Добрая фея

Митчелл Фрида

Доминико останется дома, — твердо сказала она, велев Сильвии не торопиться со сборами. — Месье Трент уже сказал мадам Буше, что внук может навещать ее только в субботу и в воскресенье. В остальные дни мальчику нужно учиться. Сильвия, ступай к месье Паскалю и передай ему, чтобы он продолжал занятия. А с мадам Буше я поговорю сама.

Экономка и няня дружно открыли рты от изумления. Хилари пришлось повторить сказанное, чтобы Сильвия, виновато улыбнувшись, побежала выполнять

распоряжение.

Хилари выждала минуту, окончательно успокоилась и тоже вышла из кухни. По пути в гостиную она старалась не обращать внимания на сердцебиение и легкое головокружение, вызванные волнением перед встречей с властной бабушкой Доминико.

Едва она распахнула дверь комнаты и вошла, мадам Буше, рассматривающая картину, висящую над камином в массивной резной раме, обернулась и окинула Хилари холодным взглядом. Вошедшая вежливо поздоровалась.

— Прошу вас, мадемуазель Пристли, присядьте.

Голос мадам Буше был бесцветным, четким и холодным как лед, взгляд серых глаз — тяжелым и угрюмым, но лицо все еще хранило черты прежней красоты.

— Насколько мне известно, мой зять взял на себя бремя хлопот по найму новой гувернантки и остановил свой выбор на вашей кандидатуре. — Сказано это было с нескрываемой неприязнью. Глаза мадам Буше продолжали сверлить Хилари насквозь.

— Вы правы, я новая наставница Доминико, — спокойно и уверенно ответила Хилари.

Мадам Буше прищурилась, слегка удивленная ее независимым тоном, лишенным подобострастия, и холодно заявила:

— Я бабушка Доминико, как вы, наверное, догадались. После гибели моей дочери я вынуждена была взять на себя заботы по воспитанию мальчика. Надеюсь, вы понимаете, насколько мне дорог этот ребенок?

Хилари вздохнула, но промолчала.

— Я не могу полагаться на прислугу, — непререкаемым тоном продолжала матрона, — и предпочитаю заботиться о ребенке сама.

Хилари продолжала хранить спокойное молчание.

— Сегодня я увезу мальчика с собой, так что ваши услуги не понадобятся. Разумеется, с нами поедет Сильвия, его няня. Вы все поняли, мадемуазель?

— Извините, мадам Буше! — Хилари старалась говорить вежливо, хотя и ощущала закипающую в душе ярость. — Но месье Трент сказал мне, что совершенно ясно объяснил вам ситуацию: Доминико взрослеет и нуждается в систематическом обучении. Поэтому вам придется набраться терпения и дождаться конца недели, чтобы забрать его к себе. Я не сомневаюсь, что мальчик обрадуется встрече с вами в следующую субботу. Но по будням он должен заниматься.

После непродолжительного замешательства мадам Буше надменно изрекла:

— Я не намерена ждать до субботы! А вы, по-моему, забыли, с кем разговариваете!

— Простите, мадам Буше, — твердо ответила Хилари, — но месье Трент отдал мне четкие указания. Вам лучше обратиться к нему лично за разъяснениями, когда он вернется, но в его отсутствие Доминико будет строго соблюдать расписание уроков. И я об этом позабочусь.

— Да как вы смеете мне перечить! Вы просто невоспитанная девчонка!

— Я не девчонка, мадам, а вполне взрослая женщина, — холодно возразила Хилари, всем своим видом демонстрируя, что не потерпит унижения.

— Понятно! — с угрозой в голосе воскликнула мадам Буше. Лицо ее неприятно исказилось от гнева. — Как я догадываюсь, вы настроили против меня и Сильвию, и учителя Доминико? Это дерзкий вызов!

Хилари вздохнула.

— Никто не собирается бросать вам вызов. Соблюдать указания работодателя — обязанность наемных работников. Доминико нужно учиться, и вы должны это понять.

— Это ваше последнее слово? Вы горько пожалеете об этом разговоре, мадемуазель, локти будете кусать! Уж я об этом позабочусь!

Обдав Хилари облаком дорогих духов и шурша складками платья из шелка холодных тонов, мадам Буше покинула гостиную, оставив в ней бледную и дрожащую от нервного напряжения Хилари.

Когда вечером позвонил Генри, она слово в слово передала разговор с его тещей и получила полное одобрение. После этого Хилари с легким сердцем вычеркнула неприятный эпизод из памяти.

В субботу Бриджит Буше прислала за внуком своего шофера и служанку. С тех пор эта процедура повторялась еженедельно. Неизменно до наступления темноты Доминико привозили домой. Хилари не без труда укладывала его спать, но постепенно мальчик начал понимать, что капризничать бесполезно, и стал выполнять все требования своей новой гувернантки.

Незаметно наступил июнь, Хилари освоилась с работой и готова была полностью заменить Сильвию. Генри со дня на день должен был вернуться во Францию и надеялся пробыть на вилле безвыездно около месяца.

Стоя у окна спальни, Хилари смотрела на ухоженный газон и плавательный бассейн, сверкающий на жарком послеполуденном солнце. Через четверть часа Доминико должен был вместе со своей наставницей отправиться учиться плавать. Хилари пришла в ужас, обнаружив, что мальчик не только не умеет плавать, но и панически боится воды.

Все попытки Сильвии и Генри избавить Доминико от водобоязни потерпели неудачу. Мальчик наотрез отказывался даже войти в бассейн. Теперь настала очередь Хилари продемонстрировать свои педагогические таланты.