Дочь горного короля
Шрифт:
– Значит, победа нам обеспечена, верно? – улыбнулся барон. – А я получу армию такой же величины, как у Джасти. Король стареет, теряет хватку. Ты думаешь, Джасти сам не планирует захватить трон? Еще как планирует, а я, пока торчу в этой Богом забытой глуши, не в силах ему помешать. Война с кланами – как раз то, что мне нужно. На юге все еще боятся этих северных дикарей: старики помнят, как те с визгом обрушились на наши равнины, оставляя за собой смерть и пепел. Ты сам убедишься, Леофрик: как только в империи узнают о последних событиях, земли к югу от границы мигом подешевеют. Хозяева, струсив, начнут продавать их, и паника охватит пограничные города.
– Это я как раз понимаю, – сказал Леофрик, – но что, если горцы сами схватят Фелла и эту женщину? Выдадут их нам в обмен на заложников?
– Не выдадут. Гордость не позволит. Заложников я повешу, как только их привезут в Цитадель – на северной стене, чтобы все видели. А если они и тогда не зашевелятся, сожгу Силфаллен и пару других деревень.
– Какую же задачу вы предназначили для меня, кузен?
– Настоящий горный поход начнется не раньше весны. Пусть у нас на родине как следует наберутся страху. Я намерен повести в горы шесть тысяч бойцов и пятьсот саперов. Подумай, как мы будем снабжать эту армию на ее пути к морю. Еще изучи карты и наметь, где можно поставить три форта. Они, как ты понимаешь, должны быть расположены на землях Паллида и Фарлена. Места выбирай открытые, но близко от леса, чтобы легче было стены рубить. Тебе все ясно?
– Относительно фортов. Есть образцы для карательных походов на вражеской территории, но это временные постройки, рассчитанные всего на несколько дней. Могу ли я руководствоваться этими чертежами?
Барон задумался. Известно, какие страшные в горах зимы, а форты между тем надо будет заселить еще до вторжения. Да и горцы, что еще важнее, могут атаковать их. Когда снег засыплет перевалы, подкрепление туда уже не отправишь.
– Я вижу, ты недостаточно хорошо меня понял, – сказал он. – Нам предстоит не карательный поход, а большая война. Каждый форт должен быть снабжен земляным валом не ниже десяти футов и бревенчатыми стенами не ниже пятнадцати. Предусмотри также ворота с подъемной решеткой. Такие чертежи у тебя найдутся?
– Да, конечно. Их сделал Дриада в прошлом веке, во время Клитийской войны, но тогдашние знания могли слегка…
– Уроки истории мне не нужны, Леофрик. Возьмешь двести саперов, триста пехотинцев, отправишься в горы и будешь наблюдать за постройкой. В фортах должны быть склады, хорошо защищенные от воды. Я не хочу обнаружить протухшее мясо и гнилое зерно, когда приду туда с армией.
– Благодарю за доверие, кузен. – Леофрик встал, поклонился. – Можете на меня положиться.
Открыв глаза, Сигурни увидела тени, пляшущие на своде пещеры. Еще миг – и ее израненное тело заполнила боль.
– Очнулась, – сказал кто-то. – Налей ей бульону. – Сигурни повернула голову влево и обнаружила дряхлого старика.
– Талиесен? – шепотом спросила она.
– Он самый, милая. Как ты?
– У меня все болит. Отчего это?
– Ты не помнишь, что с тобой случилось в тюрьме?
– Конечно, помню, – зажмурилась Сигурни, – но ведь это было давным-давно. Почему же сейчас мне так больно?
Талиесен помог ей сесть. Боль прошила правый бок, и Сигурни застонала.
– У тебя ребро треснуло, но скоро оно заживет. – В поле ее зрения появился еще один человек – бородатый, но ростом с ребенка. Он подал ей деревянную миску и ложку. Бульон был наваристый, хорошо посоленный, и Сигурни, вдруг проголодавшись, съела все без остатка. Баллистар налил ей еще. К ней возвращались силы, но она все еще не могла понять, что к чему.
– Почему ты заговорил про тюрьму? – спросила она Талиесена.
– Потому что это было три дня назад. Твой дух блуждал там, где времени не существует, вот ты и запуталась.
– Я помню. Он взял меня за руку…
– Кто? – удивился Баллистар, но Талиесен замахал на него: молчи, мол.
– Да, ты бродила с ним… – Талиесен протянул руку, но Сигурни отшатнулась.
– Не прикасайся! Ни один мужчина больше не тронет меня! – В ее голосе звучала такая злоба, что Баллистар выронил миску, с грохотом покатившуюся по полу.
– Прости мне эту оплошность, девочка, – невозмутимо сказал Талиесен. – Многому ли ты научилась за то время, что с ним провела?
– Теперь это все как в тумане, – сонно проговорила она. – Но он обещал, что будет и дальше меня учить… что все время будет со мной. – Сигурни снова легла, закрыла глаза. Талиесен укрыл ее шерстяным одеялом.
– О чем это она? – спросил карлик. – Где она бродила и с кем?
– Надо собрать еще хвороста, – заметил друид.
– С кем? – повторил Баллистар.
– Не твоего ума дело, карлик. Ступай собирать хворост. Скоро здесь будет черный, и тогда ты узнаешь еще кое-что.
– Я тебе не слуга, – отрезал Баллистар, – и по твоей указке через обруч не стану прыгать.
– Воля твоя, но девушку надо держать в тепле. Я уже стар, чтоб за валежником по лесу лазать, а вот тебе нагибаться недалеко.
– Ради нее я пойду, но ты мне совсем не нравишься, так и знай.
– Это доказывает, что ты человек разумный.
Баллистар вышел. Светило солнце. Валежника после бури было полным-полно, и он с час или больше таскал в пещеру охапки дров. Талиесен все это время просидел возле спящей Сигурни. Баллистару стало скучно, и он пошел к водопаду. В спокойной заводи отражались верхушками вверх деревья. Баллистар опустился на колени, посмотрел в карие глаза своего отражения.
– Ну, как тебе там, в перевернутом мире? – спросил он. – Хорошо или плохо? – Лицо в воде произносило те же слова.
Баллистар отошел и сел, прислонившись к плакучей иве.
По склону спускался верхом на коне Асмидир в одежде коричнево-рыжих тонов, в темно-зеленом плаще. Вместо привычной накидки на голове у него был шлем с серебряной маковкой. Увидев Баллистара, он натянул поводья и спешился.
– Где она?
Баллистар показал на грот.
– Там еще колдун сидит, противный такой старикашка.