Дневник. Закрытый город
Шрифт:
– За пух я тебе так скажу. Хоть и вижу его каждый день, но не знаю, откуда он взялся. Знаю, что он странный. И мне кажется, живой. Может это и грибок какой, а может плесень. Нас не инструктируют насчет его происхождения. После метелицы он снова в корпусах собирается, и мы его убираем.
– А нельзя его уничтожить, раз он такой опасный?
Юрик засмеялся.
– Да тысячу раз пробовали. И сжигали его, и химией поливали. Пробовали его в контейнерах хранить. Закапывать. Только, как только в электростанции мощность поднимается,
– Какой электростанции?
– То есть, как это какой? Геотермальная электростанция в Провале. Ты чего? Ты же на периметре станции контроля обслуживаешь от этой электростанции? Что, даже не знаешь, чем занимаешься?
Какая на хрен электростанция, подумал я. В технической литературе про это ни слова нет.
– Нам старики говорили, что когда Чернобыль случился, создали эту электростанцию в экспериментальных целях, дешевый источник энергии для города и оборонных предприятий. Теперь город полностью независим от большой земли в плане электричества. Поэтому над Провалом всегда дым. Электростанция-то под землёй. Наверное, отводят лишнее тепло. Но чёрный пух непобедим. Нам приходится его из мешков за стены стряхивать. А местность специально заболачивается, чтобы он не сильно летал.
– А метелицу ты видел? – спросил я его.
Юрик вздрогнул.
– Это, брат, настоящая жопа. Два раза видел и оба раза как в первый. Мы и так всю смену в спецкостюмах, а в них сам знаешь – ни покурить не пукнуть. Тяжело очень. Во время метелицы все прячемся по подвалам или в бункер. И ждём, пока она кончится. Костюм не спасает. Проникающая способность у пуха увеличивается. Если он застал тебя даже в защите, в это время, на открытой местности, то всё. Находим, после этого, только пятно от человека. Там, в третьем, много таких силуэтов по стенам, на бетонном полу – везде короче. И не отмываются эти пятна. Пробовал я их отмывать. Народ песню придумал про эту метелицу и как только очередной боец загибается от пуха, поют её. Слышал ведь.
Ничего себе! А я, дурак, между станциями пешком бегал, чтобы трамвая не дожидаться. Охренеть. Может спецкостюм мне с собой на работе таскать? Лишним не будет.
– А в твоем корпусе чем занимаются?
– Там электронику клепают. Поточные линии автоматические. Операторы работают дистанционно. А все эти конвейеры изолированы. Нас туда пускают только, когда они не работают. Проверить, чтоб пуха не было. Отгрузка готовой продукции ведется прямо в метро. Всем японцы заведуют. Вот только не говори, что ты и про метро не знаешь?
Я тактично промолчал.
– Во втором корпусе, говорят, реактор по переработке отходов. Реактор я сам не видел. Видел только отстойник, там куча вагонов, которые сюда пригоняют с железки. Составы идут из-за границы. От переработки отходов Солнечногорск получает кучу денег. Там уже валютой платят. Я бы очень хотел там работать. Вон, Сергей всё ноет, а денежка ему идёт. Нытик, блин.
– А что в первом корпусе?
– В первом, брат, настоящие чудеса творятся. Там хозяин – Мирон Иванович. Да он тут всему городу хозяин. Там разрабатываются передовые технологии, но какие? Кроме слухов, ничего неизвестно. Секретность кругом, понимаешь?
Ничего я не понимал. Вообще ничего. Чем дальше в лес, тем страшнее. Такого пуха в природе в принципе быть не должно. Но возле Провала он есть. С другой стороны, про радиацию раньше, тоже люди не знали. Может этот пух побочный продукт, выделяемый при работе электростанции? Не верю. Я читал про геотермальные электростанции – они должны быть безопасны. А тут такое происходит. Сплошные загадки. Трамвай остановился и зазвенел. Перед нами стали открываться ворота в город.
Запись … (А можно я число не буду писать? Я суеверный).
Иногородних, просто так, в Солнечногорск не пускали. Нужно было сначала получить разрешительный документ от непосредственного начальника. Потом поставить печать у службы охраны, с какого по какое время будешь находиться на территории города. Морока одна. А как только через ворота в город въехали, тут же надо выходить и отмечаться на КПП. Обратно тоже. К любой покупке, должен был прилагаться чек с отметкой продавца и не дай бог что-то напутают. Оставишь покупку у охраны. В городе запрещено употреблять спиртные напитки и посещать увеселительные заведения,курить только в строго отведенных местах .
Так поучал меня Юрик. Поэтому, про общение с девушками забудь, облизывайся на них издали и аккуратно роняй слюну в ладонь, чтобы не заметили. Да ладно. Я сюда не за девушками приехал, а денег заработать. У меня было столько работы, что я больше ни о чём не думал. Я телевизор в общем зале на этаже редко смотрел. По вечерам холостяки включали видеомагнитофон и крутили порнуху. У многих стены в комнатах были оклеены голыми красотками. По комнатам гуляли журналы соответствующего содержания. Рассказов уже наслушался вдоволь, о нелегкой любви. Залетела, родила – плачу алименты. Залетела от другого, бросил – коплю на квартиру. Залетела – коплю на свадьбу, чтобы как у людей всё.
Кругом жизнь. Обычная жизнь людей, работяг, без изысков и особых требований. Возможно, в самом городе и по-другому.
В Солнечногорске очень мало зелени. И очень тихо. За час я увидел всего 8 человек на улице, в основном пенсионеров. Специально считал. Мы гуляли по главной улице, заглядывали в магазины, ротозейничали. Прошли мимо кинотеатра с истертыми афишами. Кажется, он был закрыт. Прошли музей – тоже закрыт. Открыты были только магазины.
Юрик указал мне на вывеску магазина, стоявшего через дом.
– Вон туда, обязательно. Магазин “Океан”. Парни просили шпроты и кильку в томате. И икру, само собой.
Магазин “Океан”, как мне показалось, был городской достопримечательностью. Он был огромным. Такой подошел бы скорее Москве, чем Солнечногорску. Двухэтажный, с фонтаном посреди зала. Фонтан был украшен рыбками по кругу и мозаикой. А вода лилась из дельфинчика, стоявшего на хвосте. Дельфинов тут тоже продают? Под потолком висела люстра, в виде осьминога с лампочками в щупальцах. Повсюду зеркала и цветные витражи с изображениями рыб и морепродуктов. И весь магазин отделан голубой и молочной плиткой, очень красиво. Я, как настоящий провинциал, разинул от удивления рот и робко оглядывался. Как тут что-то можно покупать?