Дневник. Путь добровольца
Шрифт:
К обеду было принято решение менять позиции. По лесу прошла команда «сбор». Остатки бойцов двинулись в сторону, откуда мы вчера пришли. Привал сделали через пару километров. Сразу начали копать новые позиции. За раз все железо принести не удалось, пришлось возвращаться.
Когда вернулись на старое место, увидели изрытые воронками наши позиции. Совсем свежие, хорошо ушли вовремя – подумал я. На обратном пути нас догнали бойцы с Министерства Обороны на коробочке, подкинули до наших позиций, угостили тушенкой и сухпаем. Ну теперь точно с голоду не умрем. Спасибо!
Вернувшись к своим, узнали, что собралась группа отказников, и с иконой в руках выдвинулись через поле в сторону тыла. Дошли они или нет – я о них больше не слышал. Перекусив паек на семерых, каждый занимался своим местом для ночлега. Я уже понимал, что сегодня нас никто вывозить не будет. С наступлением темноты начался дождь: его нам как раз и не хватало! Эта ночь выдалась не только холодная, но и мокрая. В эту ночь каждый выживал, как мог. Мы с Курским укрылись каким-то куском брезента, что нашли в лесу. Поместиться можно было если согнуть ноги и голову. Эту ночь тряхануло тоже нормально. Как-то так.
21.04.2022
Проснулся уже на рассвете, лежа в уже нагретой луже, даже не хотелось шевелиться. Где-то рядом разрывались снаряды, и треск ломающихся веток от осколков, прорывающихся сквозь лесную завесу в нашу сторону, приближался все ближе. Через полчаса все утихло. Наша бригада собралась в кучу, соображали завтрак.
Ближе к обеду нас начали вывозить. Все мокрые, в грязи, после двух суток голодного похода начинаем погрузку. Наш расчет вывозят последним. Заехали в деревню, дорога изрыта снарядами. Дома без окон, без крыш, сгоревшая техника, поваленные заборы. Нас выгрузили у разрушенного дома, и мы разбрелись по улице в поисках места остановки на ночь.
В одном из подвалов нашли деревенские закрутки: помидоры, огурцы, салаты – ну это уже полноценный обед. Пригрело солнышко, и появилась возможность просушить одежду. Сели за столом во дворе одного из домов. Где-то в дали были слышны разрывы и редкие автоматные очереди. В какой-то момент мне показалось, что мы находимся в безопасном месте. Хорошо сидим, поедая местные закрутки. Но уже минут через пять послышался уже знакомый мне истошный свист падающих снарядов. Еще пару секунд и наша деревня начала превращаться в месиво из земли, пыли, осколков и частей уцелевших домов. В одно мгновение все рванули в сторону подвала. Я успел только перелететь стол, зацепив все его содержимое за собой. Упал на землю, закрыв голову руками. Через мгновение уже полз в сторону подвала сквозь пыль и падающий шифер с досками и кусками кирпичей. Еще через пару секунд я влетел вниз по ступеньками, где укрывались остальные.
Обстрел был плотным, но быстро закончился. Плотный пыльный туман тоже осел быстро. Через минут тридцать подъехал камаз, и к нам подбежал его водитель. «Нужна помощь!» – просил он. Помощь нужна была водителю камаза, на котором мы приехали два дня назад. Он стоял в лесополосе с пробитыми под минометными обстрелами колесами и ждал помощи уже вторые сутки. Не долго думая, наш минометный расчет прыгнул в кузов камаза, и мы помчали на помощь. Перед этим договорились: борты не закрывать, в случае обстрела водитель будет выпрыгивать на ходу, команды не ждать, прыгать тоже. Мы неслись через поле по ухабам, объезжая воронки от мин. Пока мы ехали к месту назначения, мне показалось, что я ни разу не стоял ногами на земле и всю поездку провел в воздухе.
