До и после Победы. Книга 1. Начало. Часть 2
Шрифт:
Так что народ спешно паковал чемоданы - как свои, так и те, что мы укажем - текстильное, энергетическое оборудование, котлы, турбины, станки, запасы сырья - эшелоны день и ночь сновали туда-сюда, пока мы удерживали фрицев на дальних подступах.
И ведь вывозили не только людей и оборудование, но и склады, как склады предприятий и торговые склады, так и военные склады ЗОВО.
ГЛАВА 48.
Складов тут оставалось еще немало.
(в РИ к 29 июня на территории, занятой противником, осталось более 60 окружных складов, в том числе 10 артиллерийских, 25 горючего, 14 продовольственных, 3 автобронетанковых. Общие потери к этому времени составили: боеприпасов - свыше 2000 вагонов (30% всех запасов фронта), горючего - более 50 тыс. т (50% запасов), автобронетанкового имущества - около 500 вагонов, продфуража - около 40 тыс. т (50% запасов), вещевого имущества - около 400 тыс. основных комплектов (90% запасов). Потери инженерного, обозно-хозяйственного, медико-санитарного имущества и средств противохимической защиты достигли 85-90% запасов фронта. Желание максимально приблизить запасы боеприпасов к границе привело к тому, что более 30 млн. снарядов и мин оказалось в угрожаемой приграничной зоне. Большая часть их впоследствии была потеряна. В АИ потери меньше, прежде всего за счет южного фланга Западного фронта).
Конечно, все эти склады и военные части достались нам в самом разном состоянии и комплектации. Так, склад горючего в Волковыске был почти полностью вычерпан сначала нашими, а потом немцами - осталось несколько тонн, что собрали по цистернам - но и то хлеб. Да и цистерны нам еще пригодятся - и металл, и емкости, по которым можно рассредоточить горючее. Разве что есть проблемы с их перемещением - зачастую для этого их надо разрезать, перевезти, сделать фундамент и сварить заново. Справимся. Аэродромы также были в довольно разбитом состоянии, то есть сразу сесть и полететь не получится. Но на них еще оставалось много разбитой техники - мы набрали аэродромного имущества на шесть полков, а разбитых самолетов - более тысячи - летуны и их механики потом более месяца сортировали это богатство, да пытались слепить кадавров - где-то взять поршень, где-то - цилиндр - и бац!
– есть готовый мотор для И-16. А уж сколько восстановили самолетов - чуть ли не сотню - где-то переварить каркас или переклеить каркас - в зависимости от марки самолета, где-то - замотать обшивку, где-то - закрыть пробоины фанерой, порой просто воссоздавали обшивку заново - заводики по производству фанеры, мебельные производства - мы размещали ремонтные мастерские где только было подходящее оборудование. Правда, некоторые самолеты было стремно выпускать в небо - особенно если они горели продолжительное время - мало ли что там случилось с металлом каркаса - еще лопнет в полете. По идее, их вообще не надо бы ремонтировать, а пустить на запчасти - но некоторые излишне увлекались, всем хотелось полетать и у народа были опасения, что на всех самолетов не хватит. Ну и так далее.
И вообще, сейчас наша территория перекрывала полностью либо частично четыре района авиационного базирования - 4й в Лиде, 15й в Барановичах, 16й в Кобрине, 19й - в Слуцке. А каждый район - это управление самого района - рота связи и четыре зенитных батареи ПВО, и две-четыре авиабазы, каждая их которых - опять же - рота связи и четыре аэродрома, каждый рассчитанный минимум на полк - более тридцати самолетов, а где уже приняли новые но еще не сдали старые - и более шестидесяти, а также склады с бомбами, топливом, запчастями, техникой, бензозаправщиками, бензовозами, мастерскими, и прочими вещами, нужными батальонам аэродромного обслуживания. После подсчетов у нас оказалось почти два полных комплекта района авиационного базирования. И еще то, что захватили у немцев. А еще - стационарные авиаремонтные мастерские в Белостоке, Пружанах, Лиде, Барановичах, и одна подвижная - в Пружанах. Ну и до кучи - кислородно-добывающие станции в Лиде и Пинске. И авиационный склад в Лиде. В общем, авиаторам было на чем развернуться - оставалось только все это отсортировать и отремонтировать.
