До особого распоряжения
Шрифт:
Басмачество - контрреволюционное движение в Средней Азии - проявилось в форме открытого
бандитизма. Басмач (по-тюркски - басмак) - это притеснитель, грабитель, насильник.
Как оно родилось? Кто его поддерживал?
Старый чекист, участник гражданской войны в Средней Азии Сергей Васильевич Калмыков оставил
после себя книгу «Коран и маузер».
Как очевидец, он рассказал о рождении первой банды в Ферганской долине. Начало
контрреволюционному движению положила так называемая Кокандская автономия, просуществовавшая
с 9 декабря 1917 года по 20 февраля 1918 года.
В январе 1918 года крупный бай Хамдам Ходжи Каландар и создал первую банду. Во главе ее он
поставил вора и убийцу Назара.
Это было время, когда в Ферганской долине свирепствовала «крестьянская армия» кулака
Монстрова, когда белогвардейские офицеры и английские разведчики становились советниками
новоявленных «полководцев», снабжали их деньгами, оружием, обмундированием.
Разве можно назвать движение народным, если у истоков его стояли воры и убийцы?
Я знаю, что многих курбаши отдавали правосудию их же «воины».
Связанный долгие годы с крупными деятелями эмиграции, я очень часто чувствовал на себе взгляды
простых людей, полные нескрываемой ненависти. И в меня летели увесистые камни...
ТЮРЕМНЫЕ СТЕНЫ
Доктор, сдвинув наручник, отыскал пульс. Стараясь не смотреть на Махмуд-бека, сосредоточенно
считал удары. Сердце билось ровно. Оно было спокойным. Казалось, человек подчинил эти удары своей
воле.
В присутствии доктора в камере становилось тихо. Все побаивались этого доброго человека, потому
что появление его обычно было связано с несчастьем. Когда, осмотрев неподвижное тело, он
поднимался и странно шевелил пальцами, все знали: еще один покинул этот суетный, грешный мир.
Не глядя ни на кого, доктор выходил из камеры.
Доктора побаивались. И даже при острой боли, недомогании люди молчали, сжав зубы, повернувшись
к каменной стене. Суеверный страх не покидал их и тогда, когда доктор приходил только к Махмуд-беку.
Но с Махмуд-беком пока ничего не случалось.
– Хорошо вы держитесь...
– сказал доктор.
Махмуд-бек невольно улыбнулся, пожал плечами: приходится.
Согнутым указательным пальцем доктор постучал по груди. Неизвестно почему, но глуховатый стук
ему тоже понравился.
– Хорошо...
В камере по-прежнему тихо. И доктор не решается начать разговор.
– Что там?
– напоминает Махмуд-бек.
Там - другой мир. Огромный, беспокойный.
– М-м...
– неопределенно промычал доктор.
Он сам ждет удобного момента, чтобы передать последние новости.
В углу завозился сумасшедший. Что-то пробормотал, хихикнул... Все повернулись к нему.
– По-прежнему?
– спросил доктор о сумасшедшем.
– Да...
– Не разрешают перевести... - как бы оправдываясь, говорит доктор. - Тихое помешательство
считается не страшным. Понимаю, что он пугает людей, создает невыносимую обстановку. Это нравится
стражникам.
– Доктор положил руку на худое, костлявое плечо, сжал его: - Держитесь...
– Держусь...
– в тон ему ответил Махмуд-бек.
– А там много дел...
– кивнул в сторону зарешеченного оконца доктор.
– Немец отступает. Бежит. .
При каждом сообщении Махмуд-бек остается невозмутимым. Непонятно, радуется он или нет. Доктор
привык к такой реакции.
– Вы знали Мустафу Чокаева?
– неожиданно спросил он.
– Лично не знал. Он старше меня. Но, конечно, много слышал. Он возглавлял Туркестанский комитет.
В Париже...
– В Париже немцы его арестовали, как английского агента.
Махмуд-бек знал об этом. Он кивнул.
– Мустафа Чокаев, уже находясь в тюрьме, вынашивал одну идею, которую и предложил Гитлеру, -
создание Туркестанского легиона.
129
Махмуд-бек кивнул головой: тоже известно. И это его не удивило. Шарахаются лидеры туркестанской
эмиграции от одного хозяина к другому, лишь бы спасти шкуру.
– Чем это кончилось?
– спросил Махмуд-бек.
– Легион стали создавать... Но для Чокаева все кончилось плохо. Он умер.
Махмуд-бек вопросительно посмотрел на доктора:
– Просто умер?
– Пожалуй, не просто. Он заболел: тиф. В госпитале находился в одной палате со своим другом Вали
Каюм-ханом...
– И этот друг в один прекрасный день…
– Вы знаете?
– Догадываюсь... Как?
– Говорят, отравил.
– Похоже на них...
– Вали Каюм-хан стал президентом Туркестанского национального комитета. Комитет создан
Гиммлером.
– Откуда эти сведения?
– спросил Махмуд-бек.
– Из официальной печати. Я думал, вам будет интересно знать.
– Да, дорогой доктор, это интересно...
– Ну и вот. .
– Доктор снова сжал плечо Махмуд-бека.
– А теперь мне надо идти…
– Спасибо вам...
Доктор промолчал.
– Надо...
– повторил он, но сам не поднимался с места.
– Один вопрос?
– Пожалуйста, дорогой доктор.
– Я догадываюсь о ваших возможностях. Почему вы их не используете?
– Доктор многозначительно
осмотрел камеру.
Да... Такие возможности у Махмуд-бека давно были - оказаться на свободе.