До и после Победы. Книга 1. Начало. Часть 2
Шрифт:
Несмотря на такую огневую мощь, наши смогли оказать сопротивление наступавшим немецким частям. Так, командир 28й пехотной дивизии вермахта писал: 'На участке укреплений от Сопоцкино и севернее... речь идет прежде всего о противнике, который твердо решил держаться любой ценой и выполнил это. Наступление по действующим в настоящее время основным принципам не давало здесь успеха... Только с помощью мощных подрывных средств можно было уничтожить один ДОТ за другим... Для захвата многочисленных сооружений средств дивизии было недостаточно. Гарнизоны укрывались при атаке в нижние этажи. Там их невозможно было захватить... Как только штурмовые группы откатывались, противник снова оживал и занимал амбразуры, насколько они были еще невредимы'.
Это сражался 9й ОПАБ, который занял свои огневые точки в ночь с 21го на 22е. В результате фрицы получили отпор и были остановлены по северному берегу Августовского канала. Но и у наших не обошлось без накладок. Саперные
На других участках Гродненского УРа немцев также не ждала легкая прогулка - до 24го июня сражался гарнизон дота ? 55 (командир - лейтенант Торохов), держа под обстрелом сопоцкинскую дорогу, до 27 июня держались советские воины в дотах у деревни Новики, до 28го - ДОТ ?59 (командир - младший лейтенант П.Н. Гусь) - у наших закончились боеприпасы, но они отвергли предложение о сдаче и были подорваны немцами. Осовецкий укрепрайон, который граничил на юге с гродненским, также сражался до 28го июня и начал отход только после получения приказа.
Мы потом осматривали эти ДОТы - некоторые еще можно было либо восстановить, либо как-то приспособить к обороне, тогда как другие представляли собой просто груды бетонных развали - лишь выкопать да похоронить павших. Глядя на такое, мы отчетливо понимали, что сами по себе долговременные сооружения еще не панацея, поэтому одновременно с восстановлением ДОТов мы прорывали километры новых траншей и восстанавливали уже существующие, сразу же размещая там войска. А где требовалось - залезали уже и на противоположный берег или просто за границу, чтобы до ДОТов оставалось хоть какое-то приличное расстояние и немцы не смогли бы нахрапом приблизиться к ним, как, например, в случае наступления 256й пехотной дивизии, которая быстро преодолела пойму Волкушанки и обложила ДОТы. Да и восточнее, в Полоцком УРе, ДОТы также порой оставались без прикрытия и немцы сравнительно быстро их уничтожали. Так, в середине июля 6й АК в течение часа расстреливал артиллерией ДОТы. По воспоминаниям военного врача из 6-й пехотной дивизии Генриха Хаапе, удивление вызывал сам факт, что русские сооружения продолжали стоять в этом огне. Затем артиллерия перенесла огонь в глубину, и вперед пошли немецкие штурмовые группы. Только 18й полк 6й пд за полдня с помощью огнеметов и подрывных зарядов уничтожил пять ДОТов, а всего за день 6й АК уничтожил 32 ДОТа 'новейшей конструкции', и это несмотря на ожесточенное сопротивление их гарнизонов - немцы взяли в плен буквально единицы наших бойцов. Они-то и рассказали, что полевая оборона вокруг ДОТов осталась полупустой, немецкие штурмовые группы легко блокировали один ДОТ за другим. Несмотря на ожесточенное сопротивление гарнизонов, через несколько часов все было кончено.
В общем, без полевого прикрытия укрепрайоны слишком уязвимы. Но и немцам досталось - многие из них получили тут и землю, и кресты. Земли, правда, пару метров, и кресты - деревянные, но многие наши бойцы считали, что и этого им чересчур. Правда, плевали на немецкие могилы пока немногие, но еще меньше таких останавливали - если человеку надо отвести душу - пусть отведет, хоть так. Но радовались - все. Хотя ожесточения к армейцам еще не было таким большим, вот эсэсовцы - тех да, расстреливали на месте, как и летчиков - слишком много они расстреляли с воздуха колонн беженцев. Порой приходилось отбивать, чтобы хотя бы снять показания. Ну а потом, естественно, расстрелять. Доставалось и аэродромному персоналу - из техников со всех десятка захваченных нами за прошедшие два месяца аэродромов выжило чуть более сотни человек - они-то и передавали нам опыт общения с немецкой техникой.
