Дневник императора Николая II (1890-1906)
Шрифт:
– Что ж, Всеволод Андреич… В вашем плане мне видится резон. Однако я все-таки должен поразмыслить.
– Поразмыслите, ваше императорское величество! Но, сами понимаете, времени у нас немного. Как бы не угодить в ситуационную воронку…
Императорские размышления продолжались два дня. Когда наступил третий, Осетр связался с Железным Генералом и сказал:
– Я, пожалуй, соглашусь с вашим планом, Всеволод Андреич. Можете готовиться к задуманному вояжу. Однако мне бы очень не хотелось вас потерять. Это был бы катастрофический удар по государственной власти. Да и по всей
– Еще бы мне не знать! – Изображение Деда на видеопласте расцвело в добродушной улыбке. – Я ж его к этому делу и приставил. Однако обойдетесь ли вы без секретаря, ваше императорское величество?
Осетр усмехнулся:
– Что делать, генерал… Иногда приходится приносить личные интересы в угоду общественным. Думаю свойственная любому императору мудрость заключается и в этом. В течение нескольких дней я сумею справиться с работой в одиночку. И не с такими проблемами справлялись!
Он замолк, потому что только сейчас понял ошибочность своего последнего предложения.
– Впрочем, нет, Всеволод Андреич… Великий князь Владимир – не дурак. И если вдруг обнаружит в вашем окружении моего личного секретаря, сразу поймет, что император не доверяет своему советнику по безопасности. Это может сломать вам игру. Решайте сами, брать ли десантников.
– А вы мне доверяете, ваше величество?
– Несомненно! Кому еще доверять, если не вам?
Железный Генерал снова улыбнулся:
– Ты правильно оценил возможные последствия участия в вояже твоего секретаря, сынок. Я рад, что ты так быстро учишься. И мудреешь прямо на глазах. Однако я намерен взять Найдена Барбышева с собой. Думаю, наши с тобой отношения – в том виде, в каком я их представлю Великому князю, – как раз должны быть отмечены толикой недоверия. Иначе бы мы оба, по его мнению, оказались глупцами. Ты – потому что выглядел бы слишком доверчивым. А я – поскольку решил, что ВКВ поверит в твое ко мне доверие и купится на него. Нет, сынок, все должно выглядеть иначе. Ты должен быть подозрительным. А я – принимать во внимание твою подозрительность.
«Ох и хитрый же ты лис, Дед! – восхитился Осетр. – Ладно, будь по твоему!»
– Хорошо, Всеволод Андреич. Я немедленно отдам своему секретарю приказ сопровождать вас.
Закончив разговор, он вызвал Найдена и объяснил ему предстоящую задачу.
– Какие будут распоряжения, твое величество? – спросил тот.
– Распоряжение одно. Не проявлять никакой инициативы! Исполняй то, что велит генерал Засекин-Сонцев. Кроме, конечно, приказов, исполнение которых ведет к прямой государственной измене. Но до такого, уверен, просто не дойдет.
Глава пятьдесят четвертая
Через день Засекин-Сонцев в сопровождении Найдена Барбышева отбыл с Нового Санкт-Петербурга.
А Осетр решил еще раз слетать на Кресты.
Все-таки надо бы окончательно убедиться, что «подзарядки аккумуляторов» не происходит. Ибо один случай – это еще не система, это именно случай.
На сей раз он решил попросить помощи в посещении тюремной планеты у министра исправительных учреждений Росской империи князя Антона Евгеньевича Пужбольского. Тот, хоть и не понял, зачем императору потребовался сей вояж, но все организовал должным образом.
Императора обеспечили липовыми документами чиновника из МИУ и липовым заданием проинспектировать работу сотрудников министерства в городе Черткове – именно там пожелал побывать император.
Осетр позвонил маме и сказал, что навестить ее пока не может.
Графиня Шувалова, если и расстроилась, то виду не подала.
Понятное дело, сынок, государственные заботы. Ничего не поделаешь…
Надо было бы, конечно, встретиться с Яной. Но, поразмыслив, Осетр решил отказаться от этой затеи.
В конце концов, Яна сама виновата в том, что встреча не состоится.
Император он или мальчишка? А если и мальчишка, так все равно император.
Эти замужние женщины – всегда так!
Выскочат за кого-то, добьются соответствующего статуса и начинают плевать на всех. Думают, за широкой спиной муженька спрячешься, он от всего защитит. И от жизни, и от любви… Ан нет, голубушка! Против императора ни один защитник не пойдет, император своего все равно добьется – не мытьем, так катаньем. Ей-богу, сошлю муженька куда-нибудь в тмутаракань! Сама тогда прибежишь, в ножки кинешься… Не губите, ваше императорское величество! Я – ваша навсегда!.. А ты мне уже и не нужна будешь! Я без тебя обойдусь! Передо мной любая ноги раздвинет!..
Он представил себе «любую»…
Бр-р-р! Ну и сволочь же ты, ваше величество! Ты же сам сказал Яне, что встреч между вами не будет! Мог бы просто промолчать. Она тебя не спрашивала и не спросила бы. Кто тебя за язык тянул? В общем, никого ты никуда не сошлешь!.. А теперь вперед, на Кресты.
Вояж на Кресты принес неожиданные результаты. Осетр попросту не нашел Костромина-Бажанова-Муромца. Ни один представитель местных властей о его судьбе ничего не знал. Человек прибыл на Кресты (дата прибытия – за несколько дней до прошлого появления на планете «майора Долгих») и исчез (вскоре после того, как «майор Долгих» покинул ее). В списке отбывших он ни на одном транссистемнике не числился. Впору было объявлять розыск. Но поскольку никто официально им не интересовался, то и поисков не вели.
Может, стоит?..
Может, и стоило бы.
Но Осетр решил не привлекать к Бажанову интерес МИУ и распоряжений о розыске отдавать не стал.
Лучше по возвращении в столицу поручить это дело графу Охлябинину. Пусть мибовцы поищут.
Посещение домика с собаками и кошками залетному инспектору местные чиновники организовали. Домик стоял на своем месте, но был пуст. Судя по количеству пыли, никто тут в последнее время не появлялся.
И по затылку посетителю никто не дал.
Ближайшим же транссистемником Осетр отбыл на Новый Санкт-Петербург.
Глава пятьдесят пятая
Вернувшись из вояжа, он немедленно проверил на дворцовых слугах работу «магеллановых облаков».
Увы, сила внушения так и не вернулась.
Можно было окончательно закрывать эту страницу собственной биографии.
Тем не менее он все-таки связался с графом Охлябининым и дал тому указание организовать розыски на Крестах пропавшего Костромина-Бажанова.
Во взгляде главного мибовца что-то промелькнуло. Похоже, названное Осетром имя было ему знакомо.