Дневники: 1936–1941
Шрифт:
17 августа, вторник.
Сказать особо нечего. По правде говоря, жизнь этим летом кипит только в голове. Я пишу с воодушевлением. Три часа пролетают как 10 минут. Сегодня утром я испытала прежний восторг – подумать только! – когда перепечатывала «Ювелира и герцогиню» для Шамбруна 561 из Нью-Йорка. Пришлось отправить синопсис. Думаю, он пожалеет, но даже в этой маленькой экстравагантной вспышке чувствовалось былое волнение – сильнее, чем в критике, я полагаю.
561
Жак Шамбрун (1906–1976) – нью-йоркский литературный агент. В конце июля ВВ получила от него телеграмму с предложением $1000 за рассказ; она отправила ему синопсис «Ювелира и герцогини», который он одобрил, но позже отклонил на том основании, что это психологическое исследование еврея, неприемлемое для его (неназванного) клиента из-за широко распространенных в Америке расовых предрассудков. После дальнейших хлопот и вмешательства ЛВ Шамбрун устроил все так, что два рассказа ВВ: «Фазанья охота» и «Ювелир и герцогиня» – вышли в двух последовательных выпусках «Harper’s Bazaar» в Лондоне и Нью-Йорке весной 1938 года. В общей сложности ВВ получила $960.
Вчера ездила в Чарльстон под дождем. Я сажусь на поезд до Льюиса; делаю покупки; в 16:35 автобус; добираюсь до Чарльстона к чаю. Правда, я не могу писать о Нессе; воздерживаюсь от мыслей о ней.
К счастью, если это подходящее слово, я получаю телеграммы, словно электрические разряды, с просьбами писать. Шамбрун предлагает ?500 за 9000 слов. И я тут же начинаю придумывать сюжет – приключение дней на десять, – о том, как человек гребет веслами в черных вязаных чулках на руках.
Пишу ли я хоть где-нибудь, включая данный дневник, для себя? Если нет, то для кого? Интересный, пожалуй, вопрос. Я размышляю о природе эгоизма Одена. Подозреваю, что это как-то связано с его тревогой. Он хочет писать от сердца, игнорируя литературу; эгоизм, возможно, помогает ему найти этот путь. Я не до конца понимаю, что хочу сказать; возможно, ему кажется, что он честен, прост, обнажен, то есть избавился от литературной шелухи.
Письмо от Тома; в нем тоже чувствуется беспокойный эгоизм. Или мне просто кажется? 562 Эдди Плэйфэйр 563 и Мороны на подходе. Погода испортилась. Прошлой ночью был сильный ливень. Когда мы ехали обратно, мост [в Саутхизе] развели: приближалась баржа. У реки суетились люди в плащах и с палками, словно заговорщики XVII века. В Чарльстоне мы обсуждали Америку. Несса заставила Анжелику читать вслух описание наводнения в книге доктора Хейнса [неизвестный]. Она прочла с выражением. У нее развито незаурядное воображение. Из этого может выйти толк. Потом Анжелика и Квентин. И тогда, и сейчас она [Несса] выглядит старухой. Она попросила К. помочь ей и тем самым напомнила мне отца, который брал Тоби 564 за руку. Джулиан имел над ней какую-то странную власть, словно был и сыном, и любовником. Он говорил ей, что никогда не сможет полюбить другую женщину так, как ее. Он походил на мать, но в то же время был энергичным и резким*, а как она нянчилась с ним в детстве! Я имею в виду, что он нуждался в утешении и сочувствии больше, чем другие дети, и был менее приспособлен к жизни в этом мире; в нем была какая-то неуклюжесть, кембриджская неловкость и одновременно врожденная жизнерадостность. И все это потеряно ради десяти минут в машине скорой помощи. Я часто спорю с ним во время прогулок, осуждаю его эгоизм, но в основном чувствую себя подавленной из-за полной неразберихи и бессмысленности. Не могу восторгаться героизмом так же, как Служба медицинской помощи, которая на следующей неделе проведет собрание в память о шести погибших – «отдавших свои жизни», как они это называют 565 .
