ДМБ: Дембельский аккорд
Шрифт:
– Век не забуду, а надо будет - и повторю.
– Юрий краем глаза поймал вытянувшиеся лица Вохи и Закира и мысленно пообещал Валетову прощение и забвение как минимум трех внеочередных нарядов. Будущих. Знал спекулянт, что и при ком говорить… - Ага, а вот и младшие сестрички наших «шмелей»!
– «Муха-два», - подтвердил Закир.
– Слушай, командир, а они тебе надо, ты правду скажи? Вот ты что, с танками воевать будешь? Нету у нас танков, честно говорю! Больше пока нету, совсем!
– Ага, зато у нас есть, а тебе надо, чтобы и у нас танков тоже не было… - проворчал себе под нос Мудрецкий. И добавил
– Есть один.
– Закир горестно посмотрел на уменьшающуюся груду ящиков в кузове и на растущую - под стеной.
– Ну вот миномет тебе зачем, скажи?! Ты же химик! У тебя что, и мины химические есть? Прямо с собой захватил?
– Вот что, ребята, - решительно вмешался мэр.
– Миномет я вам не дам. Еще поранитесь или выстрелите не туда… Слушай, лейтенант, ты счастливый, наверное?
– Да не сказал бы, - растерянно хлопнул глазами Юрий.
– Чего уж, если я здесь оказался… А с чего вы взяли-то?
– Да вот, знаешь, как у вас говорят?
– хитро прищурился Воха.
– Наглость - второе счастье! Не наглей, дорогой, тебе и так много даем, а денег не видим! Знаешь, сколько я за эту дуру отдал?
– Мэр кивнул на два тонких ствола.
– А тебе просто так отдаю, почти совсем бесплатно! По дружбе, понял, да? Чтобы ты тут мог спать спокойно, ничего не бояться, и даже если опять вертолет прилетит - чтобы ты его сам напугал. А то еще сверху выстрелят, в твои банки попадут - кто это нюхать будет?! Вертолет, да?! Ладно, «мухи» поделим. Дам тебе четыре штуки, чтобы «шмелям» не скучно было. Со своей армией ты все равно воевать не будешь, а если и начнешь - больше тебе и не нужно будет. Совсем не нужно. Одну выстрелишь, и хватит, все равно тебя пушками расстреляют. Или минометами. Что еще скажешь, лейтенант?
– Да что сказать… - Мудрецкий посмотрел на ящики. Желтые - с патронами, вон та зеленая полоска - трассирующие, а черно-лиловая и красная - это что? Вроде бы бронебойные. Точно, они, судя по надписи - к пулемету. Коробки с лентами, точно такие же, как в «бээрдээме», дело знакомое. А в зеленых ящиках - гранаты… куда столько?! Ладно, пригодятся. Рыбу глушить, например. Пластиковые пакеты с сигнальными ракетами… ну, это как раз необязательно, своих полный сундук… А это еще что за диковина?
– Сигнальные мины, - подсказал из-за плеча Закир.
– Свистит, ракетами вверх стреляет. Поставишь растяжки, никто незамеченным не подойдет. Нам такое не надо, мы «лягушки» ставим, - ухмыльнулся бородач. Подчиненные отозвались сдержанным хмыканьем.
– Вон те картонные коробки - это тебе гуманитарная помощь. Сухпай натовский, не тушенка со сгущенкой.
– Боевики откровенно заржали.
– Ладно, ладно, посмотрим.
– Юрий еле удержался от того, чтобы напомнить, кто хорошо смеется. Народ дикий, могут и неправильно понять - еще за оружие схватятся, чтобы первыми выстрелить.
– Эй, Воха, а как насчет бронежилетов?
– Ну, дожила Российская армия, однако: броников на всех не хватает!
– со смешком отозвался с «КамАЗа» пулеметчик в тельняшке. Со смешком, но без малейшего акцента. По крайней
– Здесь твои жилетки, не плачься, просто не сгрузили еще.
На землю и друг на друга с еле заметным звоном шлепнулись семь толстых зеленых тюфячков. Выгоревших, потрепанных, старых, но дареному коню… Мудрецкий заметил на некоторых рыжие подпалины и дал себе обещание: никогда, никогда, никогда не интересоваться их происхождением! Главное - есть во что своих солдат одеть.
Следом за брониками из кузова выскочил и сам пулеметчик. Легко спрыгнул, пружинисто, только лента в «пэкаэме» звякнула. Зеркальные очки повернулись к Мудрецкому… Точно, под левым глазом наблюдалась характерная припухлость. Точнее даже, на левой скуле и частично на щеке. Солидная такая припухлость, кое-где даже кожа треснула - что, учитывая калибр простаковского кулака, было неудивительно.
– Так, лейтенант, кто у тебя на «зушке» сидеть будет?
– поинтересовался полосатый.
– Пока ты надумаешь, как ее сгружать, я расчет обучить успею. Стрелять пусть сами учатся, дело нехитрое, снарядов у тебя завались, - пулеметчик кивнул на самую большую горку зеленых ящиков - продолговатых, узких, заставленных сверху здоровенными зелеными жестяными коробками с выштампованными пятиконечными звездами.
– Вон там, в верхнем ящике, еще и машинка должна быть, ленты выравнивать. Сразу говорю: когда набивать будете, каждую ленту чтобы нормально через нее прогоняли, а то перекосит, если вообще не порвет на фиг. Давай, учить буду, пригодится.
– Пулеметчик ухмыльнулся, показав стальной клык.
– Может, потом меня же из этой «рогатки» и уделаете.
– А ты не лезь!
– Мудрецкий постарался, чтобы его собственная ухмылка вышла как можно противнее.
– Мы в рейды не ходим, так что за тобой гоняться не будем… Сколько человек нужно?
– Троих вообще-то. Наводчика и двоих заряжать… Хотя погоди, ты же ее на «шишигу» ставить будешь, а там втроем не развернешься.
– Инструктор в тельняшке поправил свои очки и болезненно поморщился.
– Ничего, наводчик тоже заряжать может, так что давай двоих. Только подбери таких, чтобы вместе привыкли работать. Есть у тебя сработавшаяся пара?
– Есть, как не быть… Да вот они! Багорин, Заморин, ко мне! Вот тебе пара, можно…
Что можно сделать с земляками-»черпаками» из Владивостока, лейтенант не успел сказать. Где-то неподалеку протяжно заскрипело, а потом грохнуло так, что со стены на ящики посыпались последние остатки штукатурки. На месте ворот взвилась белесая клубящаяся туча. Торчащие из нее огрызки забора покачались немного и рухнули.
– Японский бог!
– заорал Валетов.
– Аллах!
– поправил его Закир.
– К бою!!!
– подвел итог богословского спора Мудрецкий.
– Взвод, к бою!
Где-то за крутящейся пылью зарокотал мотор, а потом послышался мерный металлический лязг. Инструктор в тельняшке подскочил к ящику с «мухами», выхватил длинный зеленый цилиндр и рванул. Труба увеличилась вдвое.
– Ушли сзади!
– Полосатый смахнул очки с физиономии. Стало заметно, что закрывать левый глаз при стрельбе ему не придется - красно-лиловая блямба надежно обеспечивала нужный оптический эффект.
– Сейчас я его…