До первого выстрела
Шрифт:
Джип уехал. Роенко, понимая, что чеченец способен на непредсказуемые действия, решил его опередить:
— Али!
Тот повернул к нему злобное лицо.
— Дом прослушивается, Али, а мне надо сказать тебе пару слов.
— Говори!
— Ты можешь считать меня врагом. Но таким же врагом могу считать тебя и я. Да, мы враги! Но враги там, в Чечне. Здесь же обязаны стать союзниками!
— Что ты несешь? Какие союзники?
— Так решил покойный Ваха Бокаев.
— Что?? Ваха?? Покойный??
— Да! Он при жизни считал меня своим другом.
— Ты врешь, русский!
— Вот что! Нам пора в дом. Там, немного погодя, устроишь скандал. Мы покинем здание и двинем в кусты камыша, чтобы со стороны нас не видели. Там продолжим разговор. Я многое должен тебе рассказать.
— Почему ты назвал Ваху покойным?
— Али, идем в дом. Неужели не ясно, что означает слово «покойный»? Ваха мертв! Подробности позже!
Сергей открыл дверь и зашел в знакомое помещение. Обстановка та же, только все расставлено по местам, наведен порядок. Следом вошел Али.
— Разгрузи сумки! — приказал Сергей.
Али вскинул взгляд на своего начальника.
— Только свою! Я тебе не раб.
— Ты мне подчинен! Забыл?
— А не пошел бы ты на…, капитан?
— Али! Не советую заводиться. Я могу и на место поставить.
— Попробуй!
— Черт с тобой, баран нерусский! Но по службе чтобы исполнял все от «А» до «Я», понял? — повысив голос, резко приказал Сергей. — Неповиновения я не потерплю, и, если что, пеняй на себя, абрек!
Али на этот раз промолчал, распаковывая свою сумку.
Гофман сидел в своем кабинете и внимательно слушал диалог между Сергеем и Али. Зачем он свел в пару, оставив один на один, двух вооруженных людей, которые, кроме злобы и ненависти друг к другу, ничего испытывать не могли? Ответ был прост. Али мог узнать о вероломстве босса в отношении его близкого родственника, Вахи Бокаева, и стать смертельно опасным субъектом. Руками капитана Гофман хотел убрать Али! А если этого не произойдет, чеченца все равно придется ликвидировать, а на место Роенко найти лучшего профессионала.
Распаковав вещи, Сергей приказал Али:
— Эй, чечен, обойди территорию, проверь подходы, ограду, причал. Ну, ты сам знаешь, что надо делать.
Он отдавал приказы, осматривая в бинокль дачный поселок.
— Капитан! Посмотри на меня! — раздался сзади голос Али.
Сергей обернулся. На него смотрел черный зрачок автомата чеченца.
— Вот что ты задумал, коварный чечен? Расстрелять меня безоружного решил?
— А сам ты мало моих земляков отправил на небеса?
— Твои земляки в меня тоже не из рогатки стреляли. Убери «волыну», если ты мужчина, а не падаль. Хочешь разобраться? Давай! Один на один, без стволов! Или ты смел, когда в руках автомат, а без него труслив, как шакал последний?
— Я убью тебя, капитан!
— Так в чем дело? Стреляй, если ты не мужчина, а трус! Стреляй в спину, джигит засранный!
— Идем! — Али отбросил автомат в сторону. — Бери нож и пойдем, не будем заливать кровью комнату.
— Это другой разговор, идем!
— Возьми нож!
— Я тебя и без него удавлю, горец хренов!
Гофман чертыхнулся:
— Черт!
Зачем Али потащил капитана из дома? Теперь ничего он не услышит. Но главное, что конфликт, как он и рассчитывал, разгорелся. Скоро кто-то один из них позвонит и сообщит о смерти напарника.
Али с Сергеем вышли на лужайку. Чеченец направился в заросли камыша, где у забора была небольшая площадка, защищенная со всех сторон от посторонних глаз.
— Я слушаю, русский!
Роенко передал свой недавний разговор с Бокаевым, акцентировав внимание на том, что Барс погиб только из-за предательства Гофмана. Али умел, но сейчас не хотел скрывать свои чувства.
— Ах он тварь, крыса! Мы брали тот караван, но я даже допустить мысли не мог, что он от Вахи. Гофман объяснил все по-другому.
— Так вот, Али, — продолжал Сергей, — перед смертью Ваха сказал мне: найди Али — он поможет. Передай ему, что это моя последняя воля!
Али надолго задумался. Сергей не торопил его, понимая, ЧТО сейчас переживает горец. Тот вдруг спросил:
— А если все-таки ты врешь? Почему я должен верить твоим словам, русский?
— Ваха и это предусмотрел. Гляди!
Роенко опустил верх свитера так, чтобы стал виден амулет.
— Узнаешь?
— Амулет Барса!
— Да! Он дал его мне. Чтобы у тебя не осталось сомнений в правдивости моих слов.
— Но ты мог снять амулет с уже мертвого Вахи!
— А знать все об ауле? Тоже от мертвого? И про тебя с наркотиками? И о последней акции? И потом, Али, у тебя же есть связь с людьми Барса. Воспользуйся ею. И все вопросы будут разрешены.
Чеченец посмотрел на Роенко. Тот дал хороший совет. Как он сам об этом не подумал? Али отошел немного, набрал номер. Говорил он по-чеченски. Отключив телефон, процедил сквозь зубы:
— Я убью Гофмана!
— Али, почему тебе раньше не сообщили о предательстве босса?
— Сообщили бы, когда посчитали нужным, но это ничего не меняет. Я убью Гофмана, лично порву на куски!
— Опять ты за свое. Да ни хрена ты его не убьешь — скорее, сам сдохнешь. Ты можешь хоть немного думать?
— Что ты предлагаешь?
— Насчет Гофмана разговор отдельный будет. Сейчас главное — отыскать дочь Гурама, Тамару. Ты что-нибудь знаешь об этом?
— Нет! Но у Гофмана недалеко отсюда, в полуразрушенном хуторе под названием Заречный, есть пост. Там, в охране, люди Мурата-Кули. Слышал о таком?