Длинная тень ожиданий
Шрифт:
– Ты что несешь, дура? – возмутился наконец и он.
– Ага, испугался? – заливисто рассмеялась она, но через секунду рявкнула: – Не смей меня оскорблять, никогда не смей!
В отличие от Ксении Боб не рефлексировал на ее вспышки, относился к ним как к капризам детей относятся взрослые люди, не более. Ей свойственны резкие перепады: смех – злость или слезы, пассивность – активность, слабость – твердость, покорность – строптивость, на все реагировать здоровья не хватит. Ксения не психопатка, она существует в определенных ритмах, удобных для нее, но не для окружающих. Однако Боб сделал новое открытие: его
– Ты стала другой, не похожей на ту девочку с синими испуганными глазами и белыми, как бумага, косичками, робко перешагнувшую порог нашего приюта.
Боб взял ее за плечи и заставил подняться на ноги, обнял. И тут Ксюша растаяла, прильнула к нему, съежившись под сильными руками, как воробышек под дождем, и промурлыкала:
– Просто я выросла, Боб.
– Я тоже вырос. И стал злым.
Ксюша оттолкнула его, повернулась спиной и высказалась резко, непримиримо, с затаенной обидой:
– Честно скажу, до сих пор не могу забыть, что ты променял меня на корову из стада юрского периода и застрял «в глубине сибирских руд». Знаешь, как мне было плохо? Я осталась совсем одна, тогда и приняла решение, что не сдамся. А теперь признайся, это ты пришил жену Вика?
Боб снова притянул ее к себе, после этого сказал:
– Я бы поставил тебя в известность, потому что доверяю. Но теперь твоя очередь ответить честно: ты пришила соперницу?
– С ума сошел? – снова оттолкнула его руками Ксюша, но он крепче сжал ее, пришлось смириться, правда, лишь физически сдавшись, на деле она разозлилась еще больше. – А потом куда-то унесла труп на своих плечах, да еще при свете дня, да? Считаешь, я смогла бы ее поднять? И никакая Агния мне не соперница, я не борюсь за ее мужа, мне он на фиг не нужен. Неужели думаешь, это предел моих мечтаний – прожить жизнь с лживой и глупой свиньей? Кстати, запомни: от тебя я никогда ничего не скрывала… Ой!
Так и не пришли к общему знаменателю, поцелуи на данный момент стали важнее решений, всему свое время.
Рудаков переступил порог офисного здания и улыбнулся: живут же люди в таком сверкании. Стекла, полы, светильники, стойки, за которыми стоят бездельники в его представлении, улыбки бездельников – все сверкает и сияет, включая физиономии важных мальчиков в костюмах и девочек на одно личико. Ему редко приходилось бывать здесь, исключительно по работе, например, в позапрошлом году он удостоил посещением сей центр, прибыв с группой на задержание одного жирного босса вместе с его бандой, но не успел рассмотреть великолепие. Он подошел к стойке, спросил, где офис компании «Константа», в милая девушка (они все здесь милые и одинаковые, как близняшки) ответила:
– Седьмой этаж.
Рудаков поднялся на лифте, поймал первого попавшегося пацана, с умным видом листавшего в папке бумаги на ходу, спросил, как найти главного начальника, потом прошел по коридору и открыл дверь… О, как здесь просторно, светло. Это приемная, секретарша сидит страшненькая, но не каждой везет сиять красотой, она искала что-то в компьютере, Рудаков обратился к ней:
– Мне нужен командир компании «Константа».
– Он занят, – не отрываясь от компа, бросила она не шибко вежливо.
– А так?
И
– Минуточку.
Майоров являлся заместителем Агнии и был в курсе всех нюансов в работе, он поднял глаза на секретаршу и слушал:
– В приемной мужчина по фамилии… – Она подняла руку, в которой сжимала листок, и прочла: – Рудаков И. А. Он пришел по поводу нашего адвоката. Пустить?
Всякий раз Майоров озадачивался, почему Агния держит это чудо суперответственности на месте секретарши, впрочем, Ирина готова умереть ради компании, наверное, поэтому.
– Что? – переспросил он. – Кто пришел?
– Пришел Рудаков И. А. Он занимается расследованием убийства нашего адвоката. Пустить?
– Вообще-то следственные органы мы обязаны выслушивать и помогать им. Зовите, Ирина, зовите.
Когда Рудаков вошел, ему понравился парень за большим полированным столом, в отличие от секретарши. Майорову Климу около тридцати, а уже восседает во главе компании, да и внешне не обижен: стандарт киногероя и лицо такое… девчонкам нравится, это без вариантов. А за его спиной панорама города, в таком месте только кайфовать, а не работать. Рудаков сел в кресло и приступил к делу:
– Мне нужно опросить ваших офисных сотрудников, которые работали непосредственно с адвокатом Ноткиным.
– Я распоряжусь, – пообещал Майоров. – Еще что?
– Естественно, нужно помещение, небольшое, я должен вести опрос наедине.
– Подыщем.
– Слышал, глава вашей компании пропала бесследно.
– Так и есть.
– И что вы по этому поводу думаете? Да, я занимаюсь другим делом, просто интересуюсь из профессионального любопытства. К тому же адвокат тоже ваш, он отстаивал интересы компании.
Майоров поднял плечи и развел ладонями в стороны:
– Не знаю, что вам сказать. Я не любитель гаданий, особенно когда и приблизительно не представляю, что случилось. У меня голова кипит.
О, дружок, у нас у всех голова кипит, – хотел сказать Рудаков, но передумал, он решил порассуждать вслух совсем чуть-чуть:
– Странно, неправда ли? Сначала хозяйка компании исчезла, а через месяц убили вашего адвоката. Напрашивается мысль, что тут какая-то связь…
– Эльдар Эрнестович вел дела не только нашей компании, он востребован был многими бизнесменами в городе.
– Знаю, знаю. Наши оперативники, включая меня, уже многих опросили и продолжают вести опросы… Я даже знаю заранее, чем закончится опрос ваших сотрудников. Никто ничего не видел, не слышал, не догадывался, в компании все отлично! То есть ничем. Но понимаете, двух человек не стало. Да, трупа Агнии Никитиной не нашли, но это пока. Мое чутье подсказывает, что и по ней не мешает поминки справить и в церкви свечку поставить за упокой.
– Думаете, все так плохо? – нахмурился Майоров.
– Поживем – увидим. А как вы управляете, это законно? – прикинулся шлангом Рудаков и поймал на себе недоверчивый взгляд Майорова. – Извините, у меня самая прозаическая профессия, в ваших бизнес-дебрях не гребу.