До и после Победы. Книга 1. Начало. Часть 2
Шрифт:
Напомню - все это происходило в РИ.
)
При отходе все-равно много пришлось оставить. Главнокомандующий группой армий "Центр" Ф. фон Бок позже записал в свой дневник: "Дорога Белосток-Волковыск на всем своем протяжении являет сцены полного разгрома. Она загромождена сотнями разбитых танков, грузовиков и артиллерийских орудий всех калибров. Люфтваффе неплохо потрудились, обрабатывая отступающие колонны. Здесь противнику был нанесен тяжелый удар". Именно эту дорогу любили фотографировать немцы, демонстрируя разгром русских.
Но немцы все-таки прочувствовали, что здесь будет другая война. Штаб группы армий "Центр" доносил 29-го июня Главному командованию сухопутных войск: "Завершение уничтожающих боев на Востоке будет характерно отличаться от боев на Западе. Если на Западе и в польской кампании окруженные силы противника с окончанием боев в основном почти добровольно сдавались в плен на 100 %, здесь это будет происходить совершенно
Ожесточенность боев сказывалась и на уровне потерь немецких войск. Так, вюртембергская 78-я пехотная дивизия потеряла 340 человек (РИ), остмаркская 137-я пехотная дивизия недосчиталась 2300 человек (в РИ - 700), рейнско-пфальцская 263-я пехотная дивизия доложила о потере 650 человек, а померанско-мекленбургская 292-я пехотная дивизия - 2550 человек (в РИ - 550; дивизии, понесшие потери больше, чем в РИ, участвовали в попытках прорыва нашей обороны под Слонимом и Волковыском, в остальных дивизиях - 31й, 34й - потери также были выше чем в РИ).
Танковые группы также понесли существенные потери. Так, согласно журналу боевых действий 3-й танковой группы Гота, она потеряла: "Убитыми: 98 офицеров и 1500 солдат, ранеными -- 140 офицеров и 4700 солдат, пропали без вести 2 офицера и 146 солдат" (в РИ - 48 офицеров и 387 солдат, ранеными -- 75 офицеров и 1111 солдат, пропали без вести 2 офицера и 146 солдат; потери в АИ больше, так как под Минском против 3й тг перебросили 108ю сд, затем 12я и 20я танковые развернули на юго-запад - окружать советские войска, выходившие из-под Белостока, прорываться на Слуцк).
2я танковая группа Гудериана понесла еще большие потери. Так, 47й корпус до 2.7.41 потерял: 17-я тд -- 112 офицеров и 2812 нижних чинов -- 18,4%. 18-я тд -- 183 офицера и 4273 нижних чина -- 27,8%. 29-я пд -- 256 офицеров, 4970 нижних чинов -- 37,3%. Корпус был практически небоеспособен, из 202 и 182 танков в нем осталось 40 и 50 танков соответственно.
(в РИ потери меньше - "41 офицер и 612 нижних чинов -- 4,1%. 18-я тд -- 73 офицера и 1273 нижних чина -- 8,4%. 29-я пд -- 56 офицеров, 970 нижних чинов -- 7,1%", но там корпус быстро прорвался к Пружанам, Слониму, Минску и вел в основном оборонительные бои с пытавшимися выйти из окружения советскими частями, в АИ ему пришлось проходить весь этот путь, прорывая оборону и ведя встречные бои с советскими войсками).
24й корпус также понес большие потери - в его 3й и 4й танковых дивизиях из 134 и 177 танков осталось 10 и 50 (3я танковая попала под удар 24 203-мм гаубиц). Лучше всего чувствовал себя 46й корпус - в его 10й танковой из 182 танков осталось 112. То есть всего к окончанию приграничного сражения во 2й танковой группе осталось 262 танка. Из 877, бывших в нем в начале войны - пять дивизий танковой группы ужались почти до одной дивизии.
Всего же ГА Центр за 10 дней боев потеряла около 30 тысяч человек (в РИ - 15 тысяч). Но и успехи их были немалыми. Так, к середине июля они отчитались следующим образом: "Захвачено пленных -- 153 898; захваченных и уничтоженных танков -- 3200; орудий -- 1609; захвачено самолетов - 339" (в РИ - "Захвачено пленных -- 323 898; захваченных и уничтоженных танков -- 3332; орудий -- 1809; захвачено самолетов - 339"). Причем, судя по рассказам местных и нашим освобождениям концлагерей, в пленных они посчитали не только военнослужащих Красной армии, но и нахватанных по деревням лиц призывного возраста - мы заполучили много немецких документов, где такие люди проходили под грифом "военнопленный". Да, часть из них смогла призваться в армию по мобилизации в связи с началом войны, но послужить так и не успела.
Нашим же армиям, отступившим к востоку и югу от Минска, потрепанным, обескровленным, лишившимся большого количества техники, со скудными боеприпасами, в плане отдыха и восстановления не светило ничего - теперь им предстояло прикрывать развертывание армий Второго Стратегического эшелона.
ГЛАВА 30.
