Дневник. Том III. 1860-1861. Созерцательное богословие. Крупицы от трапезы Господней
Шрифт:
Кто позволил себе раз забыться в обращении с высшими себя и говорить с ними с некоторою непочтительностию и небрежностию, тот позволит это себе и в другой и в третий раз и так далее и чем дальше, тем, пожалуй, небрежнее с ними будет обращаться. В предотвращение этого нужно однажды навсегда поставить себе за правило — всегда с одинаковым почтением и вниманием обращаться и говорить с людьми, стоящими всякого почтения и внимания, а для этого нужно твердо сердцем веровать в их нравственное превосходство. Перенесите это обстоятельство на молитву. Кто позволил себе раз небрежно помолиться Богу или святому, тот позволит себе это и в другой, и в третий раз и так далее, и если не вразумить и не остановить его в его небрежности, то он позволит себе и большую непочтительность и невнимательность к святому делу и лицу. Потому надо поставить за правило, чтобы всегда с одинаковыми чувствами благоговения молиться Богу или святому и всячески преодолевать
Часто нам бывает неохота сказать от сердца мягко, ласково ближнему, коротко знакомому или своему, живущему с нами вместе или не живущему вместе, несколько слов: и мы нередко говорим с ним, приказываем, просим, спрашиваем, отвечаем грубо, неохотно, в сердцах. И это дело греховное, и это дело ветхого человека. Надобно и тут преодолевать себя и стараться говорить всегда и со всеми ласково, от доброго сердца — с домашними ли, с своими ли, живущими по себе, или с встречающимися, со всеми нужно быть кротким и любезным, принуждая свое сердце к нежности и симпатичности. — Без принуждения себя к мягкости сердечной можем заматореть в грубости и очерствелости сердца.
Когда тебе необходимо нужно что–либо сделать, а тебе не хочется и ленивая плоть, пренебрегая делом, все дальше и дальше его откладывает, тогда скажи себе в сердце твердое слово: «Надобно», — пусть это слово станет для тебя законом непреложным и без всякого обиновения [354] , при первом удобном случае приступай к делу по этому слову, сам себя подстрекая и понуждая, как строгий нарядчик. Ленивое сердце наше как–то найдет предлог все счесть за маловажное, всем пренебречь, все миновать, и только поддайся ему, то, пожалуй, ничего не будешь делать.
354
Сомнения, недоумения (церк. — слав.).
† Могут ли быть листья без дерева, а дерево может ли быть без земли, воздуха, воды и теплоты? Так ни одна душа не существует без Бога, без Сына Его и Духа Его. Бог —мое бытие, мое дыхание, мой свет, моя сила, моя вода, мое питание. Он носит меня, как мать на руках носит младенца, больше: нося меня, душу и тело мое, Он во мне пребывает и срастворяется, так сказать, со мною.
Когда сердце твое при виде многих гостей, ищущих твоей трапезы, возымеет лукавое жаление снедей и лукавое попечение о пище и питии, говоря внутренно: что ямы, или что пиемы(Мф. 6, 31) впредь, — тогда противопоставь ты ему только одно слово Спасителя: не пецытеся(Мф. 6, 34) — и жаление исчезнет, и сердце успокоится, предавшись Божию о тебе Промыслу.
Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе —то есть своего плотского, ветхого, страстного человека и возмет крест свой(Мф. 16, 24) — крест самоотвержения: потому что тяжело для человека отвергнуться самого себя, пренебрегать, не щадить, поражать, презирать, убивать самого себя — это настоящий крест, и весьма тяжкий, постоянный, до–смертный крест, который мы носим сами в себе, в своем сердце и во плоти своей. Это — постоянное горнило, в нас пламенеющее; постоянное жало, нас уязвляющее. Отвергнуться своего я, своего самолюбия и всех страстей, из него проистекающих и постоянно крепко насмерть нас борющих, — есть великое дело. Самолюбие, тщеславие, гордость, скупость, жадность к пище и питию, страсть к удовольствиям, любостяжание, сребролюбие, зависть, вражда и злоба при всяком благоприятном случае пробуждаются в нашем сердце, быстро охватывают его, опаляют его, раздуваются врагом и настойчиво требуют от нас удовлетворения себе, как голодные псы или дикие, кровожадные звери. И тем труднее их отвергнуться, что они заявляют себя как наше яи требуют себе удовлетворения, как бы для нашей пользы, как бы для нашей жизни, будучи явно сами в себе смерть. О обольщение! О война!
Аще бы в Тире и Сидоне быша силы были быв шия в вас, древле убо во вретищи и пепеле седяще покаялися быша (Лк. 10, 13). Смотри — ты не можешь ссылаться на недостаток сил Божиих, явленных тебе от Господа — от Его пречистых Таин и от призывания Его сладчайшего имени; также — сил от Владычицы Богородицы, от честной иконы Ее — Казанской. Чем больше явлено тебе сил Божиих, тем неизвинительнее твоя неблагочестивая, неисправимая жизнь, тем строже тебе будет суд от Господа. — Итак, будь благодарен Господу и кайся во грехах своих; уповай всегда на Господа, сказавшего тебе и сказующего присно силу Свою [355] .