562
16 августа Т.С. Элиот написал ВВ, чтобы объяснить, почему он не написал, когда издательство «Faber & Faber» вернули Джулиану его эссе, – он был в Уэльсе без пишущей машинки и с гноящимся большим пальцем.
563
Сэр Эдвард Уайлдер Плэйфэйр (1909–1999) – английский госслужащий и бизнесмен. Выпускник Кингс-колледжа Кембриджа, он был близким другом Джулиана Белла, а в 1931 году поступил на государственную службу и работал в Казначействе. Плэйфэйр останавливался у Вулфов 21 августа, когда Мороны и Хелен Анреп были в Чарльстоне.
564
Джулиан Тоби Стивен (1880–1906) – брат Ванессы Белл и Вирджинии Вулф, умерший от брюшного тифа, которым он заразился в Греции.
565
Собрание, посвященное годовщине отправки первого британского медицинского подразделения в Испанию и «шести доблестным членам, отдавшим свои жизни за дело испанской демократии», состоялось в Доме друзей (Юстон-роуд 173) 23 августа 1937 года.
* Наверное, я имела в виду отсутствие рассудительности; упрямство и эмоциональность. Эдди Плэйфэйр согласился. Мы бы больше его уважали, если бы он остался в Англии и занимался рутиной.
25 августа, среда.
Вчера была в Лондоне и пишу здесь, потому что не могу заставить себя продолжать «Конгрива». Ожидаю провала. Может, я просто неудачница? Но я не намерена задаваться этим вопросом, ведь очевидно, что нужно действовать. Вчера в Лондоне я виделась с доктором Хартом 566 и Арчи Кокраном 567 по поводу Джулиана. Он страдал скорее физически, нежели психически; говорили о его ранах, чувствовал ли он их телесно; ничего нового, только то, что он был в сознании, когда его привезли в больницу, и очень хотел объяснить, что дорога опасна; спешил вернуться к своим задачам. Он терял сознание, говорил по-французски, видимо, о военных делах… и умер спустя четыре часа. Зачем я пишу? Ведь это уже не имеет отношения к реальности. А что сейчас реально? Анжелика в желтом платке собирала георгины для выставки цветов; Эдгар 568 взял пистолет и застрелил белую собаку Черчилля 569 ; Нессе как будто лучше, то есть она может смеяться и проявляет заинтересованность. Однако реальность этим летом очень поверхностна. В выходные у нас был Эдди Плэйфэйр, Мороны и Хелен; играли в буль и пили чай. Я устала от разговоров, от работы по сокращению двух своих рассказов по ?200: один о США; второй – «Ювелир»; теперь надо заняться «Конгривом». Очень тяжелая работа – урезание и уплотнение. Скоро я начну тосковать по безответственности и свободе художественной прозы.
566
Филипп Монтегю Д’Арси Харт (1900–2006) – выдающийся британский ученый-медик и пионер в области лечения туберкулеза.
567
Арчибальд Леман Кокран (1909–1988) – шотландский врач, современник Джулиана по Кингс-колледжу в Кембридже. Кокран и Харт – добровольцы, служившие в Испании, – были прикреплены к госпиталю «Escorial», в котором умер Джулиан.
568
Эдгар Веллер – шофер Мейнарда Кейнса.
569
Сторож Мейнарда Кейнса в поместье Тилтон.
Наш телескоп привезли на прошлой неделе. Эрудированный Эдди настроил его. Мы видели Юпитер, причем без ожидания в очередях и гипсового слепка Луны. Вчера вечером ехали домой из Чарльстона через туман. Грабитель пойман в Саут-Хейтоне 570 .
Много вымученных разговоров с Хартом и Кокраном. Кокран – приятный и простой, но довольно напряженный (от природы) практичный рыжеватый молодой человек, излагающий свои мысли четко и любезно. Харт – еврей; невротик; интеллектуал с лоснящимся носом и манерами профессионального хирурга. Конфликт симпатии, трагедии, профессиональных манер и светской вежливости. Довольно необычно. Очень хороший день. А теперь я смогу справиться с «Конгривом»?
