До начала
Шрифт:
За спиной доктора возникает огромный силуэт Эйвери с дико горящими глазами и растрёпанными волосами. Он что-то держит в руке, и трудно сразу понять, что это. Но потом я понимаю и чувствую, как подкатывает тошнота - это голова собаки, размороженная, с которой падают капли тягучей густой жидкости.
Эйвери ударяет кулаком по кнопке рядом с входной дверью, включается сигнал тревоги. По всему поместью вспыхивают прожекторы, освещая двор искусственным жёлтым светом. Со стороны казармы слышатся крики, и сюда начинают сбегаться вооружённые охранники.
—
— Они идут за мной!
Его щёки ввалились, взгляд словно у затравленного зверя. Он отпускает собачью голову, и вскидывает руки, будто пытается защититься от стаи разъярённых птиц. Голова собаки катится в сторону, оставляя за собой на крыльце мокрый след.
Все изумлённо переглядываются. Никто не знает, что сказать. И тогда я иду прямо к Эйвери.
— Кто идёт за вами? — спрашиваю я. Безумный взгляд Эйвери останавливается на мне, и он неуверенно протягивает руку вперёд, словно опасается дотрагиваться до меня.
— Животные, — отвечает он. — Они хотят отомстить и поэтому придут за мной. Я их слышал. Они со мной разговаривали.
Уит подходит и кладет руку на плечо Эйвери.
— Мистер Эйвери, у вас галлюцинации. Вам ещё рано вставать. Вы должны вернуться в лабораторию, лечь на кровать и позволить препарату сделать своё дело.
Снова раздается сигнал тревоги - громкий вой сирены в абсолютной ночной тишине.
— Вы что, меня не слушали? — ревет Эйвери. — Они идут! Сама природа восстала против меня. Они сказали, что я ей воспользовался – украл жизни, которые мне не принадлежали.
Он сбрасывает руку Уита и проходит мимо Блэквелла, даже не заметив его.
Неуверенно спустившись по ступенькам, он останавливается прямо посреди подъездной дорожки и складывается пополам, обхватив голову руками.
— Всё конечно, — стонет он, а его хлопчатобумажная рубашка трепещет под порывами усиливающегося ветра.
Среагировав на сигнал тревоги, со всех сторон к дому бегут охранники в боевой экипировке и с автоматами наизготовку. Несколько перебегают двор и скрываются за деревьями. Снова раздается вой сирены, и Нарсел заскакивает в дом, чтобы выключить её, а затем спускается с крыльца и становится перед своими коллегами. Десяток охранников толпится вокруг Эйвери, оглядывая его с обеспокоенным выражением. Нарсел протискивается мимо них и начинает говорить:
— Мистеру Эйвери нехорошо. Здесь его доктор. Тревогу он включил случайно. Можете вернуться в казарму.
— Не случайно! — орет Эйвери, и сильно дрожа, падает на колени.
Нарсел берет его под руку.
— О'Доннелл, — зовет он, — помоги завести мистера Эйвери в дом.
О'Доннелл отходит от меня, чтобы помочь Нарселу.
— Отвалите от меня, неповоротливые говнюки, — ревет Эйвери, пытаясь их отбросить.
И тут из-за деревьев с южной стороны слышится крик. В нашу сторону идут двое охранников с пистолетами, перед
Первой идет женщина, и когда они подходят ближе, я узнаю её. Это Холли, одна из старейшин клана. Мать Барсука. А с ней еще двое, их я узнаю ещё до того, как мне удается хорошо их разглядеть. Моё сердце колотится, как бешенное; они подходят ближе, поражение – вот что написано на их лицах. Эти двое - мой отец и рядом с ним Майлс. Мне захотелось себя ущипнуть. Эти двое вместе? Наверно, я сплю.
— Ограда по внутреннему периметру была отключена! — докладывает один из охранников, когда они подходят ближе. — Эти трое пролезли через неё и направлялись сюда.
Ветер снова ударяет в лицо, поднимает в воздух облако пыли. А секунду спустя начинается ливень, и мы все моментально промокаем до нитки.
— Все внутрь! — кричит Нарсел. Они с О'Доннелом идут вверх по ступенькам, поддерживая рыдающего Эйвери. Уит с доктором исчезают в доме, а Блэквелл и его люди пытаются укрыться на крыльце, несмотря на то, что дождь хлещет почти параллельно земле.
Я дожидаюсь, пока мой отец и Майлс не оказываются ближе и, не обращая внимания на вопли охранников, бросаюсь к ним.
— Майлс! Ты здесь! — кричу я, но гроза заглушает мои слова. Отец мрачно улыбается мне, целует в лоб и идет за Холли в дом, подгоняемый охранником с пистолетом. С лица Майлса на пару секунд исчезает выражение побеждённого, теперь он явно очень доволен собой. Он подмигивает мне с заговорщицкой улыбкой и под дулом пистолета другого охранника тоже направляется к особняку.
ГЛАВА 48.
МАЙЛС
Я поднимаюсь по ступенькам крыльца и замираю. Под крышей, прячась от дождя, стоит мой отец. Мы оба удивлены, вот только я смотрю на него, как на привидение, а он на меня, скорее, как на неожиданное неудобство. Что он здесь делает?
И тут всё становится на свои места. Телефонный звонок О'Доннелла - он разговаривал с моим отцом. Конечно же, мне следовало догадаться об этом раньше! Кто ещё настолько заинтересован в Амрите? Прошлой ночью Уит рассказал, что предлагал его только двоим. О'Доннелл, наверно, играл роль двойного агента с самого начала. И скорей всего, именно его отец называл «источником», передающим ему информацию с Аляски, и ему он приказал поймать Джуно.
И всё это время отец знал, куда мы направляемся.
Интересно, как я сейчас выгляжу: я не принимал душ уже неделю, не считая полоскания в реке, а мои руки и лицо до сих пор в запёкшейся грязи. Наверное, выгляжу, как дикарь.
Отец подходит ко мне, хватает за плечо и тянет к входной двери. Парень, что охраняет меня, начинает кричать и поднимает пистолет. Люди моего отца выступают вперёд – готовы перехватить охранника, а отец даже с места не двигается. Он просто смотрит парню прямо в глаза.