Тем более что ремонтного и станочного оборудования мы набрали тоже немало - помимо промышленных предприятий, много его - по нашим скромным меркам, когда еще недавно мы сидели фактически на голодном пайке - было и у военных. Так, в Барановичах находились 22я подвижная и гарнизонная 3го разряда автобронетанковые мастерские, в Белостоке - 23я подвижная и опять же гарнизонная, в Гродно - гарнизонная 2го разряда, как и в Слуцке, но ту успели вывезти практически полностью - нам достался ворох запчатей, пара прессов, несколько домкратов, с десяток сварочных аппаратов - все сломанные или выведенные из строя, но наши механики обещались починить минимум половину. Из Белостока мы вывезли 968-й окружной автобронетанковый склад, а в Гродно захватили 967й. Так что все эти склады стали полезным прибавком к нашей ремонтной промышленности - к началу сентября наши структуры по ремонту техники уже можно было так называть.
Да и строительная промышленность получила усиление. В Гродно дислоцировался 142-й строительный батальон со своей строительной техникой, да и по укрперайону мы ее собрали немало от других батальонов. Про 846-й окружной инженерный склад в Барановичах с его россыпями шанцевого и мастерского инструмента, лесозаготовительными, электротехническими, маскировочными средствами, средствами полевого водоснабжения я уже упоминал, а в Гродно было еще и отделение этого склада. В ту же копилку пошла техника и персонал и 6й ж.д. бригады в Барановичах - для ведения строительных, восстановительных и заградительных работ на их вооружении имелись экскаваторы, роликовые транспортеры, скреперы, мощные краны ПК-18,5 и ПК-45, путеразрушители типа "Червяк", мотовозы, дрезины, электросварочные агрегаты и агрегаты водоснабжения. Ну и до кучи - 16й дорожно-эксплуатационный полк в Белостоке и 17й - в Лиде - со своей дорожно-строительной техникой. Естественно, техника и персонал - еще не все, но и немало.
По боеприпасам тоже ситуация складывалась уже неплохо - ведь около 25% боеприпасов, сосредоточенных на Западном ТВД, находилось на расстоянии 50-200 км от государственной границы - и мы активно дербанили эти склады - обеспеченность РККА боеприпасами к началу войны в среднем составляла 85% двухмесячной нормы, или от 7 до 10 боекомплектов. Воюй - не хочу. Например, на станции Лесная нам достались остатки 387го склада взрывчатых веществ 3 разряда - через эти склады проходило снабжение войск противотанковыми и противопехотными минами, взрывчатыми веществами и средствами для взрывания - несколько десятков тонн разного взрывающегося и связанного с этим делом имущества. Разве что большинство складов все-таки подвергалось бомбежкам, их подрывали при отступлении, в лучшем случае - из них изымали боеприпасы, так что они стояли уже далеко не в той комплектности, что были до войны - какие-то здания разрушены, какие-то - просто пустые. Но, в среднем, где-то половина их оказалась в наших руках. Ну, те, до которых мы могли дотянуться - та же Гайнувка к югу от Белостока осталась для нас недоступной, а там ведь был артсклад 383 3го разряда - мы его смогли только немного побомбить, чтобы меньше оставалось у немцев - а то они уже повадились использовать против нас советское оружие - присылаемые с запада дивизии вермахта были не так укомплектованы, как дивизии первой линии, воевавшие с начала войны, поэтому они уже не брезговали и нашим оружием. А так - 856й артсклад 4го разряда в Гродно - наш, 843й 3го разряда в Бронне Гуре - наш. Даже в подорванном при панике 847м в Пинске нам что-то досталось - и стальные болванки, и множество цветного металлолома, да и целые снаряды находились, хотя стрелять ими мы уже опасались, поэтому разбирали на запчасти - металл отдельно, порох и взрывчатка - отдельно. И все эти склады были не такими уж маленькими - склады 3го разряда хранили до 500 вагонов, 4го - до 200. И это помимо складов отдельных воинских частей - полков, дивизий - там мы набрали чуть ли не в три раза по столько же.
ГЛАВА 49.
