Дневник участника Российской антарктической экспедиции
Шрифт:
Эта картина навела меня на мысль, что воды Атлантического океана, который символизирует в большей степени европейскую цивилизацию, куда более холодны и беспокойны, чем тёплые спокойные воды Индийского океана, что в значительной степени совпадало с моим представлением о нациях, населяющих берега обоих океанов.
Пока ехали в автобусе встречали отдельные группы бабуинов, которые с интересом нас разглядывали, а мы их. Мыс Доброй надежды — их царство, и они неустанно напоминают об этом людям, ведут себя нагло и напористо, зачастую отнимая у туристов еду. А как откажешь, если у бабуина острые клыки длинной 5–7 сантиметров, ростом они человеку по пояс, а вес крупных самцов может превышать 20 килограммов. В местном турагентстве, расположенном на верху среди скал, нам выдали сертификаты о посещении Мыса Доброй Надежды, а девушка, служащая агентства, мне этот документ даже и подписала. Этот сертификат до сих пор висит у меня над письменным столом, напоминая о Южной Африке и Антарктиде. На обратном пути заехали на страусовую ферму и пообщались с молодыми жизнерадостными страусами через сетчатый забор. К вечеру вернулись домой, на борт судна.
На этом, 48 Российская антарктическая экспедиция для меня закончилась, и на следующий день я уже летел в Москву. Мои коллеги продолжили путешествие на борту «Фёдорова». Они прошли вдоль Африканского континента более половины Атлантического океана, сильно обгорели в тропиках и прибыли в питерский порт, в самом конце мая, в день празднования 300-летия Санкт-Петербурга.
Южный океан
НЭС «Академик Фёдоров»
Апрель 2003 г.
Снятый в экспедиции видеофильм можно посмотреть здесь: https://rutube.ru/video/c0d0f2e17c578f6153ac8c6b4875c6f5/
Эпилог
А что же произошло за эти двадцать лет с участниками описываемых событий, как сложилась их судьба?
Инна Немировская и Александр Новигатский продолжают трудиться в ИО РАН. Инна Абрамовна — участник шести Антарктических экспедиций, в настоящее время главный научный сотрудник ИОРАН, продолжает заниматься вопросами углеводородного загрязнения Мирового океана. Новигатский защитил кандидатскую диссертацию и теперь возглавляет Аналитическую лабораторию, бразды правления которой ему передала И. Немировская. Денис Айбулатов, кандидат наук, преподаёт на кафедре гидрологии МГУ. Организовал компанию, которая занимается гидрологическим сопровождением инженерно-изыскательских работ крупных строительных проектов в России и за рубежом. Автор же этих записок, помотавшись по свету, переключился на работу в Арктике. Возглавлял несколько российских и международных экологических проектов, морских и сухопутных экспедиций под эгидой ЮНЕП, РГО, ГОИН и Полярного фонда. В настоящий момент трудится ведущим научным сотрудником в ГОИН им. Н.Н.Зубова Росгидромета.
Саша Плишкин перешёл работать в Институт геохимии РАН, где следы его затерялись. Ольга Воскобойникова и Роман Смирнов работают в ЗИН РАН. Ольга защитила докторскую диссертацию, а Роман кандидатскую. Николай Масолов, участвовал, по крайней мере, ещё в одном рейсе. Они поженились с Таней. К сожалению, Таня вскоре умерла от онкологического заболевания. Петр Богородский продолжает свою научную карьеру в ААНИИ. Александр Куцуруба участвовал ещё в нескольких антарктических экспедициях. В 50РАЭ был начальником сезонного отряда на станции Прогресс. Виктор Вендерович не участвует в экспедициях где-то с 2015 г.
Самый главный фигурант повествования, НЭС «Академик Фёдоров», несмотря на солидный для судна возраст (37 лет), продолжает не только успешно обслуживать Российскую антарктическую экспедицию, но и помогает в проведении исследований в Арктике. В 2005 г. судно без ледокольного сопровождения прошло через Северный полюс Земли. В 2007 г. с борта НЭС «Академик Фёдоров» в географической точке Северного полюса осуществлён спуск двух российских глубоководных обитаемых аппаратов, достигших дна на глубине 4300 м. А в 2019–2020 гг. судно приняло участие в международной комплексной научной экспедиции MOSAiC.
В судьбе антарктических станций, которые мы посетили, тоже произошли изменения. Станция Молодёжная была расконсервирована в 2006 г. и теперь имеет статус сезонной антарктической полевой базы. Станция Мирный передала первенство станции Прогресс, откуда теперь ходят санные поезда на станцию Восток. В настоящее время станция Прогресс является нашей флагманской станцией в Антарктиде.
К этой экспедиции я подошёл уже будучи вполне сложившимся полевым исследователем, со степенью кандидата наук. За плечами остались многочисленные сухопутные геологические экспедиции в пределах бывшего СССР и длительные рейсы по всему Мировому океану с заходами в порты многих стран на всех континентах. Как-то на досуге я подсчитал, что прожил в море более трёх лет чистого времени! Как всегда, в памяти лучше всего сохранились экстремальные события: дикие шторма, работа на палубе, часто при сильной качке, какие-то нестандартные рабочие и бытовые события и обстоятельства, интересные заходы, в места, куда даже экстремальному туристу бывает трудно попасть. Тем не менее, экспедиция в Антарктиду для меня явилась чем-то совершенно особенным и не похожем ни на что, с чем я сталкивался до этого. Прежде всего это была сама Антарктида, населяющий её животный мир, суровая красота её природы, не предсказуемая погода, и конечно невероятные люди, которые работаю там и изучают эту особую планету. В связи с этим я вспомнил историю, рассказанную мне коллегой геологом во время нашей совместной экспедиции в Арктике. После преддипломной практики, которую он проходил на Севере, он стоял в очереди за билетом на самолёт в Москву. К нему подошёл парень, постарше него и в состоянии лёгкого подпития, стали беседовать. Новый знакомый спросил моего приятеля, чем он занимается, на что тот ответил, что он студент-геолог и возвращается домой после практики. Тогда парень спрашивает: «А сколько раз ты сюда приезжал?», приятель отвечает, что уже второй раз, на что незнакомец выдал ему гениальную, на мой взгляд, фразу: «Больше не приезжай. Север затягивает!» Абсолютно тоже самое можно сказать и об Антарктиде — она завораживает и остаётся с тобой навсегда. Не зря ведь говорят о некоем особом «вирусе Антарктиды», которому некоторые люди не подвержены, тогда как других он заражает на всю жизнь. Больше 20 лет прошло с моего посещения Антарктиды, а кажется всё это случилось совсем недавно. Хочется оказаться там снова и снова и испытать те же эмоции от её суровой красоты, а иногда и от жестокости, полюбоваться на жизнерадостных и бесшабашных пингвинов и, конечно, опять пообщаться с работающими там людьми.
Москва
Январь-март 2024 г.