Дочь капитана Блада
Шрифт:
– Месье Сильвер, не покидайте нас. Месье Перэ будет рад сотрудничеству.
– Сомневаюсь, что месье Перэ изменит свою позицию
Француз ведь покраснел от негодования.
– Мальчишка! Жду тебя за воротами, там и поговорим!
Попрощавшись с втайне довольным губернатором и встревоженной Мари Жермен, компания покинула гостеприимный дом.
Глава 10. Англичане и французы
– Постой, Питер, - Вольверстон остановился, - поговорить надо.
Капитан недовольно нахмурился и покосился на шествующих чуть поодаль французов.
– Что с тобой, Нэд? Некогда мне сейчас...
– Погоди, Питер, - Нэд отвёл Сильвера в сторону, жестом остановив подошедшего было квартирмейстера, - а ты отойди, Питт, дай нам потолковать
– Да что вы там?
– раздражённо крикнул Перэ, - струсил, что ли ваш малолеток? Будет знать, как задирать бывалых моряков.
– Всегда к Вашим услугам, месье!
– Сильвер шагнул вперёд, отстранив всё ещё пытавшегося остановить его Вольверстона. Француз сбросил камзол и выхватил саблю
– Надо же, какой боевой! Ничего, сейчас живо притихнешь!
– Я готов!
– Сильвер стал в позицию. Тёмно-синий камзол его был, по-прежнему, застёгнут на все пуговицы, а на груди и под подбородком пенилось тончайшее кружево. Перэ расхохотался.
– Не жарко тебе, малец? Солнце-то припекает. Это тебе не Сент-Джеймс!
– Это тебе сейчас будет жарко!
Вольверстон с плохо скрываемым беспокойством наблюдал за противниками. Молниеносный выпад француза заставил старого вояку вздрогнуть, но Сильвер отвёл его, отскочил в сторону и тут же набросился на соперника с левого фланга. Не ожидавший такой прыти Перэ едва не пропустил удар. Питер наступал.
Сделав ложный выпад, он метнулся вправо и атаковал вновь. Сабли, лязгнув, скрестились. Сильвер увернулся и тут же вновь ринулся вперёд.
– Взгляни, Нэд, а капитан у нас молодец!
– рассмеялся Уоллес.
– Помолчи, Питт!
– раздражённо одёрнул его Вольверстон.
Перэ отскочил и тотчас же бросился в контратаку. Мгновение, и клинок просвистел прямо над головой Сильвера. Нэд побледнел. Ещё выпад... Питер шагнул назад.
Среди французов раздались одобрительные возгласы. Перэ всё более теснил отчаянно сопротивлявшегося Сильвера, с лёгкостью отражая его контратаки.
– Слева нападай, слева!
– подбадривал соотечественника Андре.
– Покажи этому щенку, Жан! Пусть знает, что здесь ему не Лондон!
Вольверстон судорожно сжал рукоять сабли.
– Да что с тобой, Нэд? Ты же сам говорил, что нельзя вмешиваться.
– Да, но...
Сильвер отступал. Беспрестанно меняя тактику, Перэ обрушил на него целый шквал ударов.
Ещё один обманный манёвр, и он едва не задел руку Питера:
– Тебе конец, парень!
– Посмотрим ещё!
– ловко увернувшись, Питер переметнулся на правый фланг. Перэ отскочил, но сабля Сильвера едва не полоснула по его надплечью. Теперь уже Питер теснил противника, легко отводя сыпавшиеся на него со всех сторон удары.
– Получай!
– Перэ рванулся вперёд в глубоком выпаде, но Сильвер, пригнувшись и отскочив, вновь ринулся в атаку и молниеносным контрударом рассёк противнику плечо.
На рукаве выступила кровь. Сильвер опустил оружие.
– Продолжим?
– Ты ещё своё получишь, щенок! Повезло тебе!
– морщась от боли, Перэ перехватил саблю левой рукой, но Жак остановил его. Кровь капала на мостовую, а лицо французского капитана становилось всё более бледным. Опершись на руку Андре, Перэ направился к пристани, разражаясь проклятиями в адрес дерзкого юнца.
Наутро Сильвер отправил Уоллеса справиться о здоровье Перэ. Француз чувствовал себя лучше и предложил, не теряя времени, обсудить багамскую экспедицию. Несмотря на возражения Вольверстона, капитан согласился нанести визит на «Парисьен» и в час пополудни все трое уже поднялись на борт тридцатипушечного фрегата. У трапа их встретили старые знакомые - Андре и Жак, рядом с которыми столпились мрачные типы в пёстрой одежде. Каждый из них был перепоясан ремнём из буйволиной кожи, из-под которого торчали внушительные пистолеты. Вокруг царил полнейший беспорядок. Палуба была грязна и неубрана, то тут, то там валялись пустые бутылки. Более пристальный взгляд, однако, обнаруживал безупречное состояние такелажа, а небрежно одетые вахтенные были абсолютно трезвы и находились на своих постах при полном вооружении.
Гостей проводили в капитанскую каюту. Она чем-то отдалённо напоминала апартаменты Педро Альвареса, но отделка её была куда менее роскошной, а сама комната - значительно более грязной. В середине помещения, стены которого были увешены оружием и картами, располагался деревянный стол. Неубранные остатки завтрака - галеты и солонина - привлекали назойливых мух. Тут же стояла недопитая бутылка рома. Вдоль стола находились две длинные скамьи, чуть дальше - широкая кровать. Обнажённый до пояса капитан с подвязанной на косынке рукой полулежал поверх красного атласного одеяла.
– Привет, Сильвер!
– француз приподнялся с разбросанных в изголовье подушек, - а с тобой, молокосос, можно иметь дело
Сильвер холодно кивнул.
– Обсудим условия?
– продолжал Перэ, - может, всё-таки согласишься на треть добычи?
– Нет, - невозмутимо отозвался Питер, - только половина. Если позволит ветер, выходим не позднее послезавтрашнего дня.
– Ну ты и прыткий, парень. Ещё зелёный совсем, а туда же. А если я откажусь?
– Будем действовать сами. Что касается возраста, то, как видишь, он ничуть не помешал мне...