570
Деревня и гражданский приход в округе Льюис в Восточном Сассексе.
29 августа, воскресенье.
Да, я бьюсь над «Конгривом», потому что хочу разделаться со всеми статьями и быть готовой писать «Три гинеи» 1-го числа.
Как далеко заведет меня эта энергия разума – смогу ли я успешно принимать этот наркотик, если умрет Леонард, если Несса умрет? Я прихожу в кабинет в десять и до часу не занимаюсь ничем, кроме «Конгрива». Потом иду в дом, а голова болтается как воздушный шарик. Дело в том, что, просыпаясь, я не чувствую жизненных сил и уверенности в себе. Нет освежающей глубины счастья. Много суеты, смеха и болтовни. Миссис Кертис 571 , Пломер, Джейни [Бюсси], Квентин и Анжелика – все были вчера. Миссис К. напоминает мне Джин Томас 572 какой-то фальшью и показушностью. Очень успешная хозяйка: у нее было всего ?200, поэтому она взяла в долг и открыла Лэнгфорд-Гроув; поселила 10 человек на вершине холма в Фирле; она предприимчива, полна энтузиазма, но как личность почему-то неубедительна. Слишком уж позитивная, блестящая и т.д. Полезная фраза, когда я пишу в спешке. Опять августовская жара. Игра в буль стала моей страстью. Ради нее я даже отказалась от прогулок. Но потом мне снова хочется разнообразия. Насколько я чувствую себя независимой от привычек и что делать дальше?! Просто довериться жизни? Кажется, Роджер говорит, что всецело доверяет жизни. Я имею в виду, что нет никаких строгих правил. На днях надо составить кое-какие планы на осень. Вчера вечером мы видели кольцо Сатурна, похожее на картонный воротник. Мужчина до сих пор на свободе [?]. Миссис Кертис притворяется простушкой – думаю, так оно и есть, – готовит еду и космополитично развлекает его. Почему любой выпендреж все портит? Уильям был поразительно упитан, румян и бодр. Говорит, что живет в Брайтоне ради свежего воздуха, а чтение книг «Cape» 573 отвлекает его от написания романов. Но на самом деле из-за бесконечной болтовни я не смогла ни посплетничать с ним, ни молча послушать. Больше добавить нечего, разве что в Японии был обстрелян британский посол 574 ; Сантандер 575 пал; между Японией и Китаем идет война; Клайв в Гренобле, и вот уже два дня я не получаю писем и не знаю, одобрен ли мой «Ювелир».
571
Миссис Элизабет Кертис – директриса бывшей школы Анжелики Белл, Лэнгфорд-Гроув, в Эссексе. Она арендовала на лето ферму на холмах возле деревни Фирл.
572
Мисс Джин Томас – владелица дома для нервно- и душевнобольных в Кембридж-парке, где ВВ бывала не раз в качестве пациентки (в 1910, 1912–1913 гг.). ВВ знала Джин не только в профессиональном плане, но и как преданную подругу.
573
«Jonathan Cape» – издательство, основанное в 1921 году Гербертом Джонатаном Кейпом (1879–1960). Уильям Пломер вычитывал для них книги в качестве корректора.
574
Хью Монтгомери Нэтчбулл-Хьюджессен (1886–1971) – британский дипломат. Его самолет, направлявшийся из Нанкина в Шанхай, попал под пулеметный обстрел японцев (японо-китайская война, так и не объявленная официально, началась 7 июля 1937 года).
575
Город на северном побережье Испании, павший под натиском фашистов 26 августа.
2 сентября, четверг.
Я покончила с этим странным смешением общественного и частного и дописала «Конгрива»; концовка получилась затянутой, но я заставила себя отнести статью на почту как раз в тот момент, когда Квентин, Анжелика и Джейни приехали на чай. А сегодня у меня выходной: пишу письма и читаю; как странно столь четко слышать его голос с того света – голос Джулиана о войне 576 . Я то и дело слышу его резкий язвительный смех, чем-то напоминающий смех Клайва, проникновенный и едкий. Но, как обычно, водоворот событий, лишь отчасти замеченных и пронесшихся мимо, словно эскалатор на платформе, который вечно сбивает меня с толку. Почему он [Джулиан] никогда не мог заставить себя думать о сути своих идей? На этом я оборву свою мысль; пишу здесь лишь для того, чтобы перевести дух. 12:05.
