Дочь его врага
Шрифт:
– Знаю. Именно поэтому я никуда тебя не отпущу.
– Но я не понимаю…
– Ты - дочь моего врага, Светлячок. Дочь того, кто убил мою сестру. Мою Малику.
Растерянно моргаю, не понимая, как такое может быть.
– Нет, ты ошибаешься, - качаю головой, но ладонь на шее тут же сжимается, лишая меня возможности полноценно дышать.
– У меня… нет отца…
– К чему эта ложь? Вы с ним отлично повеселились, когда придумали этот план, правда?
– цедит Асадов. Он весь буквально пропитан тьмой
– Нет никакого плана, - хриплю, цепляюсь за его ладонь, пытаясь разжать пальцы. Только после этого Дамир все же чуть ослабляет хватку.
Он цинично смеется. Скалится. И я совершенно не узнаю его в этот момент. Он безумен. Я не знаю, откуда любимый взял этот бред, не понимаю. Но если заговорил про Малику… Его боль за погибшую сестру так велика, что вряд ли я смогу переубедить Дамира.
А значит, он уже вынес мне приговор…
– Дамир, я клянусь, что ничего такого не было!
– умоляюще смотрю на него.
– Пожалуйста! Поверь!
– Ты знаешь, что он с ней сделал? Что устроил моей маленькой сестренке, которой не было даже восемнадцати?!
– ревет Асадов.
– Знаешь?!
– Нет…
– Кровь за кровь, Лера… Я долго этого ждал. Пришел момент расплаты…
Его голос пропитан болью и ненавистью. Сейчас он не в себе, мне не достучаться до него.
– Пожалуйста, отпусти меня.
– К папаше ублюдку?
– скалится он.
– Не волнуйся, я дам ему шанс спасти свою дочь. Шанс, который он отнял у моих родителей. Но захочет ли он тебя спасать…
– Дамир, я же люблю тебя!
– с отчаянием говорю.
– У нас же…
Но я не успеваю договорить.
– Заткнись, Лера. Вы хорошо все придумали, просчитали наперед. Но кое в чем ошиблись - не только у твоего папаши есть нужные связи. Я долго ждал, когда смогу наконец отомстить. И ты мне в этом поможешь. Собирайся.
– Куда?
– испуганно спрашиваю.
– Ты убьешь меня? Пожалуйста! Не надо! Я беременна! От тебя!
– я надеюсь, что это его остановит, успокоит.
Но в ответ на мое признание Дамир лишь сильнее мрачнеет.
– Хватит лжи. Не унижайся еще сильнее. И нет, Лера, я не убью тебя. Но твой отец заплатит за то, что сделал…
– О чем ты? Я не понимаю!
– меня бьет парника. Сейчас находиться рядом с Асадовым попросту опасно. Он так крепко дежрит, что наверняка завтр проступят синяки. И мне больно не только физически. Моя душа рыдает.
Я не понимаю, что он вбил себе в голову. Не представляю, что за идея про отца. Все, о чем беспокоюсь - я не успела рассказать правду. А сейчас он и слушать меня не хочет!
– Подожди! Я все расскажу! Дамир!
– Что расскажешь? Как решила помочь папаше окончательно закопать меня?
– Да нет же! Нет никакого отца!
– рыдаю в голос.
– Мне просто заплатили,
– Заткнись!
– рычит он. В его голосе ярость, но в глазах я вижу боль.
– Заткнись на хер! Замолчи про бабки! Продажная тварь! И ты, и твой папаша! Но вы оба заплатите сполна. Одевайся!
– Я никуда не поеду!
– упрямо мотаю головой, пытаясь вырваться из его хватки.
– Ты сделала свой выбор, Лера…
Вскрикиваю, когда Дамир подхватывает и, перекинув через плечо, выносит из квартиры. Никто из охраны даже не думает помочь мне, хотя я кричу и зову на помощь. Даже в машине пытаюсь выбраться, но Асадов вовремя блокирует двери. Бросаюсь на него, пытаюсь достучаться
– Отпусти! Отпусти меня!
А когда в ответ щеку обжигает, замираю, неверяще глядя на мужчину. Тот смотрит так, словно я грязь под его ногами.
– Лучше бы тебе заткнуться. Побереги голос для новых клиентов. Ты ведь умело разыграла роль несчастной начинающей шлюхи. Уверен, твой папочка оценит твой карьерный рост.
Кажется, сильнее шокировать меня нельзя. Но ему удается. Я и правда замолкаю. Но лишь потому, что не верю в услыашнное. Меня будто в транс погружает. Снова и снова кручу в голове его слова. И не верю!
Как же так…
– Отпусти, пожалуйста, - шепчу, когда мы останавливаемся у какого-то шикарного особняка.
– Я не делала ничего из того, о чем ты говоришь.
– Не хочешь по-хорошему, вынесу по-плохому, - жестко режет Дамир.
– Потом не жалуйся.
– Неужели ты готов поступить так со мной? С нами?
– умоляюще смотрю на него.
– С нашим ребенком…
– А ты? Ты готова была предать? С самого начала? Больше я не поверю ни единому твоему слову.
Я лишь обреченно закрываю глаза, молча выхожу из машины. Понимаю, что выбора нет. Или так, или будет еще хуже.
У меня нет ни вещей, ни одежды. Как была в домашнем костюме, так и стою на ветру, в холод. Но Асадова это не трогает. Подгоняет меня, подталкивая к воротам.
В эту минуту что-то во мне умирает. Все то светлое, что я испытывала к этому человеку. За что он так? Почему не выслушал?
Мне так больно, что я почти не замечаю ничего вокруг. Уже после я пойму свою ошибку, но сейчас… Я словно вне этой реальности. Едва разбираю отдельные слова.
– …забирайте.
– …как договаривались…
– …через три дня… я позвоню…
А прихожу в себя уже запертой в небольшой комнате. Когда уже поздно что-то пытаться изменить.
– 35 Дамир -
Это оказалось, пиздец, нелегко. Меня словно раздвоило - часть ревела и требовала отомстить прямо сейчас, а часть наоборот, корчилась от того страха, что плескался в глазах Леры.