Длинные руки нейтралитета
Шрифт:
Неболтай появился в доме иноземцев, когда уже стемнело. Разумеется, он вежливо осведомился о здоровье присутствующих, о загруженности работой и, наконец, наступило время для разговора. Хорунжий даже не спросил: просто бросил вопросительный взгляд.
Судя по лицу магистра магии жизни, новости были не из хороших. Слова это подтвердили:
– Плохо дело с учебниками, которые ты хотел, Тихон Андропович. Мне не разрешено брать их надолго на свое имя: библиотекари знают, что этот курс я давно
Неболтая выдала как раз его полная невозмутимость. Новость и в самом деле была из разряда скверных, но показать свою реакцию казак не хотел.
– Но, Тихон Андропович, не теряй надежды, - продолжила молодая женщина.
– Есть... кхм... обходные пути.
Неболтай сдержал улыбку:
– Выходит, и у вас их пользуют?
Мариэла откровенно усмехнулась:
– Еще как!
Нахимов слушал доклад подчиненного с меньшим, чем обычно, вниманием. Причина тому была проста: большую часть сведений (а также забот) адмирал уже получил. Впрочем, он знал о потоплении двух линейных кораблей и фрегата противника, в связи с чем и выразил особенное удовольствие лейтенанту Семакову. В добавление к этому было сказано:
– Представление на Владимира с мечами уже мною отправлено, равно на повышение вас в чине. И не забудьте представить ваших подчиненных!
Напоминание было излишним: соответствующий список уже был составлен и аккуратно перебелен.
– За этим дело не станет, Павел Степанович. Вот, дозвольте вручить.
– Однако на сем, Владимир Николаевич, благостные известия заканчиваются. Наши войска принуждены были отступить от Альмы с потерями-с. Неприятельская армия продвигается в обход Севастополя. А эскадра союзников прошла в Балаклавскую бухту... Чему вы улыбаетесь? Смешного тут не вижу-с!
– Осмелюсь доложить, Павел Степанович: сие перемещение мною вычислено было заранее.
– Успешные действия неприятеля - не повод для шутовства!
Командир 'Морского дракона' немедленно догадался: у Нахимова имеются и другие, еще более скверные известия, оттого он и пришел в раздражение. Но наружу, понятно, эти мысли не вышли.
Адмирал взял себя в руки и почти спокойным тоном вопросил:
– Владимир Николаевич, какой у вас план действий?
– Павел Степанович, насколько помню, Балаклавская бухта весьма узка, и в ней 'Морской дракон' будет лишен преимуществ в маневренности и в быстроте хода. Много мы там дел не
Нахимов ответил не сразу. Подчиненный чуть ли не кожей почувствовал колебания начальника, даже успел этому удивиться (уж эта черта для адмирала была совершенно не характерна). Потом с видимым усилием Нахимов произнес:
– Владимир Николаевич, должен вас предупредить, что есть некоторая вероятность... хочу сказать, что, возможно, остальной флот никакой помощи вам оказать не сможет. Никакой.
Еще в гардемаринские времена Семаков не числился в тугодумах. Должность командира особо быстроходного корабля тоже не способствовала развитию замедленности мышления. Он мысленно дополнил то, что так и не прозвучало в словах: вражеская армия осадит Севастополь, русская армия этому помешать не сможет и вынуждена будет отойти. И бремя защиты ляжет на моряков. Экипажи снимут на сушу... а кто останется на кораблях? То-то и оно.
– Осмелюсь доложить, Павел Степанович: возможно некоторое содействие моряков с 'Морского дракона' на сухопутном театре военных действий. Надеюсь, мы сможем приобрести у наших... кхм... контрагентов дополнительные гранатометы. Ради обороны от войск неприятеля, так и быть, отдам лучших своих комендоров. Но с условием!
Нахимов поднял брови. Последние слова произнесены были жестко. А в разговоре со старшим в чине - даже чересчур жестко. Но тут же последовало разъяснение:
– Командовать ими будет не сухопутный офицер-артиллерист, а мой второй помощник мичман Шёберг или первый помощник лейтенант князь Мешков. Только они могут использовать все возможности гранатометов. Подносчиков гранат возможно набрать из других экипажей, тут особых умений не надо.
Лейтенант схитрил. Прекрасно понимая, что обучить сухопутного артиллерийского офицера особого труда не составит, он заранее отводил армейским роль просителей. Нахимов же на эту просьбу лишь слегка кивнул. Возможно, он догадался о ее скрытом смысле, но никак этого не показал.
И тут в памяти Семакова всплыла неоднократно виденная им карта окрестностей Севастополя - и у бравого офицера появилось нехорошее ощущение холода в животе. Ну да, есть вероятность, что вражеские позиции окажутся вблизи мыса Херсонес - тогда прощай, возможность незаметного выхода из пещеры с кораблем на поверхность. И еще того хуже: появится риск обнаружения портала, если им будут пользоваться.
Вслух Семаков высказал нечто другое:
– Если позволите, добавлю, Павел Степанович: нам понадобится заказать специальные гранатометы для сухопутной пальбы. Они проще: не понадобится самоприцел, который наводит ствол на вражеские корабли. Также считаю нужным закупить самый большой запас гранат, какой только нам смогут поставить.