576
См. эссе «Война и мир: письмо Э.М. Форстеру», опубликованное издательством «Hogarth Press» в сборнике (1838) «Джулиан Белл: эссе, стихи и письма». В письме Ванессе ВВ написала: «Лучшее, что я когда-либо читала из его произведений… и наконец-то я, кажется, поняла его точку зрения» (см. ВВ-П-VI, № 3305).
12 сентября, воскресенье.
Открыла дневник; подумала о «Трех гинеях», потом об эссе Джулиана и так потратила 5 минут; хотела лишь сказать, что «Ювелир и герцогиня» – это большой заказ, поэтому я заработала ?400 за два рассказа, и мы купили два фонтанчика в Хэндкросс 577 на полпути к М. по сырости. Время вышло.
26 сентября, воскресенье.
У нас Том и Джудит, поэтому я не пишу концовку «Трех гиней», которая всецело занимает меня по утрам, с десяти до часу, и гонит, словно мотор в голове, на прогулки по холмам в Пиддинхоу после обеда, с двух до четырех. Затем мы играем в буль с пяти до шести. Потом читаем. Готовим ужин. Слушаем радио. Опять читаем. Потом шоколад. Потом ложимся спать. И так день за днем. Но помех так много, что образцовый день – это скорее исключение. Я не писала, что мы ездили в Сисингхерст с Евой 578 , Анжеликой и Квентином; Вита с ее тихой добротой, и Гарольд тоже; чувство человеческого взаимопонимания без слов, и теперь, когда там нет Гвен 579 , для меня это нечто более цельное. Множество улучшений; мужчина копают – выкапывают канализацию елизаветинской эпохи. С деньгами леди Сэквилл 580 Вите нынче хватает на содержание дома, который, пожалуй, чересчур похож на музей. Сияющий на свету красный янтарь; персидские горшки; избыток вещей. Стало ясно, что Вита унаследовала сорочий нрав своей матери, но умеренный и облагороженный старыми и почтенными, но довольно бесхарактерными Сэквиллами. Иллюстрацией к этому образу для меня является «Пепита» 581 .
577
Деревня в Западном Сассексе. 9 сентября Вулфы поехали через Хэндкросс в Доркинг, чтобы выпить чаю с Маргарет Ллевелин Дэвис.
578
Ева Янгер, отец-врач которой умер в 1928 году, жила на Макленбург-сквер. Они с Анжеликой Белл подружились, еще учась в частной школе. Ева часто гостила в Чарльстоне. Поездка в Сисингхерст состоялась в четверг, 16 сентября.
579
Достопочтенная миссис Фрэнсис Сент-Обин, урожденная Гвендолен Николсон (1896–1995), – писательница, покровительница Красного Креста; сестра Гарольда Николсона и близкая подруга Виты. ВВ познакомилась с ней в октябре 1933 года в Сисингхерсте.
580
Виктория Хосефа Долорес Каталина Сэквилл-Уэст (1862–1936) – британская аристократка; незаконнорожденная дочь 2-го барона Сэквилла и испанской танцовщицы, известной под псевдонимом «Пепита де Олива»; жена 3-го барона Сэквилла, своего кузена, и мать Виты. Женщина с огромной жизненной силой, обаянием и богатством, она с возрастом становилась все более взбалмошной и требовательной, а в 1919 году и вовсе оставила мужа.
581
Книга Виты «Пепита» и ее матери и их взаимоотношениях была выпущена издательством «Hogarth Press» в октябре 1937 года.
