До свидания, мальчики, до свидания, девочки..
Шрифт:
Спортивные навыки не раз выручали парня. Однажды в восьмом классе с Васей произошла одна история, которая запомнилась ему на всю жизнь. В один из летних дней он вышел из дома и направился к морю. Стоял знойный июль. Солнце уже с утра палило, обещая жару. Из соседнего дома вышел подросток. Это был Ваня Привалов из Рязани. Прошлым летом он отдыхал с родителями на каникулах в Евпатории и жил у родственников в доме напротив. За год Ваня заметно подрос, но Вася сразу узнал его. Ребята поздоровались за руку. Как выяснилось, Ваня также направлялся к морю искупаться. Мальчики пошли рядом. По дороге решили пойти понырять на Хлебную пристань. И хотя сторожа гоняли оттуда мальчишек, ребята умудрялись все же нарушать запрет. Слишком хорошее место было для прыжков в воду именно с этого места, откуда отчаливали груженные зерном баржи. Утро было великолепным, безветренным. Воздух был настолько чистым, что на горизонте легко можно было разглядеть Чатыр-Даг. Чайки вперевалочку бродили вдоль берега. На море был полный штиль. Сквозь прозрачную воду просматривалось дно. Косяки мелких рыбешек водили под водой свои разноцветные хороводы. Лиловые водоросли свивались в косы и плавно, словно от ветра, колыхались по дну. Мальчики прошли вдоль пристани, никого не заметив. Но совершенно неожиданно их кто-то окликнул. Когда обернулись – бежать уже было поздно. Прямо на них шел мужичок с хворостиной и сердито кричал, размахивая руками. Это был сторож. Мальчишки недолго думая добежали до конца пристани и прыгнули в воду. Вася глубоко нырнул, не доставая дна, некоторое время продержался под водой и с громким фырканьем вынырнул на поверхность. Оглянувшись по сторонам и, никого не заметив вблизи, поплыл в сторону берега, до которого оставалось метров сто. Вани поблизости не было. Парню показалось это странным. Не мог же Иван раньше него доплыть до берега. Но через некоторое время он услышал позади себя короткий всплеск и сдавленный крик. Вася оглянулся. Снова никого. Тогда он развернулся и поплыл в обратную сторону. В нескольких метрах от себя он увидел голову товарища, на миг показавшуюся из воды со вскинутыми руками и снова исчезнувшую из поля зрения. Вася сразу же понял: Ваня тонет. Ему нужна помощь. Поблизости не было никого. На берегу тоже. Сторож, который совсем недавно гнался за ребятами, пропал куда-то, махнув рукой на озорников. Положение складывалось критическое. Голова Вани больше не появлялась над поверхностью воды. Над тем местом, где она только что показалась, поднимались пузыри и расплывались в разные стороны. Василий крупными саженками быстро поплыл туда, где только что видел отчаянно барахтающегося друга. Подплыв, набрал побольше воздуха и глубоко нырнул.
Ваню он увидел сразу же. Парень, неловко свернувшись, лежал на дне. Вода была настолько прозрачной, что Вася даже успел разглядеть, как солнечные блики, преломленные водой, сквозили по Ваниному бледному лицу и телу. Вася сделал рывок, обхватил Ваню за туловище и устремился на поверхность. В этот момент Ваня пришел в себя и вцепился в товарища. Мальчики исчезли под водой. С огромным трудом лишь на короткий миг Василию удалось сделать рывок, чтобы вынырнуть на поверхность, глотнуть воздуха и успеть крикнуть о помощи. В этот момент барахтающихся мальчиков заметили с берега. Вася снова нырнул. На этот раз ему удалось вывернуться из рук Вани, схватить его одной рукой за волосы. Другой рукой он отчаянно греб к берегу, то исчезая, то появляясь над водой. Силы уже оставляли мальчика, когда он почувствовал дно под ногами. Навстречу ребятам уже плыли спасатели. Приятелей вытащили на берег, уложили. Вася долго кашлял, отплевывался. Постепенно он пришел в себя. С Ваней пришлось повозиться. Ему делали искусственное дыхание, оказывали медицинскую помощь. В тот день домой Вася сразу не пошел. Его поджидали ребята на школьном стадионе. Они успели еще сыграть футбольный матч, а когда Вася пришел домой, у калитки его поджидал сердитый отец. Ему уже сообщили о случившемся. Но оправдываться Васе не пришлось. В тот самый момент, когда Петр Федорович собрался спросить с сына по всей строгости за Хлебную пристань, двери с шумом отворились, и в комнату вошли родители Вани. Мама Вани крепко обняла мальчика и со слезами стала благодарить Васиного отца за воспитание героя. Мама – Матрена Павловна – стояла в стороне и вытирала слезы передником.
