Дневник, 2004 год
Шрифт:
Вечером пришлось еще присутствовать на гала-концерте, потому что дети приготовили какой-то подарок и стихи, а им не дали выступить на открытии. Пропадать ничего не должно. Милые мордашки, детское обаяние и подарок для всех членов жюри — по подушке. Концерт прошел, с моей точки зрения, довольно уныло. Вс. Шиловский обаятельно рассказывал о своих подвигах в области выпивки в Японии, Клара Степановна Лучко во второй или в третий раз оповестила гатчинских зрителей об одной встрече на свадьбе в Подмосковье и как она потом сыграла увиденную женщину в какой-то производственной картине. Инна Макарова довольно интересно прочла отрывок из прозы В. Астафьева о фильме «Большой вальс» с Карлой Доннер. Тот же сюжет, который был в стихотворении Евтушенко. К сожалению, сейчас концерты начали сводиться к рассказыванию каких-то баек, к анекдотам, к сусальности — это влияние времени и телевидения. Определенную отрицательную роль в наших гала-концертах играет и Миша Трофимов с его тусовочным, «ленинградским» вкусом. Разве обязана Лучко помнить, что она рассказывала два года назад? А он обязан! Вот почему, скажем, Вася Мищенко не читал монолог из «Ревизора», в котором он играл двадцать лет, а пел
1 марта, понедельник
Фильмы утра. Почти часовой неигровой фильм «Любовь Чапая». Аннотация такова. Перепечатываю ее из каталога, оставляя по оригиналу чередование шрифтов:
«В основу фильма положены неопубликованные дневники и письма В. Чапаева, В. Графова, Д. Фурманова. А. Фурмановой-Стешенко, В. Кутяковаи других участников и свидетелей этой трагической истории о безоглядной любви, ревности и смерти Чапая.
Это фильм о том, что тщательно скрывалось — личной, интимной жизни Чапая, в которой легендарный комдив терпел поражение за поражением. В короткой жизни (32 года) было у Чапая четыре любви. Но самой неожиданной и… смертельной оказалась пятая — ослепляющая его страсть к Анне Стешенко, жене писателя и комиссара Д. Фурманова, написавшем о Чапаеве пропагандистский роман и скрывшем их подлиные отношения».
Режиссер этого фильма — Станислав Раздорский, автор сценария и продюсер — Елена Раздорская. Эта милая дама очень привязалась ко мне, делая несколько налетов во время состоявшегося вечером декоративного бала в Гатчинском дворце. Она сейчас готовит фильм о Набокове, в разговоре тут же сообщила, что и о его жене (о которой я тоже все знаю), а в ее ближайших планах — Виктор Некрасов. Пишу об этом, дабы обозначить позиции семейной снимающей пары.
Фильм интересный и даже по-своему талантливый, но это какой-то своеобразный дар, не то что правдивый, а разрушительный. На меня отчасти это произвело впечатление от фильмов Лобкова о ленинском Мавзолее. Такое же шевеление плавающих в формалине трупов. История довольно грязная, революционная. Влюбились два мужика в одну и ту же бабу, баба тоже хороша, занималась окопным театром и спала сразу с двумя. Отсюда вылезает отвратительная фигура комиссара Фурманова. Хороша масса подробностей о революционной обстановке и о юности легендарного комдива. Он, кстати, после Первой мировой войны был полным Георгиевским кавалером. Бессмертие просто не дается. Но со всем этим я бы согласился, даже с духом еврейско-революционного логова, только смущает меня, что в качестве изобразительного, переосмысленного материала участвует советская классика — фильм братьев Васильевых, фильмы Эйзенштейна и др. Здесь есть что-то кощунственное, с чем мне трудно согласиться. Но, безусловно, фильм этот один из призовых.
Честно говоря, почти сразу у меня из-за этого фильма возник не проявленный внешне конфликт с Л. Бобровой и Ю. Клепиковым. Кстати, конфликты всегда возникают с Ленинградом, четко поддерживающим свой групповой принцип. Мы так особенно не ссорились, но обедать я пошел в общий зал, где хорошо посидел с Леней Колпаковым, изливая ему свои переживания.
«Мать» — фильм Евгения Сетько (мастерская покойного Пташука) по мотивам произведения покойного же Василя Быкова. Начало фильма: мать, испугавшись, что сыны уйдут к партизанам, практически, чтоб попужали, отдает их в руки полицаев, один из них — свояк. А в конце фильма вместе с этими полицаями сжигает себя и свою хату. Все довольно грамотно для студенческой работы, хотя несколько архаично. Но надо не забывать: кино большого стиля — это кино простое, я вспоминаю здесь «В августе 1944-го» того же Пташука. Белорусы вообще молодцы. Трогает их помять о своем мастере.
