Длинные руки нейтралитета
Шрифт:
Двое молодых и самоуверенных лиценциатов из группы теоретиков с азартом трудились над задачей блокировки влияния негополя. Они были твердо убеждены, что задача поддастся решению. В конечном счете ребята оказались правы (теоретически).
Результат был доложен на очередном собрании группы высокопочтенного Сарата.
– ...таким образом, предлагаемый подход дает основы для решения задачи устранения негаторского воздействия. Его достоинством мы считаем полную универсальность. Наш метод подходит для любого индивида. Однако следует признать, что для реализации
Говоря это, докладчик осторожничал. Он знал что фианиты, вероятно, могут заменить алмазы, но уверен в этом не был - впрочем, как и прочие присутствующие.
– ...и еще одним недостатком изложенного подхода является необходимость подгонки структуры заклинаний под индивидуальные особенности телосложения негатора.
Все собрание без труда сделало вывод: в отсутствие самого негатора практическая реализация теоретических построений совершенно невозможна.
– Кто желает выступить?
– спросил председательствующий, уже видя, что желающих будет мало, если таковые вообще найдутся.
– Никто? Тогда скажу я. Для начала считаю долгом поблагодарить достопочтенных Линара и Ратхина за отличную работу...
На лице обоих лиценциатов расцвели сдержанные улыбки.
– ...также думаю, что нет нужды продолжать цепь их рассуждений. Уверен, что вы все, господа, уже это сделали. Согласен с вами: в условиях Маэры нельзя практически реализовать изложенный метод.
Никто не запросил дальнейших разъяснений.
В тиши Балаклавской бухты разразилась гроза. Ее устроил на военном совете адмирал Гамелен.
Продолжая аналогию, можно сказать, что сперва обстановка была просто предгрозовой. Сверкали не молнии, а зарницы, а гром был чуть слышен. Это было вполне объяснимо, ибо для начала адмирал потребовал факты. Обзор со стороны французского флагмана был неплох, но недостаточен.
Гамелен внимательно выслушал рассказы ответственных и понимающих дело очевидцев. Выступало трое командиров кораблей: двое англичан, один француз. Турок на совещание не пригласили: во-первых, среди англичан и французов ни Турция как морская держава, ни турецкие моряки не котировались; во-вторых, почему-то ни один корабль Османской империи до сих пор не пострадал от атак загадочного русского.
Факты смотрелись удручающе. Наглый корабль крошечного водоизмещения налетел, сжег два корабля и взорвал третий, после чего безнаказанного удрал.
И тут гроза ударила во всем блеске и громе. Адмирал Гамелен обвинил командиров погибших кораблей (впрочем, они при этом сами не спаслись) в некомпетентности и нерешительности. Иначе говоря, покойные действовали слишком медленно и к тому же неправильно.
Закончилась же обвинительная речь следующим пассажем:
– ...а хуже всего прозвучавшая сейчас мысль: нам решительно нечего противопоставить противнику! Что на это скажете?
Адмирал обвел кают-компанию своего флагмана бешеным взглядом. Почему-то ему показалось, что коммодор Фрэнсис Скотт усмехается. Это было прекрасным
– Вот вы, месье Скотт! Вы улыбаетесь, как будто знаете нечто умное. Сделайте милость, доведите вашу мудрость до сведения нас всех!
Капитан 'Одина' метнул короткий взгляд на своего адмирала. Тот, казалось, обратился в статую. Брать слово Скотту не хотелось, но...
– Джентльмены, обращаю внимание на некоторые обстоятельства атаки русского корабля. Первое: из-за тумана он был поздно замечен. У нас просто не было времени сниматься с якорей, поднимать пары, ставить паруса. Именно это было причиной запоздания в маневрах. Второе: растянутость нашего фронта, что позволило русскому атаковать один фланг, не опасаясь ядер с противоположного. Третье: русский капитан, имея все условия для повторения атаки, отказался от нее и ушел на зюйд. Отсюда следуют выводы...
– Мистер Скотт, вы изложили факты. Выводы могут сделать и без вас, - прервал адмирал Дандас ледяным тоном.
– Отчего же, месье адмирал, - вдруг пустился на защиту чужого капитана Гамелен, - мысли коммодора Скотта могут представлять интерес. Прошу вас продолжить, месье Скотт.
– Благодарю, сэр. Так вот, по первому факту: в будущем надлежит всеми силами стараться избегать внезапного нападения. Для этого рекомендую ставить малые корабли дозором, то есть мористее якорной стоянки основной части эскадры. Расстояние: не менее мили. Сигнал тревоги передавать фальшфейерами. Также предлагаю использовать заградительный огонь. Пусть мы потратим впустую заряды и ядра, но это обойдется дешевле потопленных кораблей.
Часть командиров кивнула с одобрительным видом.
– ...второй вывод: коль русский корабль имеет преимущество в скорости и маневренности, его надо лишить этого перевеса. Расположившись в бухте, мы уменьшим его шансы на успешную атаку...
На этот раз ответом слушателей были не только кивки, но и одобрительные замечания, сделанные вполголоса.
– ...что же до третьего изложенного факта, то я исхожу из моего опыта боестолкновений именно с этим русским. Каждый раз он, имея все условия для повторной атаки, отказывался от нее. Наиболее вероятной причиной этого полагаю осторожность его командира. Тем более, печальный опыт у него есть: в прошлом бою его корабль получил повреждения и простоял по этой причине в ремонте не менее двух недель. Но также могу предположить еще одно объяснение: боезапас на этом корабле весьма ограничен. Если в ходе боя удастся уменьшить скорость хода этого корабля, то при растраченном боезапасе он может стать легкой добычей. Предлагаю держать под полными парами хотя бы один корабль эскадры из самых быстроходных. Шансы, признаю, невелики, но упускать даже такие не стоит.
Никаких возражений не было.
– И еще одно предложение: любой корабль нуждается в базе. Русскому требуется пополнять запасы топлива, каким бы оно ни было; то же относится и к боеприпасам. Предлагаю организовать нападение прямо у пирса...
На этот раз шум аудитории носил скорее удивленный, чем поддерживающий характер.
– ...для чего попросить помощи у турецкой разведки. Те имеют некоторые возможности в Крыму, как вы знаете.