Дневники теней. Книга первая
Шрифт:
Двор был засыпан снегом, который по какой-то причине не почистили, как обычно это бывало перед утренней пробежкой. Мы, выстроенные в ряд, стояли по щиколотку в снегу и тряслись. Хозяева стояли напротив нас, одетые в чёрные шерстяные одежды с капюшоном, длиною доходящие до пят.
– Хватит трястись!
– закричал хозяин, грозно смотря на нас.
– Сегодня вы узнаете зачем жили и учились в этом доме. Это знание не поможет вам, но даст вам объяснение происходящего сейчас. Мы уже много лет занимаемся подготовкой наёмников, способных не только беспрекословно выполнять приказы, но и переносить все тяготы, которые могут встретиться на пути к цели. Таких домов как наш множество и каждый из них готовит лучших убийц. Ещё будучи маленькими детьми, вы проявлял признаки социопатии. Мы приняли вас и провели естественный отбор на выживание. Не все из вас прибыли в наш приют к началу испытаний, но тем было интереснее. Для тех, кто не знает, изначально было двадцать мальчиков. Но к окончанию первого этапа выжили лишь семь. Остальные либо сошли с ума, либо наложили на себя руки. Как вы понимаете, даже сумасшедшим нет выхода из нашей обители. Затем у нас было очень интересное пополнение, с которым мы не прогадали. С этим пополнением стало возможно осуществление второго этапа - проверку преданности и взаимопомощи. Это было легко проверить. Мы поместили вас по двое в изолированные комнаты, ограничили пищу и питье, а для мистицизма и устрашения подсунули дурацкие некромантские книги. Будь вы взрослыми - знали бы, что это все выдумки. Но детей, находящихся в условиях страха, голода, холода, жажды и апатии легко было убедить в реальности даже подобного вздора. Результат вы видели - вас осталось четверо. Книги были вам даны ещё и для других целей - как вы заметили в них встроен кинжал. С такими книгами путешествуют наши наёмники. Ведь на книгу мало кто обратит внимание, не так ли? Конечно же они путешествуют не с некромантскими книгами - так и на костёр можно угодить. Они используют книги, которые ни у кого не вызовут вопросов. Но сейчас не про это. Сейчас пришёл ваш час. Вас ждет третье и последнее испытание. А будет оно на безусловное исполнение приказов.
После этих слов он кинул на снег четыре чёрных кинжала - точно таких же, какие были в книгах.
– У вас есть пятнадцать минут. Посмотрим кто выживет.
Вместе с двумя парнями я хотел ринуться в сторону спасительного оружия, но Аульц, оставшийся стоять после команды на месте, схватил меня за руку и держал до тех пор, пока побежавшие не окунулись в снег в поисках кинжалов. “Давай”, - крикнул он. После этих слов мой друг подбежал к ближайшем противнику и со всей силы наотмашь ударил его ногой по ребрам. Тот свалился в снег, держась за место удара и с трудом пытаясь отдышаться. Я, чтобы не потерять эффект неожиданности, молниеносно повторил те же действия со вторым парнем, но удача от меня отвернулась. Видимо секундное замешательство позволило моей жертве осмыслить происходящее и удар пришёлся в вовремя подставленную руку. Падая на снег, второй рукой соперник ухватил меня за ногу, и я провалился рядом с ним. Парень оказался проворен и, не обращая внимания на боль в руке, он накинулся на меня с кулаками. Первый удар я отразил, но второй пришёлся мне в челюсть, причём с такой силой, что я услышал хруст собственных костей и почувствовал металлический привкус во рту. Ошарашенный, я панически копошился руками в окружающем меня пространстве и как раз вовремя, в тот момент, когда кулак уже заносится для повторного удара, я почувствовал кинжал. Он, словно желая мне помочь, послушно лёг в руку, одновременно принося мне облегчение и уверенность в возможности выжить. Всё произошло в одно мгновение, но для меня оно показалось вечностью. Время будто остановилось, со своим замедлением унося все окружающие звуки. Я был как в тумане. Единственное что я ощущал - это пульсирующие постукиваний в висках и бьющееся сердце. Вкус крови во рту словно предсказывал предстоящее безвыходное деяние, которое я совершу. Надо мной нависла фигура противника. Его лицо было обезображено гримасой ярости. Ярко-красные сосуды покрывали уже не казавшиеся человеческими глаза. В уголках рта белела замерзающая на морозе пена. Кулак возносился надо мной, готовый в любую секунду обрушится, унося меня в беспамятство. Но где-то в пелене исчезнувшего мира едва заметный блеск спасительного оружия, жадно врезающегося в плоть, разрезающего кожу, сухожилия и вены, высвобождающий кровь, которая хлынула алым потоком и обожгла своим теплом мою замерзшую плоть, завершил эту картину. Обмякшее тело упало, своим весом вминая меня ещё глубже в снег.
