Дневники Бота-Убийцы. Неестественная среда
Шрифт:
— Что ты имеешь в виду?
«Тебя идентифицируют как БЕзопса».
Я почувствовал себя немного уязвленным.
— Я могу сойти за расширенного человека. — Расширенные люди все еще признавались людьми. Я не знал, существуют ли расширенные с таким количеством имплантатов, чтобы походить на БЕзопсов. Казалось сомнительным, что кому-то захочется напихать в себя столько железа, или, что кто-то смог бы выжить, получив настолько серьезные травмы, что потребовалась бы установка такого его количества. Но люди — странные существа. В любом случае, я не собирался позволять кому-либо
«Ты выглядишь, как БЕзопс. Ты двигаешься, как БЕзопс». Он послал мне в канал целый массив изображений, в котором сравнивалось, как я перемещаюсь по его коридорам и каютам, с тем, как это делали члены его команды в тех же самых местах. Я расслабился, почувствовав облегчение, когда мы покинули кольцо, но расслабленным я при этом не выглядел. А выглядел я, как БЕзопс на патрулировании.
— На транзитном кольце этого никто не заметил, — сказал я. Я знал, что рисковал. Мне удалось зайти так далеко, потому что люди и расширенные в коммерческих транспортных кольцах никогда не видели БЕзопсов, кроме как в развлекательных передачах или в новостях, где мы, по большей части, либо убивали людей, либо уже разлетелись на части. Если бы меня заметил кто-то, кто хоть раз достаточно долго проработал рядом с БЕзопсом, то с большой долей вероятности он смог бы понять, что я такое.
СИТ поднял список карт. Станция «Кью» «РавиХирал Майнинг Фасилити» занимала третью по величине луну газового гиганта. Карта вращалась и на ней подсвечивались различные горнодобывающие комплексы и центры поддержки. А еще порт. Порт был всего один.
«В этих комплексах используются/ранее использовались БЕзопсы. Ты столкнешься со людьми-специалистами и их начальством, которые уже работали с БЕзопсами».
Ненавижу, когда СИТ прав.
— Я ничего не могу с этим поделать.
«Ты не можешь изменить свою конфигурацию?».
Я чувствовал сочащийся через канал скептицизм.
— Нет, не могу. Посмотри спецификации БЕзопсов.
«БЕзопсов никогда не переделывают?». Скептицизм усиливается. Он, очевидно, вытащил всю имеющуюся информацию о БЕзопсах из своей базы данных и обработал ее.
— Нет. Переделывают секс-ботов. — По крайней мере те, что я видел, были переделаны. Некоторые из них были стандартного типа с лишь небольшими изменениями, другие же были переделаны весьма основательно. — Но такие вещи делаются в центрах развертывания, в ремонтных кабинках. Чтобы сделать что-нибудь подобное, мне понадобится комплекс медицинского оборудования. Полный набор, а не только аварийный комплект.
Он сказал, «У меня есть полный медицинский набор. Изменения можно внести здесь».
Это так. Но даже такой медицинский набор, который был у СИТа, способный самостоятельно проводить тысячи различных операций на людях, едва ли был запрограммирован физически изменять БЕзопсов. Я бы, наверное, смог провести его через весь процесс, но тут имелась одна большая проблема. Изменения, вносимые в мои органические и неорганические части, могли вызвать катастрофическую потерю функциональности, если меня перед этим не деактивировать.
— Теоретически — можно. Но я не смогу управлять медицинским комплексом, пока в меня будут вноситься изменения.
«Я могу».
Я ничего не сказал. Я начал перебирать записи в моей медиатеке.
«Почему ты не отвечаешь?».
Я уже узнал СИТа достаточно хорошо, чтобы знать, что он от меня не отстанет, так что я не стал тянуть и выложил все напрямик.
— Ты хочешь, чтобы я доверил тебе изменять мою конфигурацию, пока я нахожусь в неактивном состоянии? Когда я совершенно беспомощен?
Ему хватило наглости изобразить обиду.
«Я ассистирую своей команде при многих операциях».
Я встал, прошелся, две минуты потаращился на переборку, затем запустил диагностику.
— Почему ты хочешь помочь мне? — наконец спросил я.
«Я привык помогать своей команде с анализом масштабных массивов данных и с множеством других экспериментов. Когда я нахожусь в транспортном режиме, мои неиспользуемые мощности утомляют. Решение твоих проблем — интересное упражнение на нестандартное мышление».
— Так это все со скуки? Я должен стать твоей лучшей игрушкой? — Когда я проходил инвентаризацию, я бы отдал все, что угодно, чтобы меня на двадцать один цикл оставили без наблюдения в бездействии. Так что посочувствовать СИТу у меня не получалось. — Если тебе так скучно — посмотри медиа, которые я тебе слил.
«Я уверяю тебя, что на кону — твое выживание, как бесконтрольного юнита».
Я собрался было поправить его, но остановился. Я не воспринимал себя, как бесконтрольного. Я взломал свой регуляторный модуль, но продолжал выполнять приказы, по крайней мере, большую их часть. Я не сбежал из компании — доктор Менса купила меня совершенно легально. И пусть я покинул отель без ее разрешения, но она не запрещала мне делать это. (Да, знаю, последнее — так себе аргумент).
Бродячие юниты убивали своих клиентов: людей и расширенных. Я… однажды тоже сделал это. Но не по своей воле.
Мне нужно было выяснить, действительно ли это так.
— Мое выживание отнюдь не на кону, если я и дальше буду пользоваться пустыми транспортами.
И, если научусь избегать придурков, которые собираются угрожать мне, ставить под сомнение все мои решения и пытаться засунуть меня в медицинский комплекс, чтобы поэкспериментировать с операцией на мне.
«И это все, что ты хочешь? Ты не хочешь вернуться к своей команде?».
— У меня нет команды, — сказал я, начиная терять терпение.
Он прислал мне изображение из новостей, которые я ему сбросил — групповой снимок «ПрезервейшнОукс». Каждый в своей серой форме, все улыбаются, позируя для общего портрета всей команды перед началом контракта.
«Это разве не твоя команда?».
Я не знал, что ответить.
Я провел тысячи часов, наблюдая посредством фильмов или книг за жизнью вымышленных людей, и в некоторых из них почти влюбился. Потом меня забросило в группу настоящих людей, за которыми я тоже наблюдал и которых тоже полюбил, и кто-то пытался убить их, и, защищая их, мне пришлось сказать им, что я взломал свой регуляторный модуль. В итоге, я ушел. (Да, да, знаю, все немного сложнее.)