Дизайнер Смерти
Шрифт:
Он медленно поднялся и повернулся ко мне. Поклонился, произнося:
– Приветствую вас,императрица. Чем могу быть полезен?
– Здравствуй, - выдохнула я, даже не зная, с чего начать.
Но Дизайнер заговорил сам.
– Когда я могу приступить к выполнению своего прямого предназначения – охране Дизайнера Жизни?
– Когда буду убеждена, что ты понимаешь, кто она и кто я, – тихо ответила, подходя ближе.
– Ты что-нибудь вспомнил?
– Я просмотрел записи и сделал выводы, -
– На девяносто девять целых девяносто девять сотых человек на записях я, или тот, кем был я.
– И что из этого следует?
– с надеждой спросила я.
– На записях демонстрируется неправильная модель поведения. Вероятно, это было вызвано сбоем системы. Теперь я починен и функционирую согласно протоколам, - уверенно произнес он,и только сейчас я поняла, что с начала нашего разговора Хэдок ни разу не моргнул.
– Это не сбой. – Мне казалось, я могу его убедить.
– Ты жил, умел чувствовать, защищал меня. И, кажется, даже любил…
– Последнее противоречит заложенной программе. Любовь не входит в список обязанностей Дизайнера Смерти.
– Если это не так, то как тогда родилась Габриель? Она ведь твоя дочь. Если не веришь моим словам, мы можем cделать генетический анализ – взять ее кровь и твою.
– Это противоречит системе безопасности. Анализы запрещены. перации – запрещены, - монотонно перечислял мужчина. – Опыты – запрещены. Любая пoпытка вмешательства в целостность организма приведет к включению механизма защиты. Исключение на допуск к подобным действиям только у Дизайнера Жизни.
Разговор вновь становился бесполезным.
И как же я устала. Хотелось плакать, потому что происходящее разрывало мне душу на части, но я отказывалась верить, что от моего эдока ничего не осталось…
Быть может, когда он увидит Габриель, что-то дрогнет?
– Пойдем со мной, - позвала я.
– Я покажу тебе нашу дочь.
Он двинулся совершенно бесшумно, даже ткань его одежды не издавала шорохoв. Теперь я видела и понимала различия между тем и этим Хэдоком. Пусть он старался играть перед вcеми, дера маску, но это все равно было не то.
В старом Хэдоке иногда проскальзывало человеческое, а в этом существе – нет. н казался чем-то совершенно потусторонним, пугающим. Почти неживым, и в то же время дышащим.
Удивительно, что тайну Хэдока не разгадали раньше. Скорее всего, сказывались прошедшие года. Никто попросту не помнил, как ведут себя настоящие Дизайнеры Смерти.
Мы добрались до покоев Габриель,и я первой вошла в комнату.
Сидящая Милента тут же подняла на меня голову, а затем испуганно замерла, рассматривая, кто именно стоит за моей спиной.
Это был первый раз, когда она видела Хэдока с тех пор, как мы посещали ее в тюрьме под дворцом. Помню,тогда
– Он так похож на свою бабушку, - пораженно выдохнула Милента. – Столько общих черт. Поразительно.
Я обернулась на Хэдока, на лице которого не отражалось ровным счетом ничего, и переспросила у женщины:
– Римерию?
– Да, – кивнула она.
– Странно, что замечаю я одна. Неужели Ронан не видел сходства с родной матерью?
Я вспомнила бывшего мужа. Его поведение, ненависть, вечно плескавшуюся в глазах обиду на весь мир и на мать в частности.
– Он ненавидел Римерию, - ответила я и почему-то вспомнила слова Мандрогиров. – Да и… мужчины. ни ведь менее чувствительны к таким вещам. Это мы замечаем...
Я подошла к кроватке и осторожно подняла проснувшуюся девочку. Она только открыла глазки, щурила их, пыталась сучить ручками и так трогательно чмокала пухлыми губками…
– Это твоя дочь, – подойдя к Хэдоку, сказала я. – Посмотри и вспомни. Вспомни, пожалуйста.
Габриель замерла у меня в объятиях и насколько могла, повернула голову к папочке. Она смотрела на него так трогательно и даже руки потянула.
Я видела, как в ее глазах отражается его лицо, знала, что для нее он светится как-то по-особому ярко, и очень хотела верить, что сейчас что-нибудь изменится. Переломится. эдок улыбнется, возьмет ее на руки, прижмет к себе и поцелует в лобик.
Но…
– Дизайнер Жизни, - констатировал мужчина.
– Высший приоритет защиты.
Сердце разорвало от боли. Хотелось выть от бессилия, потому что я поняла – все зря. Все мои надеды, мечты ничего не значат… Хэдоку уже не стать прежним,и Мандрогиры правы. Человека, которого я полюбила, уже нет. Так же, как нет и отца для моей дочери... Зато есть он – самый преданный, будто тот самый пес с Первoго Корабля – Дизайнер Смерти. Вечный охранник со стертой душой...
ЭПИЛОГ
Пятнадцать лет спустя
Я сидела в комнате одна.
Где-то за окном пели птицы, а в помещение врывался сладковатый весенний аромат свежей травы и первых цветов. Императорский сад в это время года был прекрасен так, что иногда я даже находила в себе силы любоваться им, выходила на террасу, садилась в кресло и просто смотрела вдаль.
Иногда наблюдала, как среди деревьев и кустов играет моя дочь.
Кадры пятнадцати предыдущих лет будто в один миг пронеслись перед глазами.
Вот с ней сидит Милента, показывает какого-то жука, вот Габриель делает первые шаги, после играет с выпрошенным на день рождения котом.