Длиною в жизнь – 2
Шрифт:
После работы Юрий Андреевич домой не пошел, а поднялся в «Зимний сад», расположенный на последнем этаже больницы. На входе справа и слева в кадках стояли цветы. Вдоль стен пристроились деревянные лавки с выгнутыми спинками.
Специально для женского персонала в дальнем углу нашлось место старинному зеркалу на резных ножках в человеческий рост. Сотрудница принесла из дома умершей бабушки, которой нравилось любоваться отражением и приговаривать: «Свет мой, зеркало, скажи…». Просила об исполнении желаний. Она жила одна. Вечерами к ней приходила внучка, приносила продукты и прибирала в комнатах. В дождливый вечер пятницы девушка обнаружила бабушку мертвой на полу
Юрий Андреевич подошел к зеркалу в оправе. Она была сделана из натурального дерева, на которую нанесён резной рисунок. Солнце падало на гладкую полированную поверхность из окна. Самойлов потрогал деревянную раму. «Такая жара, а она холодная», – подумал он и стал вглядываться в плоское стекло с амальгамой. Мысленно спрашивал, как пройдет экскурсия. Мужчина задумался, глядя на своё отражение. Ему привиделось море в жарком мареве дрожащего воздуха. Вода бурлила, крутилась воронкой, в центре появилась старушка в зеленой одежде. Она шевелила губами. Но доктор не слышал. Когда за окном потемнело, забарабанило в окно, Юрий Андреевич вздрогнул и увидел, что пошел град. Откуда-то взявшийся голубь стал биться в стекло. «Этого не хватало», – подумал заведующий, – разобьёт. Он стал прогонять птицу. Доктор ещё раз оглядел себя в зеркале, поправил ворот халата. Вздохнул, прикоснулся к оправе, она оказалась теплой, пожал плечами.
Утром воскресенья коллектив погрузился в автобус, и путешествие началось. Экскурсовод рассказывал о Таганроге, его строительстве, знаменитых людях.
Группа спустилась по Каменной лестнице и очутились на Пушкинской набережной. Вдалеке показался порт.
Когда экскурсия закончилась, все поднялись на борт теплохода и расположилась на палубе. На борту судна работал буфет. Наталья Николаевна приглядывала за коллегами. Юрий Андреевич выглядел неважно. От жены знала, что от нагрузки повышается давление. «Наверное, перегрелся на солнце и устал», – подумала медсестра. В буфетчице узнала школьную подругу и спросила: «Полина, как твои дела?»
– Работаю в буфете. Муж умер. А сын старшим помощником капитана служит. Он позвал. Захотел, чтобы я отвлеклась, – с горечью ответила буфетчица.
Активный отдых сменился тихим часом. Коллеги устроились в креслах и на диванах, смотрели телевизор или дремали.
Через два часа началась развлекательная программа. Массовик-затейник организовал игры на открытой палубе. Все высыпали туда. Только Юрий Андреевич остался в кресле. Наталья Николаевна измерила давление. Дала таблетку. Проводила на нижнюю палубу. Устроившись в шезлонге, заведующий попросил чего-нибудь попить. Наталья Николаевна принесла стакан сока.
– Наташа, а сок имеет запах? Вкус какой – то непонятный, – сказал Юрий Андреевич.
– Яблочный сок с манго, – ответила женщина.
– Проклятая аллергия, – посетовал врач.
Наталья Николаевна оставила мужчину отдыхать, а сама отправилась наверх.
Юрию Андреевичу захотелось пройтись, он посмотрел на волны за бортом. Голова закружилась. Он увидел водоворот. В центре, как в рамке, пожилую женщину в зеленом. Она размахивала руками и что-то говорила. Крепко держась за поручни, доктор сел на прежнее
Поездка приближалась к концу. Спустились сумерки. Скоро Таганрогский порт.
Вдалеке показались огни города. Корабль входил в акваторию пассажирского порта. Экскурсанты покидали теплоход и рассаживались в автобусе. Наталья Николаевна стояла у сходней. Обнаружила, что Юрия Андреевича нет. Она сообщила капитану, что не досчиталась одного человека. Тот по рации передал в полицию.
Наталья переступила порог квартиры. Раздался телефонный звонок. Женщина сняла трубку.
– Алло, – сказала она. – Говорите!
– Полина я, не узнала меня? Хочу спросить, кого на теплоходе потеряли? – поинтересовалась буфетчица.
– Подруга, я устала. Потом поговорим, – скороговоркой ответила Наталья Николаевна.
Она села в теплую ванную, задремала.
– Мама, ты спишь? – кричала дочка. – Мне надо в ванну.
Наталья быстро вылезла из воды, обтерлась, наспех накинула махровый халат и вышла. Дочка заскочила туда и стала умываться.
– Мамуль, как поездка? Все понравилось? Мы в следующее воскресенье с ребятами тоже собираемся поехать», – кричала она.
– Вы? Зачем? – опешила Наталья.
– Да, а что такого?! Ты была, и я хочу, – сказала дочка, просовывая голову в пространство открывшейся двери.
– Ты знаешь, Оля. У нас человек пропал, наш заведующий. Вряд ли вам разрешат без взрослых.
– Печально, – сказала Оля, зевая, я спать, потом все решим.
Глава 4
В понедельник в отделение хирургии пришел Сергей и стал опрашивать экскурсантов. Но никто ничего не видел и не слышал. Все спали, как будто им подсыпали снотворного. Все, как один говорили, что после сна голова была тяжелая, немного кружилась. Карпенко Сергей попросил коллектив сдать кровь на анализ. Надо выяснить, чем усыпили.
Результаты анализов показали, что люди приняли барбитураты. Сергей пришел рассказать следователю новую информацию. Он рассуждал: «Люди ничего, кроме сока, купленного в баре, не пили. Получается, барбитураты растворили в соке. Доза была такой, чтобы не убить сразу, а вызвать легкое головокружение и сон. Жидкость непрозрачная, все зависело от количества таблеток на кувшин. Кто-то уснул сразу, а кто-то, и это был Юрий Андреевич, решил проветриться на палубе. Двигаться адекватно он не мог. Когда он подошел к перилам борта, стошнило. Чтобы не выпачкаться, перегнулся, не удержался и упал за борт. А может кто-то помог упасть? Ноги перекинул, и все? Кто-то отомстил хирургу».
– Пробей всю команду, их семьи, родственников. Кто-то должен был лечиться в этом отделении, – посоветовал следователь.
Тут зазвенел телефон. Варежкин снял трубку:
– Алло! Говорите громче! Да, я на месте. Что? А вы где? Хорошо, поднимайтесь.
В кабинете раздался тихий стук в дверь.
– Войдите! – громко сказал Варежкин.
В комнату медленно неуверенно вошла Наталья Николаевна. Варежкин поднял голову и начал рассматривать гостью. Она закрыла дверь и остановилась у двери, опустив голову. Женщина была похожа на провинившегося ребенка, готового убежать из здания полиции. Приятное загорелое лицо выражало замешательство. «Короткая стрижка ей очень идет, – подумал Николай Васильевич и продолжил рассматривать. Губы плотно сомкнуты. Руки, согнутые в локтях, крепко держали сумку перед собой. Она подняла голову и посмотрела на следователя и Сергея. Тот почувствовал её напряжение. Женщина была, как пружина, готовая выпрямиться. Взгляд бегающий, взволнованный.