В два часа поехали в Ленинград, в новый, только что открытый музей Державина. Я взял с собой своих студентов. Ребята на этот раз попались удивительно трогательные, они очень заботливы к беременной Анне. Боюсь, что все может закончиться романом Анны и Валеха.
Вел экскурсию сам Сергей Михайлович. Это было особенно интересно, потому что не только эпоха, литературная жизнь, обстоятельства этой жизни, но еще сам быт одного из высших сановников государства, статс-секретаря Екатерины, главы казначейства при Павле и министра юстиции при Александре I. Музей находится на Фонтанке, в здании бывшего дворца Державина. Бездетный Державин всю жизнь этот дворец строил. Я при этом, естественно, разглядывал мебель. Мне было еще интересно то, что это новый музей, отреставрированный и перестроенный почти за два года. С. М. рассказал целую эпопею освобождения здания от арендаторов и тех правовых кандалов, которые накинула на здание чиновничья перестройка. Я понимаю, что преодолеть препоны можно было, только приложив огромные усилия, поэтому с особым интересном все разглядывал. Как это С. М. удалось, не знаю. Но какое здание, какие подробности! Зал заседания Общества любителей русской словесности, здесь же ведь заседали и «арзамасцы». Производит впечатление и кабинет Державина, его стол с подаренным Екатериной портфелем на нем, специальный диван с этажерками для хранения собственных рукописей, книжные шкафы: некоторые из них оказывались дверями в соседние комнаты. Державин, кстати, одним из первых русских писателей пришел к необходимости самому при жизни заботиться о своих рукописях. Слушая Сергея Михайловича, я понял, как сам я мало знаю о литературе.
Напротив дворца Державина, на другой стороне реки, стоит огромный доходный дом, принадлежавший раньше одному из предков знаменитого бизнесмена нашей поры Артема Тарасова. Он как раз сейчас в Ленинграде мечется с так называемой малой короной Дома Романовых. Много интересного было рассказано о предвыборной эпопее Тарасова в Госдуму. Естественно, ни о каком-либо депутатстве потомок миллионера и не думал!
Вечером, когда мы вернулись из музея, поехали на замечательный бал, который от имени императора давался гостям и участникам фестиваля. Во дворе жгли фейерверк, гости собирались в аванзале, мажордом выкликал всех поименно. Потом появился император с супругой. Вели все два молодых актера из музкомедии с лукавыми лицами. Опускаю очень много подробностей и застолья и концерта, главное — было весело, я и сам натанцевался вволю. В том числе потанцевал со знаменитой чемпионкой по бальным танцам, мастером спорта. Параллельно в одном из залов играли в карты.
С этого дня у нас новый премьер-министр — Фрадков. Единственное, что внушает надежду, что этот человек руководил налоговой полицией. Может быть, олигархи поделятся?
2 марта, вторник. Простая возможность убить мой Дневник, который мешает мне что-либо делать, это сократить собственную деятельность. Но жизнь, видимо, интереснее моих литературных химер. Вот тебе и ответ на вопрос: что важнее — жизнь или литература?
Накануне спал очень плохо, заранее боялся скандалов утром во время заседания жюри. Утром же смотрели две картины. Первую — про академика Жирмунского, совершенно беспомощную. Есть интересные, правда, самого общего характера, сведения, но в целом материала мало. Начинается с показа смерти Ахматовой, несут ее гроб, а дальше голос за кадром говорит, что он на этих похоронах был, но в кадр не попал. Это «не попал» становится основным в фильме. Здесь, как и в фильме о Лихачеве, нет главного — научной деятельности. Как ее показывать? А вот это и извольте объяснить. Но вот здесь тратится много сил, чтобы сообщить с разными подходами сначала, что Жирмунский — еврей, а потом, что он крещеный еврей, «выкрест». Есть здесь и две посадки: из одной его вытащила Крупская, из второй он сам через два месяца вышел. Потом много говорят о советском времени, а потом показывают, что оно сделало его академиком, профессором, не обделило дачей, на которой он жил круглый год, квартирой и большой семьей.
Это мои обычные обиды на недобросовестность.