Вместе с пониманием того, что опасность мне не угрожает, ко мне стало возвращаться ощущение мира. Снег, словно острые иглы, впивался в кожу. Бывшая ещё недавно тёплой кровь превратилась в красную ледяную корочку. До слуха стал долетать шум происходящей совсем рядом потасовки. Напрягшись я скинул с себя тело. В пылу драки я не заметил с кем сражался, но теперь я видел, что моим противником был Ашир. На поле боя же развернулась картина с участием другого парня: Аульц стоял в боевой стойке, а перед ним, словно сумасшедший, размахивал кинжалом Руссо. Заметно было насколько мой друг напряжен. Всем своим видом он показывал, что при малейшей ошибке противника использует шанс и повергнет нападающего. Руссо же, как видно, понимал это и старался ошибок не допускать. На меня нашло непреодолимое желание помочь другу и, постаравшись подскочить к Руссо как можно быстрее и при этом как можно незаметнее, я рывком поднялся и прыгнул в его сторону. Движение моё и на этот раз было замечено. Жертва моментально превратилась в охотника. Жёстко откинув в сторону плечом, он попытался запрыгнуть на меня и заколоть кинжалом. И в этот самый момент Аульц получил свой шанс. Подкравшись к Руссо так тихо, что даже я не заметил, он схватил его за волосы, оттянул голову назад и молниеносным движением острейшего лезвия перерезал парню горло.
Обжигающая кровь оросила меня во второй раз. Протерев лицо снегом, я увидел, что друг протягивает мне руку, чтобы помочь.
– Спасибо, - преодолев боль в челюсти произнёс я, поднялся понимая, что наконец-то все закончилось.
– Вот и подошло время твоего окончательного испытания, Аульц!
– произнесла хозяйка.
– Помни, что ты пришёл сюда, чтобы стать лучшим из лучших!
Я стоял в растерянности смотря на хозяйку, не понимая что происходит. Всё, что она сказала не укладывалось в моей голове. Я перевёл взгляд на Аульца. Он смотрел на меня с очень странной, не свойственно ему ухмылкой. Глаза его блестели и были расширены, словно он находился под действием дурманящих трав. Тогда я так и подумал, но теперь я понимаю этот взгляд - взгляд полный эйфорического восторга, вызванного предвкушением достижения давно желанной цели. Не успел я открыть рот, чтобы узнать что всё это значит, как мой лучший друг со всей силы ударил меня ногой в коленную чашечку правой ноги. Раздался хруст ломаемой кости и я, мучаясь нестерпимо болью, упал. Но упал я не на землю, это был бы фиаско. Я упал на второе колено, опершись на левую руку. В правой руке у меня был кинжал, который я, понимая, что для выживания надо дать отпор, сжал и приготовился занести для удара. Какая это была жалкая попытка. Аульц был стратег. Он ждал, пока моя рука пойдёт вверх и в подходящий момент вогнал свой кинжал мне в подмышку. Острое лезвие словно масло разрезало кожу, мясо и сухожилия. Моя рука, онемевшая и неживая, упала вниз, обвиснув вдоль тела. Кинжал упал на орошенный свежей кровью снег. Я стоял на одном колене, немощный, и смотрел на своего лучшего друга, оказавшегося одновременно смертельным врагом.
