Дневник. Поздние записи
Шрифт:
— Кто там у тебя? В гребаной Европе? — он намеренно завел этот разговор сейчас. Чтобы заставить забыть раз и навсегда обо всех остальных. Обо всем мире вообще.
А в ответ она простонала:
— Что?
— С кем ты, спрашиваю, спишь? — И остановился.
— Ты не всерьез, — она задыхалась. Эти слова он едва расслышал.
— Еще как всерьез. Хочу, чтобы ты навсегда забыла о нем! Давай. Колись, — велел он, возвращаясь к ласкам.
— Валентино Фраччани. Только он мне никто, Алекс. Тебя ведет не туда. Просто продолжай начатое.
Вот только он не слишком поверил ей. Хотя
— Слушай, Елисеев, — позвала она. — Так уж случилось, что он мне напоминает тебя, не наоборот. И никто третий мне здесь не нужен!
После этих слов Алекс успокоился (не до конца, но все же), и, наконец, вернулся к прерванному действу.
Дождь все не умолкал. Он бился в окна спальни.
— И что теперь делать? — несколько обреченно спросила Карина. И хотя Алекс понимал, о чем она, ответил:
— Спать, — зевнул он. — А разбираться с проблемами будем утром.
Карина повернулась к нему голову и улыбнулась.
— Спокойной ночи.
Алекс заснул мгновенно. А Карина открыла глаза, часто-часто заморгала, стараясь отогнать дрему. И принялась изучать лицо Алекса. Вспоминала, каким он был до ее отъезда. Наркотики его не пощадили. Тридцать? Он выглядел старше. И морщинка меж бровей даже во сне не разглаживалась. Что с ними сделала жизнь? Что они сделали друг с другом? И что теперь будет? Он обязательно спросит, а ответа у нее так и нет. Она бы много отдала, чтобы и сама его знать! Есть обстоятельства, которые ни одна любовь не победит! Даже самая чистая и светлая, а это не про них. Или про них, но не теперь.
Когда стрелка показывала без пяти пять, ее глаза сомкнулись. А в десять минут шестого у Алекса зазвонил телефон. Карина испуганно подпрыгнула на кровати и нахмурилась, нашла на полу телефон и протянула его Алексу. Тот его удержал только со второй попытки, нажал на кнопку ответа и сонно пробормотал:
— Если вы не королева Британии, катитесь к черту!
Карина же, в свою очередь, вытянула из его пальцев аппарат, чтобы посмотреть, кто звонил. Жанин Бенес. Ну еще бы.
Утром они так спешно собирались, что не поговорили о произошедшем, но Алекс чувствовал себя на седьмом небе. И скрыть он этого не мог. Остроградову хватило одного взгляда, чтобы догадаться. Тем более, что Жанин рядом не наблюдалось. Они остановились у лифтов плечом к плечу сразу за спинами Константина и Маи.
— Мои поздравления, — усмехнулся Вадим. Алекс бросил в его сторону предельно непонимающий взгляд. Но когда друг еще и захихикал, сменил тактику:
— Умри где-нибудь. У меня сегодня важный процесс. — И принял ну очень важный вид.
— О, вот и он. Процесс, который важный, — хмыкнул Остроградов, указывая за собственную спину.
Алекс обернулся в надежде увидеть Карину, но оказался разочарован. По холлу шла явно не она.
— Это Эля, — покачал головой он. На него обернулись все. Но в этот момент звякнул лифт.
— Как ты их различаешь?! — озвучил общий вопрос Вадим. — Она ж вроде волосы больше не красит…
Но когда Алекс уже собрался выдать целую тираду о том, что женщин не по цвету волос различать положено, вмешался Константин, и все слова у него из головы вылетели:
— А так: у Карины через пять минут самолет вылетает, — хмыкнул Константин.
— Опять?! — простонал Алекс.
— Обещала вернуться быстро. Но ты сам знаешь, что для нее и три года — ерунда.
— И куда она летит? — закинул Алекс удочку, хотя и знал ответ. Безумно разозлился. Ну почему было не сказать, что собирается к своему Фраччани? Она же уже призналась, что мотается и к нему тоже…
— В Цюрих, — пожал плечами Константин.
Алекс и Остроградов переглянулись с одинаково недоуменными выражениями лиц. Милан, Цюрих, Берлин… прогадали что ли? Это должен был быть Милан! Какой, к черту, Цюрих? Алекс не был уверен, что Фраччани живет в Милане, но уж точно в Италии! А тут… Швейцария?
— Зачем ей в Цюрих? — поинтересовался он с плохо скрытой угрозой в голосе.
— Мне-то откуда знать? Это ты с ней спишь, — возмутился Константин.
— Мая! — рявкнул Алекс.
— Я не…
— Еще как знаешь! — взревел он, не сдержавшись. Мая аж в угол лифта забилась.
— Слушай, ты успокойся, — Остроградов дернул его за плечо. — Ори на Карину, может у нее там по всей Европе свои Фраччани распиханы.
— В этом мире что, все в курсе кто с кем спит?! — застонал он.
— У нее новенькая бугатти вейрон! — закатил глаза Остроградов. — Думаешь вокруг одни идиоты?
— Неа. Только я, — прорычал он и едва начали открываться дверцы лифта, вылетел из него, миновал коридор в рекордные сроки, толкнул дверь приемной, вторую… и застыл. Потому что это был не его кабинет, а Карины. Но в вещах ее почему-то рылась его секретарша. То есть уже занималась тем, о чем он еще только подумывал. Какого…
Она испуганно вскинула голову и начала извиняться. И только тогда он все понял. И вспомнил ночь со второго на третье февраля, свои попытки загладить вину и хорошее к ней отношение, которое, как оказалось, было истолковано совершенно неверно. Понимание обрушилось на него подобно снежной лавине. Нет, он точно идиот!
— Можешь собрать свои вещи.
Не будь он так зол, хоть что-то бы выяснил, но не теперь.
А Карина действительно вернулась быстро — тем же вечером. И хотя она знала, что ее ждет грандиозная разборка, все остальное было… ну, хорошо. Конечно, настолько хорошо, насколько могло, и тем не менее. Транзакция средств сделана, Джереми назвал дату. Все одобрено. Бумаги подписаны. И нечего больше бояться, решение принято!
С Валентино она даже объясняться не стала. Этот кобель ее уход явно переживет. Ее до сих пор смех разбирал от воспоминаний о том, как Алекс ночью о нем спрашивал. Придумает же.
— Веселишься? — буркнул Дэнни с пассажирского сидения. — А у нас тут драма. — А потом его губы тоже дрогнули, и он расхохотался. — Ты бы видела, как Алекс сегодня секретаршу выгонял за то, что она рылась в твоих бумагах.
— Неужели я действительно настолько похожа на идиотку, и они думают, что что-то найдут в моем кабинете? Разбежались!