Дмитрий Кантемир
Шрифт:
Формированию такой позиции способствовало то, что Кантемир сам был ученый и сделал крупный вклад в развитие науки. Научные взгляды его формировались в тот период, когда в различных областях естествознания уже были достигнуты большие успехи. В XVI–XVII вв., как известно, основательно заявили о себе астрономия, математика и механика. В астрономии было признано учение Н. Коперника, получившее дальнейшее развитие в работах Дж. Бруно, Г Галилея и И. Кеплера. Математика обогатилась аналитической геометрией Р. Декарта и теорией чисел П. Ферма. В области механики и физики X. Гюйгенс создал волновую теорию света и изобрел маятниковые часы; возникло и получило развитие представление о движении как форме существования материальных тел (что нашло отражение в трудах Р. Декарта). Что касается химии, биологии, анатомии и других наук, то они находились еще в зачаточном состоянии. Громадную роль в развитии естествознания и экспериментального метода исследований сыграло изобретение Г Галилеем телескопа.
Знал ли Д. Кантемир об этих ученых
Кантемир проявлял большой интерес к естественным наукам, о чем свидетельствует его письмо Петру I, в котором, сообщая о своих шестилетних исследованиях натуральных вещей, просит разрешить ему заниматься в открытой при Кунсткамере анатомической школе (см. 46, 571). К сожалению, материалы о его занятиях в этой школе до нас не дошли.
Из произведений мыслителя мы узнаем, что он изучал звуковые колебания, состав воды в реках Молдавии (см. 7, 9), пытался решить проблему происхождения жизни на Земле. Рассматривая вопрос о способности зрения отражать предметы и явления, ученый пришел к выводу, что глаз устроен по принципу «внутренних оптических органов, являясь столь замечательным произведением природы», что способен воспринимать и воспроизводить различные цвета, но эти цвета находятся «в особом положении, как это экспериментально видно в некоторых различно расцвеченных телах, которые, меняя положение, меняют свои краски. Очевидно, это происходит по той причине, что материя была по-иному расположена» (11, 334). Изучение световых эффектов привело ученого к выводу, что цвета не зависят ни от света, ни от глаза, а заключены в самом рассматриваемом объекте. Кроме того, цвета не случайны, а внутренне присущи телам (см. 11, 145).
Кантемир интересовался природой света и радуги, а также грозовыми явлениями. «Материальной причиной грома, — по его мнению, — является очень тонкий газ, конкретизированный силой местных ферментов в серистую материю, однако этот эффект поистине чудесен и выходит за обыденные пределы природы» (11, 170). Об эффекте молнии и грома ученый писал: «Сила, производящая огонь, находится не в туче», но «горючая материя действительно находится в туче» (там же). Кантемир обращал внимание на тот факт, что гром мы слышим несколько позже, чем видим молнию. В действиях молнии его поражало то, что «из одной и той же причины производились различные эффекты»: в одном случае это разваленная каменная башня, в другом — нетронутые дома, но развороченный пол, в третьем — молния, «войдя через окно и поверхностно повредив в нескольких местах обе стены, не видно, куда вышла» (11, 170–172). Будучи не в состоянии научно объяснить эти явления (природа таковых полвека спустя была раскрыта Б. Франклином, М. В. Ломоносовым и Г Рихманом), Д. Кантемир апеллировал к «всевышнему», который, по его мнению, желал таким образом «запечатлеть страх перед его вечным именем» (11, 172). В то же время его питала надежда, что «наступят времена, когда наука разгадает тайны природы»; ее задача — открывать «то, что создавалось на основе известных принципов и что создает естественный непрерывный порядок, соответствующий его законам» (15, 13).
Кантемир интересовался также солнечными и лунными затмениями, которые он считал естественными явлениями природы. Ученый полагал, что, «когда Солнце диаметрально противоположно Луне и ударяет своими лучами в Землю прямо в центральной линии, тень Земли пирамидальной фигурой простирается до тела Луны, из-за чего Луна претерпевает затемнение» (11, 81).
Весьма интересны (хотя и не лишены порой наивности) также суждения Кантемира по вопросам минералогии. Возникновение минералов он объясняет следующим образом: кипение ферментов «захватило каждую свободную часть, и девственная Земля, точно беременная женщина, в глубоких слоях породила минералы и металлы» (11, 85). Минеральные воды, по его мнению, образуются благодаря тому, что «источники, которые идут по самым глубоким венам Земли и проходят по самым узким каналам, дистиллируются точно так же, как в трубах перегонного куба… Если те проходят через минеральные залежи, то воспринимают запах, вкус и специфическое качество этого минерала» (11, 159). Общий вывод Кантемира — все появляется и будет появляться «в соответствии» с законами природы; «то, что не возникло согласно законам природы, обречено на недолгую жизнь, и, следовательно, все должно будет вернуться на свое собственное и естественное место» (15, 17).
Мыслителя занимали и вопросы биологии, в частности проблема классификации животных, а также вопрос об ископаемых страны. В «Описании Молдавии» и «Иероглифической истории» показаны богатства растительного мира родного края; значительное внимание уделено земледелию, возделыванию зерновых и винограда, описанию домашних и диких животных. Последних ученый классифицировал по месту их обитания, образу жизни, строению тела, видам питания, манере поведения.
