Дневник молодого человека
Шрифт:
Я кивнул на всякий случай, глядя перед собой на тротуар – вдруг она в этот момент скосила на меня глаза?
– Идем, как пионеры, – наконец произнес я то, что долго собирался сказать. – Под руку возьми, что ли.
Она коротко взглянула на меня. Спрятала свою руку под мой локоть, впрочем, не прижимаясь. Засмеялась.
– Да я вообще сама не догадываюсь, пока мне не скажут.
И начала,
– Один раз в поле как-то все рассосались, и осталось нас двое девчонок и двое студентов. Идем парами. Я, как обычно, болтаю, руками машу. Мне сзади – Ирка, а сколько пионерское
И она, смеясь, слегка прижала мой локоть к себе, коснувшись меня своей упругой грудью, и мне от этого мимолетного движения стало очень приятно. Даже, наверное, в жар бросило! И потом время от времени ее грудь слегка вдавливалась в мою руку, и я млел от этих прикосновений!
Сосредоточенный на ее груди я молчал. Впрочем, она тоже о чем-то задумалась. Мы прошли вдоль длинного забора медсанчасти номер 25. В детстве мне доводилось лежать здесь – и даже два раза. Но я не стал ей об этом рассказывать.
А вот уже и кинотеатр "Космос" – конец Невскому. Именно здесь я и жил в коммуналке до семи лет. Я невольно посмотрел на свои старые окна, на балкон на третьем этаже. Рассказать ей про это? – в сомнении подумал я, и решил, что не стоит.
– Обратно? – коротко спросил я.
Ирина подумала, кивнула, и мы развернулись и медленно пошли обратно.
В разговорах о школе и общих знакомых мы незаметно прошли всю улицу Невского, Сосновый бор, вышли у Аптеки на Объединения и вскоре оказались возле Современника. Здесь мы присели на лавочку – я предварительно смахнул с нее снег перчаткой. Она снова закурила, пристально глядя на двух быдлоподобных, изрядно пьяных мужиков, которые, выйдя из-за Почты, усиленно зыркали по сторонам, в поисках – кому бы дать в зубы. Ира напряглась, замолчала. Боялась, что пристанут? Меня же они не волновали – хоть они и были поздоровее меня, но уж больно плохо держались на ногах. Если что, от их кулаков я легко уйду, а вот они от моих – вряд ли. Достаточно только энергично двигаться, кружась вокруг них, мгновенно и часто нападать, быстро отскакивать назад, и дело будет сделано буквально в пол минуты, причем, без единой царапины с моей стороны.
И мы продолжаем сидеть на лавочке. За нашей спиной в темноте хмуро возвышались ели.
– Денег не хватает, на еду все уходит, – произнесла она после очередной затяжки.
– Ты покушать любишь? – поинтересовался я.
– Если вкусно.
– А мне все равно. В армии – сечка, рыба. Ешь все подряд.
– А я рыбу люблю. Особенно – соленую.
Я кивнул, отметив про себя, что мужчина бы сказал – вяленую.
– У меня дома две штуки вяленных окуней лежат, – тут же нашелся я. – Пиво только никак не могу купить – скучно одному. Ты пиво пьешь?
Я внимательно посмотрел на Ирину. Она также внимательно – на меня. Странно усмехнулась.
– Пью иногда. А что? – наконец ответила она с небольшой задержкой.
– Просто чтобы узнать твои интересы, – стараясь казаться безразличным пожал я плечами.
Она посмотрела на часы.
– Домой? – тут же спросил я.
Она снова посмотрела
– Тогда – веди, – сказал я и она снова кивнула, вставая с лавки.
На этот раз она уже не держала меня под руку и я не настаивал на этом – хорошего понемножку.
Прошли через двор школы 78. Вышли на перекресток Макаренко и Столетова.
– Здесь – направо, – коротко сказала она, и мы пошли вдоль улицы Макаренко.
Дошли до ряда параллельных пятиэтажек, которые уходили вглубь, во дворы и имели общий номер – 23, но с дробями. Ирина свернула к ним. Дошли до второй пятиэтажки и она направилась вдоль дома. А мне почему-то вспомнилось, что в следующем доме жила одна девочка, с которой я дружил будучи еще студентом-первокурсником. Тогда я подолгу торчал в ее подъезде, и она, шифруясь от родителей, торопливо выносила мне любовные записки.
Мы прошли вдоль дома и Ирина остановилась у предпоследнего подъезда. Три развалившихся ступеньки, дверь полуоткрыта – пружина была сломана, лампа внутри подъезда тускло горела, а над самим подъездом – нет.
Она повернулась ко мне. Наступила сцена прощания.
– Я тебя совсем загулял, – сказал я.
– Да ничего, – пожала она плечами, глядя чуть в сторону от меня.
– Сто лет вот так не ходил с девушками.
– Тогда сколько же тебе сейчас? – пошутила Ирина.
– Студентом – какие прогулки? Пьянки. Просыпаешься неизвестно где, неизвестно с кем, – как-то даже неуверенно произнес я.
Она как-то согласно усмехнулась. Стояла, не уходила.
– А в армии – два года на точке.
Снова пауза. Стояли вдвоем в темноте – лампочки и на соседних подъездах тоже не горели. Молчали. Друг на друга почему-то не смотрели. Точнее, я на нее изредка посматривал, а она на меня – нет.
– Как тебя можно отловить? – наконец спросил я – очень уж не хотелось мне с ней расставаться!
– Не знаю, – пожала Ира плечами. – Работа такая, неизвестно когда могу освободиться. Бывает – до десяти или до одиннадцати.
Она внимательно посмотрела на меня – сверху вниз.
– Ты звони, вдруг дома буду. Я, вообще, обычно дома сижу, – вдруг сказала она, стоя лицом к лицу совсем близко от меня.
И в этот момент я непроизвольно потянулся к ней губами. Она, смутившись, быстренько подставила левую щечку – я как-то суетливо ткнулся в нее носом и губами – и поспешно скрылась в подъезде.
А я еще немного постоял, слушая ее быстрые удаляющиеся шаги, и медленно направился домой.
Дома еще потолкался на кухне, посмотрел телевизор, переваривая прошедшую встречу.
Первое впечатление – красива, резка, смела, пытается казаться бесшабашной, раскованной, этакой бывалой девицей. Но на самом деле скромна, например, как в автобусе.
И жаргон у нее… "Блин" постоянно произносила. Говорила громко, много жестикулируя, мне, фактически и слово вставить не давала.
Ты же таких девочек всегда сторонился! И жаргон, и на учете! И курит еще вдобавок! Что же с тобой случилось вдруг? Меня ведь совершенно не коробило от всего этого? Что странно. Не удивлюсь, если у нее еще и татуировки окажутся!