Добыча
Шрифт:
Мэй произнесла:
– Бобби? Ты меня записываешь?
В наушниках прозвучал голос Бобби:
– Направь камеру вниз.
Мэй дотронулась до камеры, закрепленной на ее солнечных очках.
– Еще немного… еще… Хорошо.
Мэй вертела кролика в руках, оглядывая его со всех сторон. И быстро диктовала при этом:
– Внешний осмотр животного ничего ненормального не показал…
Мэй перевернула зверька на спину, рассекла скальпелем брюхо. Открылась красная полость, потекла кровь. Я увидел кости грудной клетки и розоватые
– М-м. Посмотри-ка сюда, – сказала она.
– Что?
– Вот здесь.
Несколько участков желудка отливали краснотой и слегка кровоточили. В середине этих участков я различил черные пятна.
– А вот это ненормально, – сказала Мэй. Она взяла увеличительное стекло, пригляделась как следует, затем продиктовала: – Вижу черные области от четырех до восьми миллиметров в диаметре. Это, как я предполагаю, скопления наночастиц на внутренней оболочке желудка.
– Наночастицы в желудке? – сказал я. – Как они туда попали? Кролик что, съел их? Проглотил ненароком?
– Сомневаюсь. Я бы сказала, они сами туда проникли.
Я нахмурился:
– Хочешь сказать, они специально вползли по…
– По пищеводу. Да. Во всяком случае, я так думаю. Говоря со мной, она продолжала вскрытие. Взрезала ножницами грудину, пальцами раздвинула грудную клетку.
– Подержи здесь.
Я раздвинул кости, как это только что сделала она. Края у костей были острые.
– Легкие ярко-розовые, плотные, внешний вид нормальный.
Мэй скальпелем надсекла одно легкое, потом еще раз и еще. Наконец показалась бронхиальная трубка, и Мэй вскрыла ее. Изнутри трубка была черной.
– Бронхи густо покрыты наночастицами, кролик втягивал с воздухом содержимое роя, – продиктовала Мэй.
Она продолжила разрез снизу вверх, до горла, открыла кролику рот… Мне пришлось на мгновение отвернуться.
– Наблюдаю густую инфильтрацию в носоглотке, – сказала Мэй. – Это говорит о частичной или полной блокировке дыхательных путей, что и могло стать причиной смерти.
– Что?
– Взгляни, – сказала она, – похоже, частицы плотно перекрыли гортань, вызвав что-то вроде аллергической реакции или…
Вмешался Рикки:
– Ребята, вы там долго еще?
– Сколько понадобится.
– Вы снаружи уже четыре минуты, – отозвался Рикки.
Мэй покачала головой:
– Рикки, ты нам ничем не можешь помочь.
Она подняла голову, словно оглядывая горизонт, и одновременно вытащила пробку из пробирки и поместила в нее кусочек внутренней оболочки желудка. Потом сунула пробирку в карман. Никто из следивших за нашими действиями по видео этого заметить не мог.
– Сейчас мы возьмем образцы крови, – сказала она.
– Кроме
Мэй достала шприц, взяла несколько образцов крови. Потом отложила пробирки с кровью в сторону.
– Теперь возьмем образцы культуры, и все… – Она опустила руку в сумку. – Вот незадача. Мазки взять нечем.
– Рикки, ты тампонов для мазков не видел? – спросил я.
– Видел. Они здесь, у воздушного тамбура.
– Не принесешь их нам?
Он хрипловато рассмеялся:
– При дневном свете я никуда выходить не собираюсь.
– Сходишь? – спросила меня Мэй.
– Нет, – ответил я. – Подожду здесь. Сходи ты.
– Ладно.
Она поднялась на ноги и трусцой припустила к зданию.
Я прислушивался к затихающим шагам Мэй, потом за ней с лязгом закрылась металлическая дверь. Наступила тишина. Вокруг меня кружили тучи мух, привлеченных вскрытой тушкой кролика. Я отгонял их рукой, и это занятие помогало мне не думать о том, что я здесь совсем один.
Отгоняя мух, я случайно коснулся шкуры кролика и заметил, что кожа под мехом у него ярко-красная – как будто он сильно обгорел на солнце.
Я сказал в микрофон:
– Бобби?
– Да, Джек?
– Ты кролика видишь?
– Да.
– И красную кожу тоже?
– Э-э, минутку.
У моего виска раздалось негромкое жужжание – Бобби добавлял увеличение камеры. Жужжание прекратилось.
– Ну что, Бобби?
Молчание. Я слышал какое-то бормотание, перешептывание.
– Джек? – На сей раз прозвучал голос Дэвида Брукса. – Тебе лучше вернуться.
– Я должен дождаться Мэй…
– Мэй внутри. Возвращайся, Джек.
Я выпустил кролика из рук, огляделся по сторонам.
– Я ничего не вижу.
– Они по другую сторону здания.
Голос у него был спокойным, но меня окатило холодком.
– Правда?
– Быстрее внутрь, Джек.
Я подобрал оставленные Мэй пробирки и направился к стальной двери.
Я ничего не видел. Зато кое-что слышал – странно низкий, как бы шершавый звук. Поначалу я решил, что это гудение какого-то механизма, однако звук усиливался и стихал, пульсируя, словно бьющееся сердце. На эти удары накладывались другие, создавая странное, какое-то потустороннее звучание – ничего подобного мне до сих пор слышать не приходилось.
– Давай-ка лучше бегом.
– Что?
– Беги!
Я по-прежнему ничего не видел, однако звук нарастал, и частота его биений была такой низкой, что мне начало казаться, будто вибрирует все мое тело.
– Беги, Джек! И я побежал.
Закручиваясь и серебристо поблескивая, первый рой появился из-за угла здания и заскользил вдоль стены.
Я оглянулся и увидел, как из-за другого, дальнего угла появился второй рой. И он тоже двигался в мою сторону.
В наушниках что-то треснуло. Дэвид Брукс сказал: