Дни знамений

Керр Катарина

– Прямо оттуда? О, боги! А можно спросить, куда ты едешь?

– Я не знаю, – и Карра чуть не' расплакалась. Жрец и его дочь провели ее на ярко освещенную солнцем кухню, где повсюду дремали кошки, усадили за длинный стол и поставили перед ней поднос с ветчиной, зеленью и свежевыпеченным хлебом – первая настоящая еда за долгие дни. Наевшись до отвала, она начала разговор – она чувствовала, что задолжала им объяснение, а кроме того, ей просто было приятно с кем-то по-дружески поговорить.

– Понимаете, я младшая из шести детей. Три сына и три дочери. Ну, а мой старший брат сейчас глава нашего клана – и он просто

жадная тупая скотина. Он дал за Мейлой – моей старшей сестрой – приличное приданое, но я вам так скажу, это не было чем-то из ряда вон выходящим… а потом Рейфе с трудом наскребли на приданое. Сейчас – моя очередь, и он вообще не хочет тратиться, так что он нашел этого толстого беззубого вельможного старика, который женится на мне только из похоти, и ничего больше не попросит, а я лучше помру, чем выйду за него – так что я просто сбежала.

– Я бы сделала то же самое, – резко кивая, подтвердила Брейма. – Как думаешь, он все еще гонится за тобой?

– Не знаю, но держу пари, что да. Я его здорово разозлила, а он так не любит, когда кто-то переходит ему дорогу… он просто из принципа может выбить из меня дух. Хотя я навела его на ложный след, это мы с подругой придумали. Я поехала навестить ее и ее нового мужа – сказала брату, что вернусь через полмесяца, а подруга сказала мужу, что я уеду через неделю. Через неделю я и уехала, только на север, а не домой, а брат ничего не подозревал еще несколько дней… Так что, пока я продолжаю путь, он, скорее всего, меня не поймает.

– Ну, хм, я понял. – Перрин пожевал губами и задумчиво причмокнул. – Уж я-то знаю, насколько заносчивыми бывают эти благородные родственнички…

– Вот-вот. Я хочу ехать дальше на запад.

– На запад? – Брейма резко наклонилась вперед. – Девушка, там ничего нет. Совсем ничего!

– Я в этом не уверена. В Друлоке можно услышать разное… От торговцев.

Женщина посмотрела на нее с таким изумлением, что Карра вспыхнула от стыда.

– Ты же там с голоду помрешь! – негодующе обрушилась на нее Брейма. – Твой толстый лорд и то был бы лучше!

– Вы его не видели.

Когда Брейма смогла открыть рот, чтобы продолжить, ее отец движением руки прекратил разговор.

– Девушка, ты что-то скрываешь. Ты ведь носишь ребенка?

– Откуда вы знаете?! Я сама недавно поняла!

– О, я в этом разбираюсь. Это, хм… маленькая хитрость.

– Ну, в общем, да. – Ее глаза наполнились слезами. – А он… мой любимый, то есть – ну, он…

– Он из народа Запада! – выдохнула Брейма. – По-моему, он тебя бросил.

– Ничего подобного! Он сказал, что вернется еще до зимних дождей, но ведь он не знал, что я… ну, вы поняли. И брат не знал, потому-то и хотел выдать меня замуж… а я не осмелилась ему сказать.

– Да он бы тебя забил до смерти, я так считаю. – Брейма вздохнула и покачала головой. – Ты что, правда думаешь, что есть шанс отыскать твоего любимого?

– Не знаю. Надеюсь. Он дал мне знак на память. Подвеску… – Она бережно коснулась холодного металла цепочки под рубашкой. – На нем роза и несколько эльфийских слов, и он говорил, что любой из Народа поймет, что это – его подарок.

– Ну-у, интересно, правда ли это! Народ Запада горазд на речи, но слова – это еще не все…

– Хватит, Брейма. – Перрин оборвал ее легким движением руки. – Разве можно вмешиваться в чью-то Судьбу? Если она хочет ехать на запад, пусть едет. Она, похоже, хм, знает, чего хочет. Но я, знаешь, все равно хочу подарить тебе собачек, – он повернулся к Карре. – Пойдем на конюшню.

Конюшня была за домом, достаточно далеко. Снаружи, перед длинным деревянным строением, стоял Недд и смотрел, как Гверлас пьет из ведра.

– Святой отец? Многие люди думают, что я чокнутая, потому что еду к моему Даралантериэлю.

– Может, и так. А разве у тебя есть выбор?

– Если честно, то нет. Пока я не захочу, чтобы меня сперва избили, а потом выдали за Старую Навозную Кучу.

Собаки оказались годовалыми кобелями – возможно, даже больше, чем наполовину волчьей крови, с вытянутыми мордами и острыми ушами. Один был серый и настороженный, по имени Гром, второй – серебристый, с черной полосой вдоль хребта, отзывался на Молнию. Когда жрец назвал их, они обнюхали протянутую ладонь Карры и помахали хвостами.

– Ты им нравишься, – заметил Перрин. – Да, Недд? Юноша задумчиво кивнул.

– Я собираюсь дать их Карре. Понимаешь, она едет на запад, и ее нужно будет защищать.

Недд снова кивнул и отвернулся, чтобы зайти в конюшню. В действительности он не шел, а скользил, как тень: здесь – в первую секунду, там – в следующую.

– Святой отец, он может говорить?

– Если честно, не очень хорошо. Только если очень нужно, и то слово-другое… Но все понимает. О, ты мне напомнила. Я научил эту пару языку жестов, и мне лучше показать тебе, что они умеют. Разумеется, они откликаются и на свои имена. – Он сел на корточки и посмотрел псам в глаза. – Теперь вы принадлежите Карре. Идите с ней. Заботьтесь о ней.

Молчаливое общение продлилось несколько секунд, и Карре показалось, вопреки здравому смыслу, что псы ясно поняли, что имел в виду Перрин. Посвистывая, из конюшни вышел Недд. Он вел за повод непримечательного гнедого коня, нагруженного скаткой, топором дровосека и парой набитых седельных сумок. Перрин поднялся, потирая лицо.

– Что это? Тоже едешь?

Недд кивнул, водя взглядом по двору.

– Тебе придется спросить у Карры разрешения. Юноша, колеблясь, посмотрел на нее.

– Ты хочешь поехать со мной на запад? Послушай, если мой брат поймает нас, он причинит тебе зло. Может даже убить.

Недд поразмыслил секунду, потом пожал плечами и многозначительно посмотрел на деда.

– Бесполезно удерживать того, кто не хочет оставаться? – сказал жрец. – Позаботишься о госпоже. Она знатного рода, ясно? Если причинишь ей хоть малейшую неприятность, то узнаешь гнев Керуна. Уразумел?

Недд кивнул.

– Вот и ладно. Не сбегаешь в дом? Бьюсь об заклад, твоя мать собирает немного хлеба и ветчины для Карры в дорогу.

Недд ухмыльнулся и убежал. Перрин повернулся к девушке, смущенно улыбаясь.

– Надеюсь, ты не против, если он поедет с тобой. Хлопот с ним не будет. Может даже пригодиться – любит помогать людям. Бедный мальчик, это помогает ему чувствовать себя полезным… Ну, и еще он покажет тебе, как обращаться с собаками.

– Хорошо, но разве его мать не рассердится, если он… ну, вот так просто – возьмет и уедет?

– Сомневаюсь. Он похож на меня и своих дядюшек. Мы приходим и уходим, когда нам захочется, и бесполезно нас останавливать. – Тут он глубоко вздохнул. – Абсолютно бесполезно.