ДМБ: Дембельский аккорд
Шрифт:
Батальон снова затаил дыхание.
– …Сейчас я назову фамилии тех, кто отправится отсюда самой первой, внеочередной партией. Вы их все знаете, я, блин, тоже, поэтому могут стоять, где стоят, чтобы я их не видел больше. Просто назову фамилии. Или тоже все знают?
Было слышно, как из «уазика» выползают последние струйки пара.
– Значит, назову. Самому приятно, в последний все-таки раз… Рядовой Бабочкин! Рядовой Багорин! Младший сержант Валетов!
– Комбату не требовалось бумажки,
– Рядовой Заморин! Младший сержант Простаков! Ефрейтор Резинкин! И кроме того… - Стойлохряков скрипнул зубами.
– Хоть и не по этому приказу, но все равно вместе с ними… - Скрип перешел в еле слышный стон. Видно было, что слова даются подполковнику с большим трудом.
– Лейтенант… - Комбат сделал героическое усилие.
– Старший лейтенант запаса Мудрецкий! И если кто-то сейчас вякнет «ура!», - заорал, не сдержавшись, подполковник, - я на этот плац «бэтээр» выгоню и всех на хрен из пулемета перебью, поняли, уроды?!!
«Ура!» не прозвучало, но без смешков в строю не обошлось. Стойлохряков благоразумно решил не обращать на них внимания.
– Так вот, названные мною военнослужащие сейчас, как все разойдутся, будут собирать вещи, - продолжил комбат.
– Завтра в девять утра приходят в штаб, где мы с майором Холодцом сейчас оформим им все необходимые документы. В десять от штаба будет идти специально выделенная машина.
– Подполковник набрал побольше воздуха и медленно, не скрывая наслаждения, произнес: - И больше! Ду-ху ихнего! Здесь! Ни-и-ко-ог-да-а! Не бу-дет!!! Все, вольно, отбой тревоги! Командирам развести подразделения, приготовиться к отбою, блин!
От плаца до казармы буквально несколько шагов, коридор с кубриком химиков - на первом этаже. Когда успели все организовать третья рота и разведвзвод - та самая военная тайна, которую никак не может учесть ни одна иностранная разведка. Но факт остается фактом: когда лично комбатом поименованные и отправленные на дембель бойцы под руководством Мудрецкого вошли в этот самый коридор, их уже ждали.
Вдоль взлетной полосы - начищенного до зеркального блеска коридора - моргали фонарики, то есть сидели на корточках молодые солдатики прошлого призыва. Каждый третий «дух» время от времени поднимался, вскидывал руки, а затем снова садился. Получилось красиво.
На табуретке рядом с тумбочкой дневального крутился, раскинув руки-антенны, аэродромный локатор. Рядом с ним за самой настоящей, хотя и полевой рацией, пристроился диспетчер - как и положено, в наушниках и с микрофоном.
Толпа провожающих вытирала самые натуральные слезы и помахивала цветочками. В горшках.
Застыли на старте готовые умчать дембелей персональные самолеты: пассажирский салон из стула со спинкой, каждый держит
Специально для младшего сержанта Простакова был подан крупнотоннажный самолет с соответствующей надписью на спинке стула: «Руслан». Как и положено, с четырьмя мощными двигателями - «черпаками»-разведчиками, доверить такую драгоценную ношу «духам» никто не решился.
Но солдатский ритуал на этот раз был, с одной стороны, немыслимо нарушен, а с другой - вполне подходяще дополнен. Впереди всех на старте стоял лайнер, в пассажирском салоне которого дожидались владельца парадные погоны. Офицерские, золотистые, с узким просветом и тремя маленькими звездочками на каждом. Кроме того - что было бы совершенно невозможным в любом другом случае, - среди провожающих были замечены молодые офицеры. Самый главный из них, старший лейтенант Бекетов, молодцевато отчеканил шаг по взлетной полосе навстречу ошалевшим химикам, за восемь шагов, как и положено, вскинул руку к кепке, в трех шагах от Мудрецкого остановился и доложил:
– Товарищ старший лейтенант! Граждане дембеля! Личный состав для торжественных проводов построен, транспорт подан, погода летная! Дежурный по аэродрому…
– Да ладно тебе… - несколько испортил торжественность момента до слез растерявшийся Юрий. Посмотрел на крутящийся радар, мигающие фонарики и негромко гудящие самолеты. Оглянулся через плечо: - Ребята, вы только гляньте - ну точно, как тогда в Энгельсе!
– Во-во, и я о чем!
– негромко пробормотал Валетов.
– Еще улетим не туда… Опять два месяца будем назад добираться.
– Ничего, выберемся, не впервой, - так же негромко подбодрил его Резинкин.
– Если надо будет, я чего-нибудь угоню подходящее.
Простаков внимательно посмотрел на приготовленный для него «Руслан», слегка позеленел, с трудом сглотнул и спросил:
– А у вас там, того… пакетики предусмотрены? Не, ребята, может, и в самом деле - давайте-ка, что ли, на поезде, а?
– Спокойно, Леха, и взлетим, и сядем, - заверил его бывший взводный. Еще раз критически осмотрел аэродром.
– Вот видишь: и техника тут все-таки поновее! Ну, пошли, что ли? Вперед!
И старший лейтенант запаса Мудрецкий - первый офицер-дембель в истории батальона - смело, как и полагается боевому командиру, повел за собой своих солдат.