Изучая естественно-географические условия Молдавии, ее флору и фауну, Кантемир подошел к мысли о связи животных и растений и условий их существования, о влиянии среды на организм.
Произрастание диких и культурных растений, полагал он, зависит от природных условий: плодородия почвы, наличия рек и озер, климата и рельефа местности (см. 7, 34–37). Ученый пришел к выводу, что человек, являясь частью природы, состоит из таких же материальных частиц, как и все другие тела. В то же время он выделял человека из мира животных как «животное словесное», разумное, находчивое, предусмотрительное, осторожное, наделенное чудесной способностью создавать вещи, различать и выбирать их, сравнивать и рассуждать (см. 3, 344–346).
С именем Кантемира связано составление (видимо, в 1714 г.) карты Молдавии, которая хотя и не лишена погрешностей, но представляет немалую научную ценность. Ему же принадлежит карта Константинополя, показывающая строения и исторические памятники этого города, и схема расположения русско-молдавских и турецких войск в сражении при Станилештах в 1711 г.
Кантемир проявил себя также как архитектор и математик. Проживая в Константинополе, он выстроил себе по своему проекту дворец, который, по его словам, «очень элегантен и весь дышал красотой. Местоположение замечательное: располагает проспектом, откуда можно видеть всю крепость и пригороды» (8, 45). Кроме дворца по его проектам в принадлежащих ему селах было построено несколько церквей в византийском стиле. Занимался ученый и конструированием приборов. Один из них Кантемир демонстрировал своему другу и покровителю Петру I, получив одобрение последнего. Это был оригинальный музыкальный инструмент, сконструированный на основе математических расчетов с использованием механики и звуковых эффектов (см. 3, 355), Кантемир как ученый по-настоящему проявил себя в области гуманитарных наук. Его интересовали жизнь и быт народа, проблемы экономики, политическая организация общества. В «Описании Молдавии» много места отведено народному быту. Целые разделы книги посвящены одежде, нравам, свадебным церемониям, религиозным обрядам молдаван (см. 7, 153–178). Они и по сей день являются ценнейшими источниками для этнографов. Ученый вникал в занятия народа промыслами, скотоводством, земледелием, садоводством, пчеловодством, изучал влияние географического фактора на человека (см. 7, 147–153).
Интерес к материальным условиям жизни народа определил характер экономических воззрений Кантемира. Он считал, что турецкое владычество и политика крупного боярства тормозят экономическое развитие Молдавии. Так, турки запрещают, например, добычу железной руды, опасаясь, что это будет использовано против них в военных целях. Подъему страны могла бы способствовать торговля, сосредоточенная в городах и портах. Однако объем торговли и прибыли от нее далеко не соответствуют возможностям Молдавии. Это объясняется тем, что бояре пренебрежительно относятся к купечеству, и потому проживающие в городах не желают заниматься торговлей. Вот почему «редко среди молдаван бывают торговцы, ибо им присуща гордость или отсутствие предприимчивости, и они считают, что всякого рода торговля недостойна их, за исключением продажи плодов земли, собранных в своих владениях. Я думаю, что это является одной из основных причин, почему редко можно найти зажиточного горожанина из молдаван и почему страна постоянно страдает от недостатка денег, хотя вывозит за границу гораздо больше, чем оттуда ввозит» (7, 148). В результате нерадивости мещан вся торговля страны сконцентрировалась в руках иностранных купцов, сколотивших огромные капиталы. Они, «закупив по дешевой цене целые стада крупного и мелкого рогатого скота, отправляют его в Константинополь и другие города и там продают по двойной или тройной цене» (7, 148). И поскольку иностранные купцы, согласно существующим в Молдавии законам, не имеют права приобретать недвижимое имущество, то вырученные ими от торговли деньги уплывают за границу. Лишь малая часть этих денег возвращается назад для уплаты туркам подати и других государственных налогов. В то же время Д. Кантемир большое значение придавал роли национального купечества в экономическом развитии страны. Его суждения по данному вопросу перекликаются с аналогичными суждениями его современника — русского экономиста И. Посошкова (см. 49, 48–60).
Но всемирную известность Кантемиру принесли его исследования в области истории Молдавии и Турции. В сравнении со своими предшественниками — Н. Г Милеску Спафарием и М. Костиным— он сделал громадный шаг вперед: от обычного летописания и хроники перешел к систематическому изложению истории. Почти все исторические труды Кантемира написаны в России в атмосфере петровских преобразований и носят научный характер, так как основываются на достоверных источниках и свидетельствах. В них история молдавского (в «Хронике стародавности романо-молдо-влахов») и турецкого (в «Истории Оттоманской империи») народов рассматривается в тесной связи с историей соседних народов, проявляется стремление выявить внутренние и внешние причины описываемых событий, быть объективным, придать исторической науке воспитательные функции. Наряду с громадным фактическим материалом эти труды содержат массу теоретических обобщений.