И перспективы прикрытия были не такими уж безнадежными. Так, помимо ста тысяч бойцов, из мешков вышли или отступили под давлением почти полтораста танков, три сотни орудий, более тысячи грузовиков. Да и немецкие дивизии понесли существенные потери. Ведь что значит, скажем, для 292й пехотной дивизии потеря двух с половиной тысяч человек ? Казалось бы - при численности в 16 860 человек - не так уж и много. А учитывая полевой запасной батальон в три-пять рот, то есть шестьсот-тысячу человек, который имела практически каждая дивизия - еще меньше. Но все не так просто. Дело в том,
И тут уже можно считать. Пехотное отделение - 10 человек, все идут в атаку. Взвод - четыре пехотных отделения - сорок человек, а также командир взвода, минометное отделение - 3 человека, а еще штабное отделение и водители, как правило - конных повозок. Минометчики уже не так заточены на наступательный бой, а уж тем более водители. То есть из сорока девяти человек во взводе наступают только сорок, остальные - лишь при крайней нужде. Рота - три взвода, и еще командир со штабным отделением, и дальше еще веселее - три расчета истребителей танков с противотанковыми ружьями, обоз, два интендантских отряда, передвижная мастерская. То есть из двухсот человек роты непосредственно воюют по сорок человек из трех пехотных взводов - сто двадцать человек, то есть шестьдесят процентов личного состава. Ну, противотанкисты могут поддержать огнем, да и перемещаться по полю научены, но это все-равно не более семидесяти процентов личного состава, подготовка остальных для ведения наступательного боя уже хуже. Ну и так далее. В том же батальоне - три пехотные роты, штаб батальона, штабное отделение, взвод связи, саперный взвод, одна пулеметная рота, куда были включены и тяжелые минометы, обоз, передвижная мастерская. Снова - из 860 человек батальона полноценно могут наступать по 120 человек из трех пехотных рот - 360 человек. Это даже меньше половины. Если считать дальше - в полку - три пехотных батальона, в дивизии - три полка. То есть непосредственно в атаку дивизия может выставить 9 х 360 = 3 240 человек. Из 16 860 человек. Менее двадцати процентов. Все остальные - огневая поддержка, связь, тыловое обеспечение, командование для этих двадцати процентов. Конечно, в атаку могут пойти и разведка, и саперы, и полковые оркестры, и кузнецы, шорники из передвижных мастерских, и, если совсем уж припрет - подносчики боеприпасов, а на крайняк - минометчики, пулеметчики, артиллеристы. Да, их тоже обучали пехотному бою, но меньше, как меньше было и возможностей в нем попрактиковаться. Так что это будет уже не та атака, которую могли бы обеспечить люди, специализирующиеся именно на сближении и бое в окопах. А потери шли прежде всего за счет этих двадцати "полевых" процентов - остальные находились все-таки подальше от наших войск, их убивали меньше. Поэтому потеря двух с половиной тысяч из трех тысяч двухсот - это, фактически, разгромленная дивизия. Ну, пусть и не разгромленная, но все-равно потерявшая половину своей ударной мощи, причем пусть даже сохранившая артиллерию и станковые пулеметы - куда их теперь ? оставлять нестреляющими, а расчетам идти атаку ? ну так все и полягут, без огневого-то прикрытия. Устраивать перестрелку пока не погибнут все защитники обороны ? не хватит боеприпасов. Так что движение на восток продолжали дивизии, потерявшие минимум треть ударной мощи - теперь они могли проводить атаки на фронте не в три, а, скажем, только в один километр. А танковые, повторю - потеряли и все четыре пятых - и не только по танкам, но и по их пехотным полкам и бригадам - где что было.
Правда, лично для меня стало неприятной неожиданностью то, что реки для немцев не были такой уж непреодолимой преградой - их понтонно-мостовые парки позволяли преодолевать достаточно крупные водные препятствия. Я-то рассчитывал, что мы будем делать вылазки на оккупированную территорию, а база будет защищена реками-болотами. И первые же рассказы наших и пленных опрокинули мои расчеты. В том числе и поэтому в августе мы предприняли свое наступление - расширить территорию, чтобы было потом куда отступать. Хотя, если немцы возьмутся за нас всерьез, достанут везде. Единственная надежда - фронт оттягивает на себя все их силы и на нас их просто не хватает. Чем мы и пользовались.
А так - переправочная техника немцев представляла собой набор переправочных средств нескольких уровней, отличавшихся возможностями по переправке войск и грузов через водные преграды. Так, самой малой единицей была малая резиновая лодка размерами метр на полтора. Как отдельное переправочное средство она могла перебросить на другой берег трех-четырех солдат. Но гораздо эффективнее было ее использование в составе конструкций из нескольких лодок, благо саперный батальон дивизии имел их 36-48 штук. Так, три лодки позволяли перекинуть мостик через речку шириной до 14 метров - соединить лодки настилами - и вперед. А общая длина переправы из таких лодок могла достигать 336 метров, ну или несколько параллельных переправ при соответственно меньшей ширине преграды. А ведь из лодок можно было делать не только мостики, но и паромы. Составленные из двух-четырех лодок, такие паромы позволяли перебрасывать 50мм минометы с расчетом, мотоциклы, полевые кухни, радиостанции и 37-мм пушки. И сборка переправ была довольно быстрой - лодка надувалась за пять минут, а мост длиной в тридцать метров наводился за полчаса. То есть тридцать пять минут - и переправа работает.