Дневник Шизофреника

Рух

– А ты кто? – спросила его завуч.

– Стромов из 11 «А», – ответил парень так, как просила его Катя.

– Иди в класс, раз так, – рассудила женщина.

– Но мне нужно…. – хотел уже отговориться парень.

Однако завуч, видно, была старой закалки. Она жестом показала ему смолкнуть и крючковатым пальцем перевела взгляд лжеученика на класс. Парень безропотно проследовал к нему и остановился у двери, предпочтя дождаться, когда женщина уйдёт, и свинтить самому.

Некоторое время помявшись с ноги на ногу возле класса, он заслужил недоумённый взгляд завуча. Судя по всему, уходить она не желала до тех пор, пока парень

не скроется с её глаз за дверью. Он же, поняв, в чём было дело, вздохнул и от нечего делать толкнул дверь в класс.

Почти все ученики развернулись в его сторону, чтобы выяснить, кто пришёл, ибо концентрировать всё своё внимание на новом материале мало кто был готов. Среди тех лентяев значилась и Катя. Увидев у порога парня, она широко распахнула глаза, которые так и выражали всё её изумление по поводу его нахождения в классе.

Отвлечённая от распития слабого цикория учительница краем глаза покосилась на Шизика – тот уже с полминуты мялся у входа и, верно, не мог пересилить себя и пройти малость дальше. Из-за спортивной формы, то есть из-за нашивки на груди, парень, скорее всего, был принят ею за ученика и вполне понятным жестом приглашён на свободное место за второй партой. Не имея времени что-то предпринять, он прошёл и уселся на предложенное ему место. Катя же, сидевшая сразу за ним, наклонилась к нему и громко зашептала:

– Мог бы дождаться меня на улице, а-то всякие слушки пойдут.

Громко проглотив клокочущее недовольство, парень, прекрасно знавший, что слушки об их с Катей «серьёзных отношениях» могли только порадовать её, уставился на часы – до звонка на перемену оставалось около пяти минут. В это время все взгляды девушек были направлены на него, ведь не знали же они, что с ним было что-то не так.

Переведя взгляд на окно, по подоконнику которого шастал его новый черноухий призрачный приятель, парень усмехнулся, ибо кот, видно, не шибко легко переносивший школьную несвободу, очень забавно рвался на волю.

– Что смешного? – спросила у него Катя. – Куда ты смотришь?

– На кота.

Быстро покосившись на подоконник и снова вернув глаза на затылок парня, девчонка поджала губы, но так ничего и не ответила. Кота она, конечно же, не увидела, зато тот, что заметил сам Шизик, уставился на неё и задумчиво вздёргивал антеннками-бровями, будто пытался понять причины её особого интереса к нему.

Так и прошли те пять минут до звонка, которые парень еле вытерпел. С каждой минутой кот всё ближе придвигался ко входной двери. Встав возле неё, он ободрал рвавшийся сбежать со стены кусок шпаклёвки и скучающе поглядел на парня. В ответ Шизик лишь покачал головой. Понятное дело, что и ему хотелось попортить и без того обшарпанные стены, но он контролировал себя, и кот тоже должен был держать себя в лапах.

И только звонок прозвенел, как парень соскочил со стула и унёсся в конец класса, а затем выскочил в коридор.

Вскоре подоспели самые быстрые ребята, особенно спешившие покинуть ненавистный урок; за ними вышли ещё некоторые из числа особенно расслабленных; за этими выползли зубрилы, особенно долго собиравшие все свои многотонные конспекты и миллиарды цветных ручек, необходимые для подчёркивания всего на свете; вместе с ними были те, кто особенно отставал по этому предмету и беседовал с учителем о том, как можно было исправить ситуацию, а уже за ними выбежала Катя, вся раскрасневшаяся и недовольная. За время её ожидания Шизик прочувствовал на себе не один взгляд заинтересованных в нём девушек и некоторых парней, которые хотели лишь понять, кем приходился незнакомый парнишка.

Ему даже непосчастливилось подслушать разговор двух симпатичных девушек-курушек.

– С придурью он какой-то, – сказала одна. – Подстать этой Кате.

– А по мне, вполне неплохой, – ответила другая. – Загадочный парень с тяжёлой жизнью – мне такие нравятся.

– Тогда и ты ненормальная. С такими связываться – то же самое, что по своей же воле в гроб себя загонять.

Девушки прошли, задержав на шизофренике долгие пытливые взгляды, и скрылись в толпе учеников, и тогда он смог облегчённо выдохнуть, ибо опасность, можно сказать, миновала и к нему пока никто не пристал с назойливыми вопросами.

Появление Кати даже обрадовало парня. Вот только он не показал этого. Лишь кот позволил себе отвлечься от созерцания колыхавшихся на окнах занавесок и вздёрнул хвостом.

И, лишь увидев Катю, парень осознал, что давно смог бы смыться из школы и уйти в своё место жительства – опоздать он не мог. Однако раз девочка была здесь, то делать было нечего. Шизик уставил на неё мутные, ничего не выражавшие глаза и спрятал руки в карманы.

Как заметил парень, девчонка собралась жаловаться. Вид её говорил сам за себя. И всё же в этот раз он чуть ошибся, как ошибаются все те, кто думает, будто всё давно познал и все остальные люди расположены на более низком уровне организации сознания.

– Пугают меня тем, что отстранят от занятий, – фыркнула девчонка. – Если такое и случится, уйду из школы. Как будто неплохому художнику не найдётся работы.

Шизик был в курсе того, что рисовала девочка неплохо, но все её работы казались очень странными, точно психоделическими. Он даже замечал за собой, что её рисунки вызывали в нём необъяснимые видения, с которыми невозможно было бороться. И, несмотря на то, что парень ценил свой дар, он всё же старался держаться подальше от этих особых произведений искусств, как, мне думается, сказала бы Катя, вдохновлённых её собственными душевными муками.

– Хоть что-то скажешь сегодня? Я, конечно, замечала, что ты не особо разговорчивый, но в другие дни ты говорил на пару фраз больше, – заметила девочка.

Подумав, парень ответил:

– Сегодня ночью я сбегу.

Поначалу Катя сильно удивилась, но потом сразу подорвалась:

– Куда? Я с тобой!

– Я уйду один.

– Зайдёшь хоть завтра попрощаться? Пожалуйста?

Прощаться с кем-либо парень не хотел, зато кот, кажется, желал, чтобы его человеческий приятель последний раз свиделся с девчонкой: он, хитрец, резво закивал своей большой по сравнению со всем телом головой и крутанулся вокруг себя.

– Что говорит кот? – осторожно поинтересовалась девочка.

Склонив голову набок, точно как и кот, Шизик тихо вздохнул и, посмотрев куда-то на воротничок платьица девчонки, ответил ей едва заметным кивком.

– Спасибо! – воскликнула Катя.

Очевидно, что девочка не способна была отпустить парня. Она видела в нём то ли своего близкого друга, который единственный терпел все её замашки, ничего не говоря в ответ, то ли пациента, которому она просто хотела помочь, то ли вдохновение для своих рисунков – сложно было сказать точно, ибо вся та обыкновенная весёлость Кати вечно сбивала с толку и шизофреника, и, погляжу, саму девочку.