Приехав, увидели, что камаза на месте уже не было: его утянули бойцы с Минобороны. Мы развернулись и рванули назад. С такой же скоростью домчали назад, где нас ждал майор. Это заместитель комбата, который приехал довести до нас новое задание.
Когда мы вернулись, они уже пили чай и обсуждали план действий. Я только присел за стол, как раздался свист падающей мины. Кто-то дернулся к подвалу, майор откинулся вместе со стулом назад и упал на спину. Я слетел со стула и откатился к стене дома.
Через несколько минут разговор продолжился. Нам нужно было убыть минометным расчетом в другую деревню. Подробности на месте. Основная ЗАДАЧА – ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ и держаться как можно дольше. Те, кто не может ехать, может отказаться. С нашего расчета ушли двое: это два кубанца, с Темрюка и Адыгеи. Впрочем, меня это не удивило. Я итак относился к ним с осторожным недоверием, что и подтвердилось. Обсуждать такие решения было не принято, но осадок остался. Лучше, конечно, сейчас, чем в бою. На таких ребят полагаться – это остаться без поддержки в нужную минуту.
Быть наводчиком взялся Вова Курский, как номер расчета я мог работать и один. К нам присоединились Леха Сириец и Витек Купол, как командир СОБ. В общем, мы решили, что справимся. Так и поехали. Загрузили в кузов железо и провизию, рванули по бездорожью. Дорога пыльная, ехали вдоль зеленки. Торопились. Куда – понятия не имел.
Это деревня Дибровное. Заехали на улицу, где обосновались наши бойцы. Выгружаться пришлось с ходу, технику нужно было убирать в укрытие. Все дома по улице были заняты. Я далеко ходить не стал и занял место на пригорке под большим деревом, сваленным попавшим в него снарядом. Накидал сена, из бревен соорудил еще одну стену, в общем, шалаш получился. Наконец привезли спальники. Теперь, думаю, не будет так холодно, как в лесу. Погода по-прежнему не балует, ночью еще около нуля.
Улица активная, техника двигается в разных направлениях. Вокруг слышны разрывы и пулеметные очереди. Обстановка расслабляться не дает, всегда нужно быть на чеку. Я уже научился определять примерное расстояние падающей мины. Свою, говорят, не услышишь. Но посмею с этим не согласиться: когда снаряд летит совсем рядом, свиста уже не слышно, но ты чувствуешь, как он рассекает воздух, и у тебя есть всего секунда, чтобы упасть на месте. Ты не слышишь, но чувствуешь. И эти ощущения я не могу сравнить ни с какими другими.
Пока я не понимал обстановки, изучать местные достопримечательности не брался. Прилеты по нашей улице стабильно – через два часа. К вечеру вроде стихло, и на некоторое время образовалась даже какая-то подозрительная тишина. Уже начало темнеть, я залез в спальный мешок, прижался к дереву и попытался уснуть. С наступлением темноты земля задрожала: техника с пехотой на броне мчалась вдоль нашей улицы. Похоже началось наступление. Моя позиция находилась на вершине холма, и мне хорошо было видно поле, где разворачивался бой. Эта картина навсегда останется в моей памяти. Техника шла напролом через поле, огромные взрывы, языки пламени поднимались на несколько десятков метров. Танки разлетались один за другим, горели, словно сделаны из бумаги. Снаряды рвались каждую секунду или одновременно. Огонь велся со всех сторон. Не всегда было понятно, с какой стороны бьют. С каждым разрывом меня прижимало к земле или земля прижималась ко мне – уже сложно было разобрать. Бой то утихал, то разгорался с новой силой. Глубоко за полночь все утихло, слышны были разрывы горящего БК и догорающей техники. Крики раненных бойцов и горящих заживо экипажей доносились с поля безумной атаки. Я находился в состоянии какого-то непонимания и ужаса от того, что мне не чем было помочь. Минут еще через двадцать утихли и крики. Наступила тишина. Я еще долго не мог уснуть, тупо смотрел на небо. Сегодня на нем необычно много звезд.