А чтобы не повторялась подобная ситуация с быстрым прорывом укрепрайонов, на основе полученного опыта мы и опоясывали узлы обороны многокилометровыми траншеями. Приспособили к обороне и линию фортов, что строили тут с девятнадцатого века. РККА их использовала больше под склады, полагаясь в основном на новую линию укреплений, причем справедливо - многие форты были совсем уж старые, не способные противостоять современной артиллерии - ни по толщине стен, ни по укрытости от артогня - что навесного, что прямой наводкой. Ну и мы опоясывали их кольцами окопов и ДЗОТов, заодно укрепляя стены железобетонными подушками и добавляя стенки - например, в районе Августовского канала (20 км от Гродно на северо-запад) находились старые редуты - полукольцевые бетонные сооружения с трехметровыми стенами, бойницами, пороховыми погребами и казармой для размещения гарнизона. Его стены мы прикрыли каменно-земляными подушками, замаскировали, а в предполье напихали ДЗОТов для флангового и косоприцельного огня, и траншей.
Правда, обстрел из крупных калибров после первых боев нам уже не грозил - сначала мы во время рывка на север продвинулись по некоторым направлениям на сорок километров за Гродно, добрались до некоторых батарей и всех их либо уничтожили либо даже вывезли к себе. Но три батареи, в том числе одна - с орудиями калибра 305 миллиметров, оказались прикрыты немецкой пехотой, и с этой поддержкой нас чуть не выбили из Гродно - два дня бои шли на северной окраине, один раз немцы прорвались к центру, но были отброшены. И мы смогли окончательно их отбросить от города только после того, как заставили замолчать немецкую батарею - протащили на лошадках через лес и болото шесть минометов калибра 120 мм и насыпали на позиции артиллеристов более двухсот мин. Авиаразведка подтвердила, что два орудия сильно повреждены близкими попаданиями, а одно получило аж два прямых - а ведь двухпудовые мины с их почти пятью килограммами взрывчатки выгнут и разворотят почти любое железо. Оставшиеся батареи либо отошли сами, либо были уничтожены нашими ДРГ.
Так что до конца сентября, когда немцы начали подвозить из Франции артиллерию крупного калибра, мы чувствовали себя вполне уверенно, а к тому времени и ситуация уже изменилась - мы снова были готовы наступать. Пока же мы устроили с немцами тяни-толкай - ядро вокруг Гродно было прикрыто завесой из ДРГ, в которые ушли самые боеспособные воины, тогда как на позициях вокруг Гродно занимались подготовкой обороны, обучением и слаживанием свежесколоченные, сырые подразделения. И эта завеса постоянно колыхалась - то прижималась немцами почти к самой линии обороны, и тогда в дело вступала наша артиллерия, то мы отодвигали фрицев в стороны, прорывались в их тылы и устраивали короткие рейды с окружениями, а если получалось подтащить гаубицы - то и уничтожением окруженных частей - до роты, в паре случаев - до батальона. Курочка по зернышку клюет. Ходили в немецкий тыл и гаубичники, но только с уже слаженными расчетами и подразделениями прикрытия - они могли протиснуться через леса, нанести удар и выйти из-под облавы. Остальные же гаубицы пока были прикрыты совсем 'зелеными' бойцами, зачастую из недавно освобожденных военнопленных - среди них, конечно, были и старослужащие, но их навыки были заточены еще под тактику РККА - в основном атака, реже - оборона, тогда как мы больше упирали на оборону, рейдовые и засадные действия. А этому им надо было еще научиться. Вот и учились под прикрытием ДРГ, иногда вступая в оборонительные бои. ДРГ же шастали по предполью, растянувшемуся на пятьдесят-сто километров. Иногда они несколькими группами устраивали и наступления, зачастую - с открытыми флангами, и если бы у немцев было больше сил - нам было бы не сдобровать. При этом нам удалось еще пару раз затащить немцев в огневые артиллерийские мешки, когда фрицы, увлеченные наступлением во фланг 'крупной группе советских войск' попадали под раздачу гаубиц и ответный фланговый удар.
А под прикрытием этих боев местного значения мы налаживали производства, тем более что во всех освобожденных городах - не только в Гродно - хватало полезных предприятий и оставалось немало их работников - стремительное продвижение немцев на восток не позволило организовать советскому руководству сколько-то внятную эвакуацию из Западной Белоруссии, да и с Восточной не везде получалось гладко, особенно с Минском. Но нам его промышленный потенциал тоже пока не был доступен, так что мы довольствовались тем, что имели, тем более что и эти объемы мы пристроили к делу далеко не сразу.
ГЛАВА 47.
Например - стеклозаводы. Помимо уже существовавших у нас небольших заводиков мы освободили еще с десяток, причем один - довольно крупный стеклозавод 'Неман', находящийся к северо-западу от Новогрудка - чуть ли не третий по объемам производства стекла во всем СССР, да и в Гродно и его окрестностях было несколько заводиков. Гродненщину вообще называли родиной белорусской гуты (стеклянной мануфактуры) - первые гуты появились тут еще в шестнадцатом веке, а в 1612м году здесь пишутся первые научные труды по стеклоделию.