Потом показали фильм С. Никононенко по Шукшину «А поутру они проснулись». Невероятный букет знаменитых актеров — от Абдулова до Гармаша, есть немыслимо смешные места и удивительно добрая русская снисходительность во всем строе этой и грустной, и смешной картины. Когда она еще только началась, я подумал, что, кажется, все обошлось и достойные фильмы, чтобы скруглить фестиваль, найдутся.
Минут за сорок мы подбили решение жюри. Всем было ясно, что кинематографического шедевра нет, но хорошие фильмы есть. Гран-при взял фильм Мельникова, 4500 кондратовских евро — фильм Никоненко, фильм Говорухина — энциклопедию Брокгауза, а Толстой у него уже есть, фильм Евтеевой получил Толстого, она тоже владелица Брокгауза. Мы еще отдали призы за лучшую женскую роль актрисе Светлане Ходченковой («Благословите женщину») и за лучшую мужскую — Виктору Сухорукову, сыгравшему Павла. Лучшей операторской работой Маша очень точно назвала работу украинца Сергея Михальчука. Лучший женский дебют — белорусской актрисе из фильма «Любовь». Здесь разбирается Клара Степановна.
Все время я размышлял, справедливо ли мы оставили за бортом «Чапаева», так много мне давшего в смысле знания истории, но вспомнил, что Витя Матизен дал ему «Слона». Это было совершенно безошибочно.
Вечером я вместе с Аннинским и милой его Шурой попал в Рождествено, имение Набоковых. Увиденное надо осмыслить, как и всю дворянскую культуру начала прошлого века. Это тот огромный деревянный дом, который несколько лет назад сгорел и теперь с блеском восстанавливается. Дом сгорел внезапно, ни с того ни с сего, мистически, в день рождения Набокова. И прошлый пожар был так же внезапен и случился в тот же день. Любопытно, что ни на каких бомжей и ни на какие недостатки электропроводки здесь не грешат. Но была попытка приватизировать этот дом, у меня даже есть некая версия о любителе набоковских текстов. Возможно, это будет следующий роман. Где ты, дорогой господин Пуаро? Представляю себя летом, вынюхивающим и выспрашивающим все в этой округе. О Набокове сказать здесь что-то трудно, но сам этот дом из дерева, в стиле классицизма, может потрясти и своей конструкцией, и местом, на котором стоит. Колонны из дерева — огромные сосновые лесины, обитые деревянным покрывалом, потом окутанные материей, потом покрытые левкасом, — висящие над огромным двухсветным залом углом хоры, вознесенный чуть ли не на пятьдесят метров над землей бельведер — все вызывает какой-то священный трепет. В этих местах вообще какой-то корень культуры. С бельведера видны узлы многочисленных, расположенных буквально рядом дворянских усадеб. Это связывают и с пейзажем, и с каким-то особым свойством местных слабородоновых вод.
Завтра пресс-конференция и закрытие. Надо переключаться на роман. Я уже начал выхаживать третью главу.
3 марта, среда. Собственно говоря, вся работа закончена, и успокоившись, я даже выспался. Как хорошо спать, когда не думаешь о возможных неприятностях. Но в 11 часов началась пресс-конференция, потом в 5 часов закрытие фестиваля; в 9 — то, что мы называем банкетом, а в 10 я уже уезжал. Это всё была обычно рутинная работа, без особых взлетов, без каких-то необычных поворотов, даже на пресс-конференции вопросов никаких не было. Знали ли уже результаты все присутствующие? Я начал с благодарности жюри, с мысли о том, что явления крупного события на фестивале не произошло. Закрытие, пожалуй, прошло лучше, чем всегда, за счет того, что мы накануне накрутили хвост Трофимову, и он перестал ставить в концерт свою ленинградскую тусовку, а во-вторых, потому, что вёл все это Андрей Харитонов, с его врожденным аристократическим тактом и обаянием. Вот закрытие и прошло академичнее и строже. Как ребенок, радовался Виктор Сухоруков, получивший первую премию за исполнение роли Павла. Но, пожалуй, недоволен был С. Говорухин, даже не потому, что получил приз жюри вместо Гран-при, а потому, что слишком много получил Мельников. С Мельниковым действительно был некий пересол, ему еще дали какой-то очень красивый сервиз, как приз депутатов Законодательного собрания области. Был и председатель этого собрания, молодой, самоуверенный, с неважной речью человек, что стало заметно, когда он заблаговременно поздравлял женщин с праздником. Особенность подобных людей заключается в том, что их иногда и складная речь не имеет никакого содержания.