Дневники 1932-1947 гг
Шрифт:
Сегодня дали 6 полос. Опять всем занимался наш отдел. В 10 ч. 10 мин. из колонного зала позвонил пне Иткин и сказал, что был т. Сталин и члены ПБ.
Сейчас — 6 ч. утра, газеты еще не видно.
Мор был у помощника Калинина — Федора Кретова, бывшего зам. редактора «Известий». Тот рассказал, что в субботу Калинин приехал из Крыма. Вообще чувствовал себя хорошо, в Харькове выходил из вагона, гулял около часа, в Курске почувствовал себя плохо. Его постоянный врач Иван Васильевич Дьячков вызвал даже городских консультантов. Привезли его в Кремлевку. Но в воскресенье ему полегчало. Он даже назначил старшей дочери свидание на 2 ч.
Я сегодня говорил с Дьячковым, хотел записать его рассказ о поеслдних минутах и днях, но Александров узнал и воспротивился.
9 августа.
Как время идет! Вот уже и в отпуске побыл. Уехал 17 июня в Сочи, в наш дом отдыха, приехал 20 июля. Отдохнул великолепно, ходил по Сочи и думал каких пять месяцев ушло из жизни. Приехал — и снова в мясорубку.
За время отпуска состоялось отчетно-перевыборное собрание. Секретарем избрали Г. Креславского (зам. зав. партотделом). Из старых членов бюро остались: Поспелов, Сиволобов, Гершберг, Рабинович. Добавили: Романченкова (зав. отделом писем), Володю Верховского, Величко, Полевого, Корнблюма и кого-то еще.
2 августа, наконец, состоялось долгожданное решение ЦК. Подписано Сталиным. Таких серьезных постановлений я не помню. Страниц 5.5. Вначале, страницы на 3,5, идет констатация: газета не выполняет в должной мере своих функций, как орган ЦК, перестала быть ведущей среди других газет, скучна, неинициативна, не ставит новых вопросов и т. д. Дальше резкой критике подвергается иностранный отдел — механическая перепечатка ТАСС, не ставит вопросов внешней политики, не дает статей, не вскрывает реакционеров и т. д. Затем полной мерой получает партийный отдел, отдел пропаганды (мол, несмотря на ряд решений ЦК не налажено), отдел обзоров (мало обзоров и они не учат. Кстати Блисковский в Сочи мне говорил, что на это — не учат, а только высмеивают и хохмят — указывал и сам Хозяин в июле). Нам попало меньше других: говорится, что недостаточно освещается жизнь республик и областей, информационные заметки носят зачастую случайный характер. Достается бесплановости (редколлегия не руководит работой отделов, работают без плана, самотек), верстке, шрифтам, заголовкам.
Предложено все это исправить. Иностранцам давать от 1,5 до 2 полос. Завести корреспондентов «Правды» в США, Англии, Франции, Китае, Японии, Италии, Венгрии, Чехословакии, Югославии, Румынии, Болгарии и Индии (!), а также во всех союзных и автономных республиках, краях и обалстях РСФСР и крупных промышленных центрах.
Введен институт редакторов «Правды» по отделам:
— Иностранный — Жуков (быв. зав. инотделом «Известий», а сейчас политический представитель в Союзном Совете по Японии)
— Партийный — Слепнев (зам. зав. орг. инстр. ЦК)
— Сельскохозяйственный — Лаптев (доктор наук)
— Пропаганды — генерал Шепилов (зам. нач. ГлавПУРККА)
— Науки — проф. Зворыкин.
— Экономический — Курский (член коллегии Госплана, зав отделом сводок и балансов)
— Критики и библиографии — Заславский.
— Местных газет — Гребнев (наш, бывш. ред. «Тихоокеанского знамени»)
— Литературы и искусств — Кожевников
— Военный — Галактионов.
Главный редактор — Поспелов. Ответственный секретарь — Сиволобов. Все 12 образуют редколлегию.
Таким образом, Сиротин автоматически выпал. Выпал из коллегии и Хавинсон.
Утвержден
Секретариату ЦК предложено разработать меры улучшения материального положения работников «Правды».
Разговоров, связанных с этим — уйма. Начинается понемногу робкая перестройка. Кое-кто не захотел оставаться на вторых ролях. Володя Верховский ушел из обзоров замом в парт. отдел. Сеня Гершберг — перешел зам. секретаря редакции. Объедков также уходит в секретариат замом. Жуков уходит из секретариата в иностранный отдел.
Нас пока все это не коснулось. Правда, у меня создается впечатление, что на мое место очень метит Синцов (зав. местной сетью) и, видимо, редакция склонна поддержать его. Ну что же, наконец смогу уйти на литературную работу.
Видел Яковлева. Дали ему генерал-полковника. Рассказывает, что разрешили уйти из министерства и заняться только конструкторской работой. «Кое-что делаю, вот услышишь, а если приедешь, то и увидишь». ЦК объявил ему благодарность за 6-тилетнюю работу в НКАПе.
— А звание генерал-полковник за новое достижение?
— Как тебе сказать… Отчасти.
Ильюшинская пассажирская, 28-ми местная, сдана на госиспытания, готовит к первому полету гросс-бандуру.
Две чудных ситуации. Наши решили послать в Ташкент за фруктами. Туда самолет повез гроб какого-то знатного узбекского генерала. С ним полетели… и заготовители, в том числе и наш Соломатин. Обратно — везли фрукты.
Был день железнодорожника. Зав. отделом Кирюшкин, он на праздновании в ЦПКиО. Приходит материал о праздновании по стране. Надо давать в номер. Материалы вручают курьеры зам. зав. отделом Шульгиной. Но она зам. по речному флоту. И все. Материал подсовывает под дверь Кирюшкину.
10 августа.
Вчера в ВОКСе был прием в честь Гарольда Ласки — председателя исполкома лейбористской партии. Накануне его принимал т. Сталин. Встретил там академика-секретаря Академии медицинских наук Василия Васильевича Парина. Он рассказал мне, что 1) ездил на охоту и взял 25 уток, в т. ч. 19 кряков. 2) китайский лимонники и хорош и плох. 3) стрептомицин начинает лечить туберкулез горла и туберкулезный менингит.
Спросил я его о работах Ивана Федоровича Спарыкина. Не знает. А Спарыкин был у меня несколько дней назад.
— Я уже не шарлатан, — сказал он. — Крупнейший онколог Петров одобрил работу. Сейчас я считаю кожный рак решенным. Боюсь, что действует и против кара легких и матки. Два случая рассасывания есть — оба вышли на работу.
Надо будет помочь ему с бытовыми делами.
Говорил в ВОКСе с артистом Сергеем Владимировичем Образцовым. Умница. Ерчь шла о газетах, ругался.
— Надо писать так: вычеркнуть все чужие образы, и тогда появится свой пустого места не бывает. Если вы напишите «комната была залита светом» — это плохо, свет — не вода, лучше скажите, что «была сильно освещена». Я писал о своих впечатлениях об Иране. И написал, что с самолета было видно, как внизу струились змейки рек. И ужаснулся: я не мог этого видеть, это я слышал. Что же я видел? Я долго припоминал и вспомнил: я видел мертвые змеи рек. Сверху смотреть — они не текут, они застывшие, мертвые.