Все были несказанно счастливы.
– Пойдем постреляем, – подмигнула Васе Камилла, когда они встретились возле гостиницы Бо – Реваж в воскресенье, чтобы вместе позаниматься в библиотеке. Камилла пообещала подтянуть Васю по истории перед экзаменами, для чего помимо школьных конспектов, аккуратно составляемых Камиллой по каждой главе учебника, понадобилось дополнительно полистать кое-что по пройденному материалу и из других источников. Вася же в свою очередь обещал позаниматься с Камиллой по алгебре – предмету, который давался Камилле с трудом, отчего однажды девушка окончательно потеряла интерес к математике и успела изрядно ее запустить.
– А как же алгебра?
– А как же история? – в тон Васе с улыбкой спросила Камилла. – Стрельнем всего-то пару раз, ведь это же по дороге. Вася смутился – у него не было денег, но Камилла, сразу заметив поменявшееся настроение друга, взяла его за руку и весело проговорила:
– Брат балует меня. У него сегодня день рождения, – она похлопала себя по карману. – Идем!.. – И повлекла парня за собой.
Тир, в который ребята пришли, был расположен на улице Революции за газетным киоском. Народ толпился у стойки. Было воскресенье и ребятам пришлось подождать своей очереди. Адам Иванович, пожилой хромой мужчина с длинными седыми волосами взглянул на Камиллу и кивнул ей как старой знакомой. Он подал Васе ружье. Вася стрелял первым. Еле заметная точка мишени выскакивала вдалеке на короткое мгновение и исчезала. Хуже всего было то, что руки у Васи от волнения перед девушкой перестали слушаться, и он, чтобы не выдать этого, крепко сжал винтовку и поспешил нажать на курок. Из десяти выстрелов удачными оказались четыре.
– Неплохо для начала, – улыбнулся Адам Иванович и протянул винтовку Камилле. Он поставил ей выскакивающую головную мишень, в которую она должна была трижды выпустить по пяти патронов. Девушка ловко вскинула ружье, прищурилась и замерла.
Когда в стенах тира затих отгул последнего выстрела, ребята подошли к мишени. Вася присел на корточки и стал считать пробоины. Пятнадцать пуль легли под козырек намазанной на фанере каски в кружок диаметром не более пяти сантиметров. Некоторые пули попали одна в другую.
Вася был потрясен. Никак не ожидал он увидеть хрупкую и нежную Камиллу в столь необычной роли. Вася знал, что она мечтает выучиться на архитектора, чтобы в будущем строить красивые дома, санатории, Дворцы пионеров и стадионы. Для девушки, как ему представлялось, важнее знать каноны Витрувия и Палладия, чем попадать из винтовки в размалеванный кусок фанеры. Когда они вышли из тира, он спросил у Камиллы, где она так ловко научилась стрелять, на что она небрежно ответила:
– Брат с раннего детства брал с собой в тир. У меня ведь сестер нет – братья, мужское общество. Спартанское воспитание. Рустам серьезно готовился к службе в армии. Там ему эти навыки пригодились. Я училась у него, изучала вместе с ним «прицелы простые и оптические», «деривации, траектории, влияние на полет пули атмосферных и температурных условий» и прочие баллистические премудрости. Да и это (она прикоснулась к значку «Ворошиловский стрелок» на своей блузке) к чему-то обязывает. – Камилла с минуту помолчала, затем повернула к Васе серьезное лицо:
– Неспокойно на наших границах, Василек. Гитлер не остановится, пока не захватит всю Европу. А нам деваться больше некуда, как только поджидать такого зубастого зверя во всеоружии, чтобы задать ему «перцу», если сунется. Я твердо решила для себя: пойду в военное училище. Туда девушек берут – я узнавала. Хочу выучиться на связиста. А навыки стрелять не помешают!..
– А как же архитектурный? – спросил девушку Вася.
– Ты газеты читаешь? – вопросом на вопрос ответила Камилла.
Домой Вася возвращался мимо школы уже в сумерках. Откуда-то со стороны стадиона он услышал шум, детский надрывный плач и грубый мужской голос, переходящий на крик и брань. Вася свернул с дороги на школьный двор, перепрыгнул через ограду из подстриженных кустов, раздвинул ветки сирени, дико разросшейся возле футбольного поля. У стены примыкающего к стадиону здания он увидел плачущего парнишку лет восьми, а рядом с ним Пашку, который хватал мальчишку за руки, тряс за плечи, выкрикивая матерные слова. Парнишка в чем-то оправдывался, всхлипывая и заикаясь, но обидчик его не слушал и продолжал трясти мальчика. В одну секунду Вася предстал перед Пашкой: