Длинные тени
Шрифт:
Дамы взвизгнули в последний раз и принялись с сухим стуком падать в обморок.
— Куда ты заехал, полторы беды тебе в козлень? — ругался дон Текило. — Не видишь, что ли, куда старый перец зафиндюлился? Пошли напрямки, через окно! Пошли, а то опоздаем!
— Я не могу бить окна, я маг на службе Министерства Спокойствия! — возражал Лео. Охранники на воротах не поверили, что господа прибыли по срочному и важному делу. Идите, посоветовали им, получайте разрешение от министра Ле Пле. Пришлось искать обходной путь — вернуться на площадь,
— Пошли, тебе говорят! — сердился дон Текило, устремляясь к намеченной цели. — Смотри, вон Вигова работа! А вон и девка какая-то спускается…
Одетая в мужской костюм девушка ловко карабкалась вниз. За ней… какие-то белые пятнышки… Лео остановился. Ах, это же горностаи! Должно быть, запас маны заканчивается, потому и стали утрачивать зверьки материальность…
А иберрец, галантный кавалер по убеждениям и смыслу жизни, спешился и, широко улыбаясь, пошел навстречу прихрамывающей девице.
— Сударыня! — громко заявил дон Текило. — Позвольте поинтересоваться, можно ли войти тем путем, которым вы только что вышли?
Девушка обернулась — и застыла, будто пораженная молнией.
Самое интересное, на взгляд мэтра Лео, заключалось в том, что и дон Текило притормозил и потерял дар речи.
— Катарина?
— Катарина? — прошептал дон Текило.
Он стоял здесь, в четырех шагах от «нее», такой же, каким был три с лишним века назад — крепким, румяным, полуседым и всегда готовым поволочиться за очередной юбкой. Наваждение? Фантом?
— Дон Текило, что случилось? — крикнул молодой маг, слезающий с лошади, и «Кассандра» поняла, что пора уносить ноги.
Быстрее. Быстрее, пока еще можно спастись. Если сейчас «ее» арестуют и позовут недобитого старикашку, замечательный секрет раскроется, все узнают про изобретение Чумовой Четверки, и рано или поздно найдут… Нет, они ничего не найдут! Быстрее!
Воровка побежала через дворцовую площадь, всё быстрее и быстрее. Проклятые волшебники, откуда вас столько! Если бы не вы, «она» бы давно воспользовалась кольцом с телепортом, но нельзя, нельзя, артефактная магия всегда проигрывает настоящему Магическому Искусству! Волшебники могут учуять, вычислить, и тогда они появятся в «ее» убежище неожиданно, как…
Ох!
Огги вышел из-за украшавшей площадь статуи, и столкнувшаяся с ним «донна де Неро» едва не упала.
— Ты меня испугал, идиот, — прикрикнула воровка.
— Прости, не хотел. Я всего лишь передаю привет от Бонифиуса Раддо.
Смутно блеснул клинок, и «Кассандра» увидела рукоять кинжала, погрузившегося ей в грудь.
XVII
Министерство Спокойствия
— Вот здесь надо поставить комод, а здесь, в углу — небольшую этажерку, исключительно чтоб угол не пустовал. Как вы считаете, ваше высочество?
Роскар равнодушно пожал плечами.
Посетительницы не унимались:
— Освещение никуда не годится. Думаю, три-четыре магических шара будут здесь кстати.
— А мне кажется, что лучше сделать подвесную конструкцию на дюжину свечей. В этаком тяжеловесном брутальном стиле. А вы как думаете, ваше высочество?
Роскар развел руками. Ну…
Невесть откуда взявшиеся в Министерстве Спокойствия девицы усердствовали дальше. Что они тут делают? Что вообще происходит? Почему никто не ищет сбежавшего заключенного?
Впрочем, если судить по тому, что произошло утром…
Утром капралы, осведомители, тюремщики, секретари и посыльные — что называется, «мелкая сошка», — в панике носились по подвалам Министерства Спокойствия. Какому-то умнику пришла в голову идея запереться в камеру к заключенным; когда же спокушники обнаружили грустного принца, их восторгу не было предела. Можно, мы спрячемся за вашей спиной? — умоляли они. И Роскар позволил.
Он как-то не предполагал, в какое безумие ввязывается.
— Солома никуда не годится, — придралась одна из дам, инспектировавших казематы. — Следует использовать тростник и менять его чаще, чем раз в год.
В глазах прячущегося в углу тюремщика Роскар прочел приступ вдохновения (вдохновение явно подразумевало лозунг «Свободу крысиным семействам!») и отрицательно покачал головой. Нет, мы, мужчины, должны стойко встречать удары Судьбы. Будь они тюремным заключением или ненормальной женщиной.
После обеда по Министерству снова прокатился шум. Критикующих женщин стало меньше, и некоторые тюремщики отважились выйти на свободу и понюхать, чем упомянутая воля пахнет.
Кажется, вести были хорошими — спокушники поспешили вернуться к непосредственным обязанностям.
Еще через полчаса его высочество пригласил на приватную беседу министр Ле Пле.
В его кабинете обливалась слезами Мелориана Тирандье. Из-за легкого бального платья девушка казалось хрупкой, как фарфоровая куколка, и столь же неприспособленной к жизни.
— Что происходит? — хмуро спросил Роскар.
— Нет, ваше высочество, сначала позвольте узнать, как вы оказались в моих владениях, — с довольной усмешкой сытого кота ответил министр. — Помнится, та камера предназначалась вовсе не для вас…
— А для того несчастного, которому вы подстроили ложное обвинение, — начал закипать принц.
— Нет, того случайного свидетеля, которого мы с генералом Октавио решили использовать для того, чтобы убедить истинного преступника в том, что мы идем по ложному следу, — поправил Спокушник. — Самое интересное, что первым номером в ловушку угодили вы, и только потом… Что, ваша светлость, проплакались? Готовы давать показания?
— Я… я… ваше высочество! — зарыдала Мелориана, падая на колени. — Спасите меня! Меня обвиняют в ужасных вещах, а я совершенно не виновата! Меня заставили! Меня околдовали!