– Я знал, что все этим кончится, но ты мне понравился с первого дня, - сказал он, подойдя ближе.
– Дружба с тобой была мне ценна. Я правда тебя любил как брата. Тем больнее мне сейчас и тем весомее моё испытание. Вся эта тренировка была сделана для меня, оплачена моим отцом и стоила хороших денег. Здесь готовят лучших наёмников, а лучшим наемникам всегда много платят. Можно сказать, что мой дорогой папочка сделал вклад, который принесёт доходы через много лет. Ох, как же он любит деньги. Мне очень жаль. Я хотел бы, чтобы все обернулось иначе.
После этих слов он вонзил мне в шею свой кинжал, который по случайности или намеренно оказался тем самым кинжалом из нашей книги.
– Прости, Арч, - произнёс он и направился в сторону своих наставников.
Тёплая кровь растекалась лужей, растапливая кристально белый снег. Но мне уже было всё равно. Мир, погрузившись в темноту, перестал для меня существовать.
Пустота
Знаете ли вы что такое пустота? Должно быть фантазия навевает вам какую-либо ёмкость, в которой нет абсолютно ничего. Но мыслите шире. Разверните ваше восприятие до масштабов вселенной, которая схлопнулась и на её месте не осталось ничего. Вот это и есть настоящая пустота. Она не воспринимается мысленно, ведь мы привыкли находиться в помещениях в окружении предметов обихода, а на улице мир наш заполнен домами и деревьями, небом и облаками, травою и землёй. Возможно вы задумаетесь о душевной пустоте. Но разве она существует? Ведь чувства никуда не исчезают. Даже в самые тяжёлые жизненные ситуации мы ощущаем голод и жажду. Естественные потребности, заложенные в нас природой, никуда не уходят. Они вызывают в нас соответствующие чувства и эмоции. Да, все эти чувства могут притупиться, но они являются животными чувствами - чувствами инстинктивными, доставшимися нам от звероподобных предков и прошедшие в неизменной форме множество веков эволюции. Так что же такое пустота? Ответ очевиден, но и наравне с этим неосязаем. Мы не можем потрогать её, почувствовать и осмыслить до тех пор, пока она не наступит. Но я думаю вы прекрасно понимаете, что тогда будет уже поздно.
Я осознал что такое пустота именно так. Хоть и кажется, что жизнь моя была насыщенной и целеустремлённой, полной экспериментов, испытаний и надежд, но на деле это не так. Как и все люди я испытывал радость и горе, вдохновения и тревоги, любовь и душевную пустоту. Да, ту самую душевную пустоту, которая кажется безграничной, освобождающую от эмоций и чувств, придающую ощущение конечности и обреченности. Она приходила с промахами в планах и поражениями, огорчениями и предательствами. Я, казалось бы, бездушный мальчик с садистскими уклонами, тоже её испытывал. Начиная с самого рождения провалы приносили тяжесть, заставляли опускать руки, ломали меня. Да и вы сами наверняка подобное испытывали не раз. Принято считать, что провалы делают нас сильнее и заставляют преодолевать препятствия их повлекшие. Да, это так. Но ведь не сразу мы можем преодолеть эти препятствия. Для этого надо сначала пережить поражение, осознать его, смириться. Лишь после мучительных минут, часов, дней, а то и лет мы вновь беремся за дело и доводим его до конца. Следующее с чем мы сталкиваемся - с предательством. Любое, даже надуманное нами предательство приносит те же муки душевной опустошенности. Маленький ребёнок предательством воспринимает буквально всё. Эти микрообиды, когда папа или мама отказались играть или наказали за баловство, казавшееся таким весёлым и уместным. Когда вместо обещанной конфеты получаешь тумаков за размазанную по себе кашу. Когда отнимают любимую игрушку, заставляя ложиться спать или уводят с улицы домой в самый разгар веселья. Всё это воспринимается детьми как предательство, ведь их маленький, ещё не созревший мозг, не может знать насколько это все полезно для воспитания личности. Но я опущу подобные повествования, ведь самым важным для меня и оказавшимся последним предательством со стороны родителей была отправка в приют. Я конечно писал ранее, что не был огорчён поездкой, я и сейчас не отрицаю этих слов, но одно дело поездка, а другое - безропотное повиновение родителей сложившимся обстоятельствам. О, я не понимал, что был опустошен, пребывая в желании постигнуть что-то новое. Но ни это ли стремление саморазвития было способом заполнить образовавшуюся пустоту. Возможно так оно и было. Теперь сложно сказать наверняка.