355
Ср.: Великопостный Богородичен тропарь 6–го часа, гл. 2–й («Милосердия сущи Источник…»).
Люблю я принимать тех, которые не имущмне что воздати,по воле и словеси моего Господа, ибо Он заранее меня называет за то блаженными готовит мне Свою праведную мзду (Ср.: Лк. 14, 14).
Старца,говорит Апостол, утешай якоже отца: юноши, якоже братию: старицы, якоже матери: юныя, якоже сестры, со всякою чистотою (1 Тим. 5,1–2). Итак, Апостол повелевает мне в деле моего служения и в жизни вообще смотреть на всех как на своих родственников. И вправду: все чада одного Отца Небесного, все одною Кровию искуплены(Ср.: 1 Пет. 1, 18–19), все — званы в одно блаженное Царство славы.
Ты жалеешь и стесняешься сердцем от неумеренных, по твоему мнению, расходов денег и неумеренного и неблаговременного потребления съедомых потребностей. Но помяни следующее: если Отец Небесный питает тебя Плотию и Кровию Сына Своего, то лишит ли Он когда–либо тебя с семейством дневного пропитания? Питающий птиц небесных, ценимых единым ассарием, и не забывающий их, забудет ли тебя (См.: Мф. 10, 29–31; Лк. 12, 6–7)? Аз не забуду тебе, глаголетАдонаи Господь(Ср.: Ис. 49, 15). Не пецытеся на утрей, утрении бо со бою печется: довлеет дневи злоба его(Мф. 6, 34).
Для благоуспешности молитвы не должно, особенно во время молитвы, иметь сердце, связанное пристрастием к земным стяжаниям, особенно сребролюбием. Ты молишься Богу, Который есть Дух, и небожителям, которые также имеют славу невещественную, — и потому должен горняя мудрствовать,а неземная(Ср.: Кол. 3, 2), искать небесных, не земных сокровищ. Помяни, что ты должен, по заповеди Спасителя, искать прежде Царствия Божия и правды Его(Мф. 6, 33), и это если когда, то особенно на молитве; в это время должно быть отложено всякое земное пристрастие сердца и сердце должно быть прилеплено верою и любовию к единому Богу. — Молясь Богу и святым, не заботься о брашнах, помяни, что святые живут не брашном и питием: несть бо Царствие Божие брашно и питие;а Духом Святым: ибо Царствие Божие есть правда и мир и радость о Дусе Святе(Рим. 14,17), и что тебе предназначена такая же жизнь. Брашна, деньги, всякое земное имущество — временны, тленны и недостойны особых забот нашей души.
Перед службою церковною или какою–либо требою, также пред гражданскою какою–либо службою остерегайся всячески, чтобы не впасть отчего–либо в мрачное, унылое и недовольное расположение духа, чтобы такое нерасположение духа не довело тебя до безрассудной раздражительности, досады и нетерпения в церкви или на гражданской службе и не сделалось причиною преткновения твоего на молитве и недостойного соглаголания с Владыкою, Царем мира и любви или причиною преткновения на службе гражданской. Обычно от избытка сердца уста глаголют(Мф. 12, 34). На молитве это должно быть непременно, но как будут свободно говорить уста от избытка, когда сердце недовольно, стеснено, досадует, раздражается, порывается к слепой поспешности и к словам нетерпения и гнева, когда оно дышит ненавистию к тому или к тем лицам, которые просят тебя совершить какую–либо требу, обряд или ждут твоего слова? — Проклят всяк,сказано, творяй дело Господне с небрежением(Иер. 48, 10). О как ощутительно тяготеет над тобою это проклятие, когда, не имея в сердце мира, а досаду и раздражительность на ближнего, говоришь какие–либо молитвы! — Сердце смутно, стеснено; слово иссыхает и перестает течь, как поток, у которого пересох или иссяк источник. Враг очень хитер: он обычно всегда старается нас запутать чем–либо пред службою, чтобы во время службы мы не могли служить достойно и плодотворно; он старается заградить всегда самый источник нашей жизни, мысли, слова — сердце. Запинает всякого, высматривая слабые стороны каждого. Заметивши слабую сторону в сердце, он обычно в нее и пускает свою стрелу и уязвляет неосторожных: склонного к мнительности, унынию и малодушию поражает стрелами мнительности и уныния; к гордости или тщеславию — гордостию и тщеславием; к зависти — завистию; к попечению о житейском — к скупости и сребролюбию; житейским попечениям — скупостию, — всякого убивает, чем подручнее.