Добрая фея
Шрифт:
Впрочем, это не так уж и важно. Хилари вспомнила, что у нее есть чудесный летний костюм из набивного шелка и босоножки, — в таком наряде можно появиться и в кухне, и в любой из столовых!
Отдохнув и смыв с себя дорожную пыль, Хилари накинула пушистый махровый халат, завязала полотенце на голове тюрбаном и вернулась в спальню. Но не успела она присесть перед зеркалом, как раздался легкий стук в дверь и Сильвия взволнованно попросила:
— Откройте, пожалуйста, мадмуазель Пристли!
Хилари впустила девушку в комнату, и та виновато спросила:
— Я вам не помешала? Вы принимали ванну?
— Все нормально, Сильвия! Я уже закончила, — успокоила ее Хилари. — И, пожалуйста, называй меня по имени. Ты что-то хотела мне сказать?
— Да, мадмуазель! — Девушка нервно улыбнулась. — Вас хочет видеть Доминико, без вас он не уснет!
— Он хочет, чтобы я пожелала ему спокойной ночи?
— Да, да! Он очень устал, но не может уснуть и хнычет. Вы можете сейчас же к нему зайти?
— Хорошо, Сильвия, не беспокойся!
Хилари подумала, что хитрый сорванец капризничает нарочно, чтобы помучить няню и заодно испытать новую гувернантку. Комнаты мальчика находились почти рядом с ее, и Хилари решила быстренько пробежать по коридору в том наряде, в котором была, — в халате и с тюрбаном из полотенца на голове.
— Пошли! — сказала Хилари, видя, что Сильвия вот-вот расплачется.
Няня Доминико вообще производила впечатление нервной, слабохарактерной девушки, измученной капризами ребенка и распоряжениями его властолюбивой бабушки. На роль строгой любящей матери Сильвия явно не годилась.
Хилари решила сразу же продемонстрировать мальчику, что ему не удастся манипулировать новой гувернанткой, как няней. С таким настроением она и вошла в детскую, но, едва лишь увидела пригорюнившегося на кровати сына Генри, как сердце ее наполнилось нежностью и умилением. Ей захотелось взять этого кудрявого ангелочка на руки и приласкать.
— Ай-ай-ай… — Хилари укоризненно покачала головой. — Не могу поверить тому, что мне сказали! Неужели такой большой мальчик хнычет, потому что не хочет ложиться спать?
— Я плакал вовсе не поэтому! Я хотел увидеть тебя, Хилари! И Роджера тоже!
Доминико познакомил Хилари со своей любимой игрушкой — лопоухим кроликом, который, оказывается, тоже хотел, чтобы она пожелала ему спокойной ночи.
— Понятно, — задумчиво сказала Хилари. — А, как тебе кажется, Роджер уснет, если я расскажу ему сказку?
Мальчик обрадованно кивнул.
— Например, о его английских родственниках, обитающих в большом лесу? — интригующим шепотом спросила Хилари. — Тогда устраивайтесь поудобнее и слушайте!
Хилари присела на край кровати, обняла мальчика за плечи и стала таинственным и вкрадчивым голосом рассказывать сказку о куцехвостом кролике, попавшем в неприятную историю. Хилари была хорошей рассказчицей, она знала уйму сказок еще с детства, когда рассказывала их младшей сестре. Поэтому Доминико сразу же притих и превратился в слух, свернувшись калачиком.
— С тех пор этот кролик больше не гулял по лесу в одиночку!
Едва Хилари произнесла эти слова, как тишину комнаты нарушил густой мужской голос:
— А мне расскажут сказку, если я хорошенько поплачу?
Хилари вздрогнула и обернулась. Возле кровати стоял Генри. Как ему удалось подкрасться совершенно бесшумно?
— Я всегда рассказывала сказки своей сестре, когда она была маленькой, — сказала она, пытаясь сохранить самообладание, насколько это возможно.
Ей вдруг стало неловко за свой нелепый наряд, более того — она почувствовала себя совершенно голой. Генри внимательным взглядом ощупал ее фигуру, и, в пику ему, Хилари не стала поправлять на груди халат и туже затягивать пояс, хотя и покраснела.
— Как я завидую вашей сестре, — пробормотал Генри и, ласково взглянув на сына, наклонился к нему, чтобы чмокнуть в лоб. — Хилари пора переодеваться к ужину, пожелай ей спокойной ночи!
— Спокойной ночи, Хилари! — Доминико зевнул и накрылся одеялом, обняв одной рукой игрушку. — Спасибо за сказку!
— Спокойной ночи, Доминико! И приятных снов! — ласково пожелала Хилари, что не укрылось от Генри.
Он взял ее под локоть и вывел из спальни в гостиную.
— Можешь включить ночник, Сильвия, — бросил он няне, задремавшей на стуле.
Девушка вскочила и послушно кивнула.
— Слушаюсь, месье!
— И проследи, чтобы мальчик спал, а не просил попить и не ходил в ванную, придумывая предлог, чтобы не спать. Ему пора научиться выполнять указания взрослых!
— Да, месье! — нервно пролепетала несчастная няня.
Генри вывел Хилари в коридор, закрыл за собой дверь и сказал:
— Ловко вы его усмирили, однако! Я вами очень доволен!
Хилари вздрогнула — она не ожидала похвалы от строгого папаши.
— Вы, кажется, удивлены? — Он скользнул взглядом по ее фигуре.
— Да, то есть нет! — Хилари судорожно вздохнула. — У меня поначалу сложилось впечатление, что вы не довольны мягким обращением с Доминико, — нашлась наконец она и все же затянула поясок халата потуже.
Генри, большой и смуглый, наблюдал за ней, скривив в насмешливой ухмылке губы — те самые губы, которые ее целовали всего час или два назад… Нет, об этом не следовало сейчас думать, он слишком близко стоит, а она почти голая…