Боль предательства. Этой теме посвящено множество исписанных листов, собранных в многотомные издания книг или потерянных страниц великих трудов - жаждущих, но не находящих своего читателя. Терзания преданной любви, неверность дружбы и не прочность семейных уз - как банальна эта тема и вместе с тем как она остра. Годы идут, а братья все так же предают друг друга, мужья все так же изменяют своим жёнам, а жены по-прежнему ставят своим мужьям рога. Ничто не меняется в этом мире, да и навряд ли может измениться. Только смерть меняет человека. Меняет не в лучшую сторону и не в худшую, а в сторону безвредную, лишенную возможности совершения каких-либо деяний - в сторону бескрайней пустоты. Но меня, к счастью моему и всеобщему сожалению, приобщение к пустоте миновало. Нет, я прочувствовал её всем своим существом. Мы были единым целым. Мы были единой субстанцией несуществующей материи, наполняющей всю бесконечность несуществующего пространства. Мы были ничем. Тем самым ничем, о котором я говорил в начале, которое не подвластно человеческому мировосприятию, не поддается даже самой изощренной фантазии. Мы были ничем и одновременно всем. И это должно было продолжаться вечность.
Пробуждение
Лёгкое леденящее прикосновение, словно прохладный ветерок подул из окна, разбудило моё сознание. Это ощущение, первое за бесконечное множество часов, проведенных в небытие, казалось звало меня куда-то. Но куда? Оно манило меня куда-то подальше от уютной колыбели безмятежности, желая показать мне что-то очень важное, забытое, произошедшее со мною многое время назад. Нехотя я поддался его зову и последовал за ним. Словно почуяв повиновение, ветерок радостно заиграл, усиливая свое давление на меня. Прикосновение казалось уже отчетливым, словно живой человек тянул меня за руку. Вслед за ощущением появилось видение. Нет, передо мной не появился человек, держащий меня за руку - ощущение касания вообще пропало в тот момент, когда я увидел его. Передо мною появилось нечто похожее на маску. В искаженной, будто от жара, темноте вырисовывался покрытый клиновидными наростами череп, в глазницах которого была еще более непроглядная тьма, нежели его окружала.
– Ты помнишь кто ты такой?
– спросило оно.
Почему-то в представлении людей сложилось твёрдое мнение, что первым делом человек, очнувшийся без памяти в неизвестном месте, начинает вспоминать кто он такой и где он. Это не так. Очнувшись я даже не задавался подобными вопросами. Темнота стала привычной мне за все проведённое в ней время и не вызывала тревоги. Что касается моей личности - вы же не вспоминаете кто вы, проснувшись с утра. Да, по утрам память обычно есть, но проснувшись без памяти вы бы вряд ли знали об этом. Встав с утра, вы осуществляете совершенно машинальные действия, диктуемые мышечной и интеллектуальной памятью. Так и я не задумывался ни о чем вплоть до момента, пока не был задан этот вопрос.