В той же базе Пинской речной флотилии мы обнаружили несколько десятков морских мин (в РИ подпольщики - группа Николая Чалея - стырила оттуда и передала партизанам четыре морских мины (ни и до кучи - 5 пулеметов, 46 винтовок, 18 ящиков патронов, 2500 патронов россыпью, 80 снарядов, 12 аккумуляторов, один радиопередатчик, 164 гранаты - тырили у немцев, точнее - у стоявших там венгров; другие группы тоже доставали оружие и боеприпасы, добывали и заряжали для раций партизанских отрядов аккумуляторы, доставали радиодетали)). А в каждой мине - сотня, а то и более двух сотен килограммов взрывчатого вещества - всего мы получили из них с десяток тонн ВВ - а этого хватит для снаряжения 25 тысяч мин калибра 82 миллиметра, а это - 2 500 000 квадратных метров пораженного пространства - ну или полоса длиной 250 километров и глубиной десять метров - по сути, накрытие двухсот атак силой до батальона. И это как минимум - мы считали исходя из гарантированного поражения, потому в расчетах операций брали радиус поражения десять метров, хотя по факту могло прибить в радиусе 60 метров - но это если повезет - мина давала в среднем пятьсот осколков, и на таком радиусе на один погонный метр окружности пришлось бы максимум два осколка, и то - если бы все они летели ровно вдоль поверхности земли, но такого, к сожалению, не было - что-то шло вверх, что-то - вниз. А ведь были еще и авиабомбы тоже с немалым запасом взрывчатых веществ, так что полоса смерти увеличивалась в два, в три раза. Правда, авиабомбы, особенно, крупные, мы пока решили попридержать на жирные цели типа мостов или опасные цели типа батарей, а взрывчатку брали из более мелких. Да и сдетонировавшие снаряды, а особенно их гильзы, дали нам под сотню тонн только цветных металлов - мы уже активно начинали выделывать из них гильзы для автоматов. И мы продолжали крохоборничать - собирали даже крупные осколки - металл-то там хороший!
– и даже обломки ведущих поясков снарядов - там ведь медь !
Но помимо этого у нас был и не металлолом, а вполне нормальные гильзы, которые мы тоже начинали понемногу пускать на патроны. Так, одна гильза весом под восемь килограммов от гаубицы МЛ-20 могла дать почти две тысячи гильз от ТТ. Тысяча гаубичных гильз - и два, ну - полтора миллиона патронов ТТ - получите и распишитесь. Мы, напомню, захватили только под Барановичами две тысячи шестьсот боекомплектов по шестьдесят снарядов в одном б/к - упаримся стрелять. Тем более что в том же Пинске еще во время Первой мировой местные фабриканты выделывали гильзы для русской армии, и местные этот момент помнили, так что моя 'блажь' с выделкой своих патронов вдруг получила опору - и в виде прецедента, и в виде ресурсов.
Так что мы сейчас активно приспосабливали прессы из депо и прочих мастерских на вытяжку гильз - народ пока уговорил меня начать выпуск гильз из латуни, которую легче вытягивать, хотя и стальные гильзы тоже обещал не забрасывать, тем более что уже что-то начинало получаться, и если бы не свалившиеся нам на голову запасы цветных металлов, дело быстро бы довели до ума. Но я пока решил не продавливать массовое производство стальных гильз - судя по общему настрою, люди этого просто не поймут, устроят итальянскую забастовку - и дело все-равно заглохнет. Вот когда латунь начнет заканчиваться, а войне конца-края не видно ... думаю, еще пару месяцев - и народ дозреет и до стали - тогда и внедрим новый материал парадным маршем. Главное - не выпускать из виду проработку этой технологии, а то под предлогом 'да ведь скоро уже победа' - могут и задвинуть ее в угол. Вот тут я с них не слезу. Ладно хоть оболочку пуль решили все-таки делать стальной, тем более так это было сделано и на патронах от ТТ, разве что мы делали без плакирования томпаком - все-равно заржаветь не успеет, а разница в силе трения в канале ствола скомпенсируем навеской пороха.
Порох мы стали брать из тех же зарядов от МЛ-20 - более чем два килограмма с каждого позволяли набить четыре тысячи патронов ТТ, естественно, переделав порох в патронный - три мастера за неделю проработали вопросы с засыпкой - ведь в артиллерии порох применяется в виде трубок или крупных пластин, чтобы сгорал постепенно и не разорвал орудие, да и отдачу так можно уменьшить. В стрелковом оружии он применялся в более мелком виде, не говоря уж о составе. Так, для мосинок в старых патронах использовался порох Пл-10-12 - в виде квадратных пластинок толщиной 0,1 и стороной 1,2 миллиметра. В новых - марки ВЛ - винтовочный легкий, или ВТ - винтовочный тяжелый. А в патронах ТТ - вообще марки ВП или П-125 - первый - пруток диаметром треть и длиной полтора миллиметра, второй - вообще трубка длиной миллиметр, диаметром чуть меньше миллиметра, да еще с внутренним каналом в десятую миллиметра. Так еще и буква 'П' в названии марки обозначала 'пористый' - при изготовлении его смешивали с селитрой, которую затем промывали водой - селитра растворялась и в порохе оставались мелкие поры. '125' - это столько вводили селитры - 125% от объема пороха, то есть он получался довольно пористым. Все для того, чтобы он быстрее сгорал и давал резкий импульс - тогда как, например, для винтовочных или гаубичных импульс старались сделать помягче и мало того что частицы делали покрупнее, вплоть до трубок, так еще порой вводили флегматизаторы - например, камфару.