Длинный Нож из форта Кинли
Шрифт:
— Благодари бога, что я проснулся от твоего громкого: «Стойте!»
— Шериф! — обратился Хикок к Донахью. — Вы бы посмотрели на правую руку убитого. Она еще сжимает пятизарядный кольт. Я к тому, что уложил его по справедливости.
— Ладно, ладно Билл, — кивнул Донахью и забрал из руки мертвеца револьвер. — Ты поступил правильно. Нельзя метить в безоружного исподтишка. — Он поднял глаза на сержанта. — Значит, это был Дастон со своими ребятами?
— Именно так, Донахью, — подтвердил Дэйлмор.
— Этот подлец еще пожалеет, что оставил меня
— Вряд ли когда-нибудь он здесь покажется.
Засунув револьвер убитого себе за пояс, помощник шерифа недоуменно пожал плечами.
— Зачем Кертон остался в Кинли?.. Не понимаю.
Он смотрел на убитого парня, покачивая головой.
— Это он запалил индейскую лошадку, — сказал Дэйлмор. — Ему бы утром исчезнуть из Кинли, но он, видимо, оказался слишком любопытным. Даже собственноручно пытался затянуть петлю на шее индейца, чтобы потом похвастать перед Дастоном. Я еще вчера днем понял, что Дастон положил глаз на лошадей Гаррисона. А когда появились индейцы и вы, Стив, у него уже был выработан план похищения.
К помощнику шерифа подошел высокий худой человек в белом фартуке и сказал:
— Том Кертон приехал вчера вечером ко мне в салун. Сразу оплатил за ночлег и за место для своей лошади в конюшне. Я заметил, как он около полуночи вышел из салуна. Вернулся же только рано утром.
— Хорошо, Дуглас. — Донахью похлопал по плечу хозяина дешевого салуна. — Картина ясна… Ну, господа, — обратился он к жителям Кинли, — Представления не будет. Очистите улицу и отправляйтесь по своим делам.
Собравшиеся нехотя разбредались по сторонам, некоторые поглядывали на висевшую петлю и на индейца, которому помощник шерифа развязывал руки.
Когда улица опустела, Дэйлмор крикнул стоявшему на веранде Смайли:
— Готовь выпивку и закуску, Тони. Все — за мой счет. Грех не выпить за счастливое избавление от смерти! — Он обнял коротышку Гаррисона за плечи.
— Идем, Пол. Тебе грех не выпить с горя.
— Да уж, — расстроенно пропищал лошадник. — Только и остается, что напиться.
Помощник шерифа тронул руку Дэйлмора.
— Мне нужно сдать покойника в похоронное бюро Крэгга, — сказал он, переминаясь с ноги на ногу. — Я… э-э … Ты мне оставь стаканчик-другой, Дэвид. Понимаешь, голова трещит после вчерашнего, а тут еще эти чертовы лошади. — Он вытер рукавом пот со лба.
— О чем вы говорите, Стив, — понимающе улыбнулся Дэйлмор. — Возвращайтесь в «Подкову».
На веранде Дэйлмора поджидала Леонора Смайли. Девушка выглядела взволнованной, румянец на ее щеках горел пуще прежнего. Она порывисто шагнула навстречу Дэйлмору.
— Дэвид, ведь тебя могли убить! — проговорила она чуть дрожащим голосом. Дэйлмор отметил, что она впервые сказала ему «ты». Внезапно его охватил прилив нежности к девушке. Они стояли почти рядом, и он привлек ее к себе. Она не сопротивлялась, когда он наклонил голову и коснулся губами ее губ.
— Все обошлось, Леонора, — сказал он, гладя ее шелковистые волосы.
— О, это так
Из помещения ее окликнул Тони Смайли: — Леонора, ступай на кухню и приготовь закуску.
Она отстранилась от Дэйлмора и, бросив на него теплый взгляд, быстро скрылась в салуне.
Дэйлмор продолжал стоять на веранде с гулко стучащим сердцем. На его губах играла счастливая улыбка.
— Посторонитесь, молодой человек, — старческий надтреснутый голос раздался за спиной сержанта, заставив его повернуться. На пороге стоял маленький седовласый человек в пенсне с большим саквояжем в руке. Дэйлмор узнал доктора Харнскотта.
— Проходите, док, — произнес он, давая ему дорогу. — Вас ждут необычные пациенты.
— Кто такие? — поинтересовался доктор.
— Индейцы из племени оглала.
— О господи! — изумился старик. — Что им здесь нужно?
— Индеец по имени Голубая Сова привез сюда свою скво. Она больна.
Доктор пожал плечами и философски заметил:
— Ну что ж, индейцы так индейцы.
Вдвоем они зашли в салун. Дэйлмор попросил Брэйди сопроводить индейцев в номер Харнскотта и при осмотре индианки побыть переводчиком. Голубая Сова, прежде чем подняться на второй этаж, подошел к сержанту. Его черные острые глаза излучали признательность.
— Хинакага Нто не забудет, — с заметным акцентом произнес он.
— О'кей, краснокожий. Я помог тебе, и дело с концом. Веди свою скво к белому шаману.
Индеец протянул ему правую руку. Дэйлмор колебался секунду, затем все же пожал ее.
— Ну, ступай, ступай, — Дейлмор проводил его взглядом и присел к столу, за которым сидели Хикок и Гаррисон. Поблагодарив еще раз стрелка и поделившись с ним последними событиями, он утешил Гаррисона:
— Не переживай, Пол. Ты не стал богаче, зато приобрел опыт
Маленькие глазки лошадника печально уставились в одну точку.
— Нет, Дэйлмор. Мне ни к чему этот опыт. Ноги моей больше не будет на Западе.
И Хикок, и сержант рассмеялись
— Вот так крушатся надежды, — сказал, улыбаясь, Хикок.
Подручный Смайли принес на стол стаканы с виски и закуску. Через полчаса по лестнице спустились индейцы со следопытом. Индейцы вышли на улицу, а следопыт пополнил компанию за столом.
— Что там с индианкой, Тобакко? — спросил Дэйлмор.
Старик покачал головой.
— Плохо дело. Туберкулез. Харнскотт сказал, что не протянет и двух-трех месяцев.
— Понятно, — вздохнул сержант. — Это было видно по ее изможденному лицу.
В салун вошел запыхавшийся помощник шерифа.
— Дэйлмор, по-моему, краснокожий просит тебя на выход.
— Пойдем, Тобакко, — позвал следопыта сержант. — Наверное, Голубая Сова хочет сказать мне что-то напоследок.
Они вышли на веранду. Индейцы сидели на своих маленьких лошадках прямо перед входом в салун.
— Милла ханска кола Хинакага Нто, — быстро Проговорил индеец на своем певучем языке. — Войенихан!.. Х-ган! Оглала купело Паха Сапа… Аке уанчинйанкин ктело.