До пепла...
Шрифт:
Через два месяца
— Пархомов, я настаиваю на том, что мы должны серьезно поговорить! — Антонина замерла напротив него так, что их разделял лишь рабочий стол.
Она приехала к нему в офис только-только, и как-то сразу с таким вот деловым тоном начала, определенно, продуманный разговор.
— Как насчет того, чтобы для начала поцеловать любимого мужа? — не сдержался, расплылся в усмешке просто потому, что за день дико соскучился и сейчас был до чертиков рад
Поднялся, собственно, не собираясь оставлять этот момент на усмотрение Тони. Мало ли, в чем он там провинился на взгляд любимой, надо брать наскоком ее оборону. Ломать лед, раз жена его ледоколом считает!
— Что-то ты слишком полюбил целоваться, как для человека, который полгода назад брезговал даже допускать такую вероятность, — рассмеялась Тоня, совершенно не сопротивляясь ни объятиям, ни горячему поцелую, которым Дамир тут же напал на ее рот.
Задохнулась, с удовольствием ответив, тихо застонала, а он этот звук даже с какой-то жадностью глотнул. Растрепал ее короткую стрижку, искренне кайфуя.
— Так о чем ты говорить хотела? — голос сел тона на три, кровь по телу жидким огнем растекается с бешеными ударами пульса, а в голове гулкое эхо.
Черт! Дикое искушение закрыть дверь и прямо на столе перейти к куда более серьезным вещам, чем поцелуи…
— М-м-м, — Тоня медленно и томно обвела губы языком, словно слизывая их жар. — Сейчас вспомню… — сама рассмеялась, признавая, что он ее выбил из колеи. — Ах, да! Нам пора бросать курить. Окончательно и бесповоротно! — неожиданно решительно заявила Антонина, совершенно сбив Дамира с толку.
— Не понял, — честно отозвался Пархомов, сев на столешницу и притянув жену ближе к себе, зажав ее бедра своими ногами. — Меня Санек, конечно, предупреждал, что после свадьбы у жен странные идеи могут появляться, но что у тебя за претензии к сигаретам? Сама же любишь!
— Дамир! — она глянула на него так, будто он глупый и очевидного не понимал. Пархомов даже в какой-то момент засомневался, возможно, реально что-то проморгал, упустил, а она уже объясняла раньше. — Я здоровых детей хочу, а никотин в этом сильно мешает, я изучила вопрос, — так, словно бы вообще не понимала, как он может настолько долго соображать, фыркнула жена.
А Дамир… таки затупил.
— А мы детей хотим? — переспросил он как-то растерянно, если честно, до сего момента пребывая не в курсе об этом своем «горячем» желании.
Да и о том, что Тоня хочет ребенка, мысли пока не возникало. Он просто об этом не размышлял, в принципе. Зато стало ясно, почему она в последнее время в основном курить отказывалась и его любым способом от сигарет отвлекала.
— Ты мне еще вторую звезду должен, — понимающе усмехнулась Тоня, похоже, догадываясь о мыслях, что бродили в его голове. — Чем ребенок — не звезда? — вздернула насмешливо бровь. — Наш, тем более.
— С такой формулировкой, конечно, не поспорить, — хмыкнул Дамир, но все еще растерянно. — И все-таки мы не обсуждали еще этот вопрос…
—
Окей, подловила.
То есть, он его читал. И да, согласовывал все. И, кажется, даже вспомнил сейчас, что про будущих детей и их наследников что-то там было… Но как-то не ждал, что так поспешно…
— Читал, — прочистил горло Дамир. — Все помню, что мы оба на детей согласны. Просто не думал, что уже… — покрепче обнял Тоню руками за пояс.
— В смысле, Пархомов, а куда тянуть? И для чего тогда это все? — она как откинулась на его руки, обведя его кабинет и словно весь офис, где располагалась их с Чеховым штаб-квартира. — Для чего я компанию с Акимовым сейчас на новый уровень вывожу? Чтоб это все потом… Что? Куда? Кому? — в ее глазах такое выражение мелькнуло, что Дамир внезапно понял — про Алексея вспомнила и том, что они когда-то обсуждали, сразу после его похорон.
Дамир тогда тоже много всего обдумывал, да и мысли, которые Тоней в тот момент владели, приблизительно понимал.
Но курить бросить…
— Дамир, для тебя что, сигареты важнее здоровых детей? — уже, словно дразнясь, протянула Тоня, щелкая его мысли так же четко, как и он ее.
Это показалось Пархомову настолько смешным, что он искренне расхохотался.
— Ладно-ладно, я смотрю, моя фамилия на тебе сказывается, сама, как ледокол, стала. «Вижу цель — не замечаю препятствия» — стало и твоим девизом, а, Пархомова? — поддел ее, ясно демонстрируя, что смирился.
— С кем поведешься, любимый, — пожала плечами Тоня, тоже смеясь, словно и не виновата вовсе. — С кем поведешься… У меня таблетки есть, — она достала из кармана пиджака какой-то коробок, — говорят, помогает быстрее избавиться от вредной привычки, чтобы уже без нее к процессу приступить, — объяснила ему, поиграв бровями.
— Ну, к процессу нам никто и сейчас не мешает приступить, — вдруг широко ухмыльнулся Пархомов, все-таки подойдя к двери и провернув ключ. Он точно был не против, чтоб она от него чего-то угодно набралась. — Есть у меня давняя фантазия с тобой и рабочим кабинетом… — низким голосом многозначительно протянул. — И таблетки твои потом выпьем…
— Хорошо, на такой компромисс я согласна, — как-то хитро блеснула глазами Тоня, начав расстегивать свой пиджак… под которым не оказалось ничего, даже кружевного бюстгальтера… Зато сверкало то самое колье, что он когда-то ей подарил.
— Смотрю, ты подготовилась к переговорам, — голос стал настолько низким, уже без всякой игры, будто он сигарету одной затяжкой выкурил.
Черт! Вот это она изучила его!
— Я запомнила, как тебя быстро уговорить любые контракты заключить, — не отрицала своего коварства Тоня, скользнув ладонью по узлу его галстука, распуская то, что сама утром и завязывала. Добралась до пуговиц рубашки, расстегивая и их.