Не самое счастливое лето. Вроде все есть для счастья; ничего лишнего. И если бы не смерть Джулиана – до сих пор не верится, когда я пишу это, – мы были бы очень счастливы. Мы – это Л. и я, особенно теперь, когда «Годы» проданы в Америке тиражом в 40–50 тысяч экземпляров; теперь, когда у нас есть финансовая подушка, когда мы, возможно, передадим управление издательством, купим другой дом и лично будем счастливы и самодостаточны настолько, насколько это вообще возможно, однако его смерть, немыслимая утрата, лишает все это содержания. Я не позволяю себе думать. Просто факт. Не могу смириться с его сутью. Не могу думать ни о чем, кроме работы и игры в буль. Сейчас у нас Том и Джудит, и я считаю, что решила проблему выходных должным образом, превратив ее в разумную и даже приятную привычку приглашать друзей в дом. В каком-то смысле Том с его чувствительной, стеснительной, робкой, но весьма специфической натурой очень похож на меня. Сегодня утром, когда хвалят пьесу Пристли 582 , он волнуется, как следовало бы и мне, и выказывает, подобно мне, недоверие к критикам, но все равно украдкой читает их, как и я. Том выглядит печальным, усталым; но оживляется под влиянием свежей, откровенной и способной, но не утонченной и, осмелюсь сказать, не особенно эстетичной молодости Джудит. Она громадина, работяга, но с обычными комплексами, как мне кажется, и погруженностью в себя. Сейчас надо написать несколько писем: Вите (которая прислала короткое и очень трогательное послание от Нессы, то есть отправленное втайне через Виту, что я «помогла» ей больше, чем она может выразить); Шамбруну, моему работодателю; фабианцу 583 и другим, – ибо с приходом осени начинается сезон писем, а социум пытается схватить меня своими грубыми лапищами. Вот почему писем с похвалами и требованиями больше, чем обычно.
582
Джон Бойнтон Пристли (1894–1984) – английский романист, эссеист, драматург и театральный режиссер. В театре «Duchess» шла постановка его пьесы «Время и семья Конуэй».
583
Фабианское общество, фабианство или фабианский социализм – философско-экономическое течение реформистского и социалистического толка, ныне являющееся аналитическим центром в Лейбористской партии Великобритании. Неизвестно, кому именно хотела написать и написала ли ВВ.
Вулфы вернулись на Тависток-сквер в воскресенье, 10 октября.
12 октября, вторник.
Лондон.
Да, мы вернулись на Тависток-сквер, и с 27 сентября я не написала ни слова. Это свидетельствует о том, что каждое утро я была всецело занята «Тремя гинеями». И вот я открыла дневник, потому что в полдень, 10 минут назад, я, как мне кажется, дописала последнюю страницу «Трех гиней». Ох, с каким же напором я неслась вперед по утрам! Слова давили на меня и выплескивались на бумагу, если это, конечно, можно считать чем-то хорошим, словно лава из вулкана. И по окончании работы голова спокойная и холодная. Задумка не давала мне покоя с тех самых пор, как я обдумывала ее в Дельфах. Но потом я заставила себя сначала впихнуть ее в художественное произведение. Нет, художественное я придумала раньше. Сначала были «Годы». А как я сдерживалась, как выносила ту ужасную депрессию и откладывала «Три гинеи», за исключением нескольких отчаянных заметок, пока не избавилась от этого тяжкого беремени – от романа «Годы». Так что я заслужила свой порыв вдохновения. Хотя он тоже потребовал и раздумий, и времени. Но хорошо получилось или плохо, я пока не знаю. Теперь надо добавить библиографический список и примечания, а потом взять неделю передышки. Возможно, перерыв мне обеспечит мистер Дэвис 584 из «Harper’s Bazaar», который придет сегодня на чай, чтобы обсудить рассказ, предложенный ему тем багровым мошенником, каким мы теперь считаем этого месье Шамбруна, которого я забыла описать, – агента, предложившего ?200 за «Ювелира и герцогиню» и теперь, по-моему, пытающегося как-то выкрутиться.
584
Вероятно, Джордж Дэвис (1906–1957) – американский редактор художественной прозы; редактор «Harper’s Bazaar» с 1936 по 1941 г.