Дочь куртизанки
Шрифт:
– Конечно же, они побежали искать лорда Даттона, – сказала София, глядя на улицу в окно. – Если ему повезет, они его не найдут.
– Кажется, лорду Даттону всегда везет, – произнесла Каро.
– Да, – согласилась Анни. – Ему везет. Интересно, как на него подействует то, что его прогнали.
София рассмеялась, глядя на Анни.
– Интересно? О, Анни, не верю, чтобы кому-нибудь из нас это было интересно. Нисколько не сомневаюсь, да и ты тоже, что он вне себя.
– Надеюсь, – хитро улыбнулась Анни.
– Из-за
– Из-за его везения, сказала бы я, – ответила София, глядя на Анни.
– И его вечного ожидания удачи, – добавила Анни.
– Так ты интересуешься лордом Ставертоном? – спросила София, отойдя от окна и садясь на диван.
– Да, больше чем прежде.
София кивнула.
– Ты об этом не пожалеешь. А теперь собирайтесь. Мы должны быть у графа Гайда на ассамблее. Там будут все. Вы должны выглядеть самым лучшим образом. Вечер обещает быть чрезвычайно интересным.
Слова ее прозвучали, скорее, как предупреждение, чем как обещание.
– Вы будете сегодня у Гайда? Там должно быть интересно, – обратилась София к лорду Генри Блейксли в белой гостиной.
– Вы именно за этим пригласили меня? Чтобы убедиться, что я непременно буду на приеме у своего отца?
Было начало седьмого, и все хорошие девочки и мальчики занимались подготовкой к новому забавному вечеру. София не была хорошей девочкой и не сомневалась, что Блейксли тоже не был хорошим мальчиком. На самом деле она на это надеялась.
– Наслаждаюсь вашим обществом, лорд Генри. Хотела бы от него большего, – сообщила она, подходя к окну и глядя в густые сумерки.
Вечер был ясный, луна светила вовсю – ночь для романа, если верить, что романы возможны только в определенные вечера. У нее самой было иное мнение на этот счет.
– Неужели? – Блейксли слегка приподнял брови. – По слухам, вашим компаньоном будет Ричборо.
– Разве мне полагается только один компаньон? – засмеялась она. – Однако вы меня не поняли, лорд Генри. Я прошу не для себя.
– Для кого же вы просите, леди Дэлби?
– Только для вас, и ни для кого больше.
– Прошу прощения, но я убедился в том, что женщины о других не думают. Они слишком заняты собой.
– Вы судите по своему опыту и по опыту леди Луизы Кирклэнд, – тихо возразила она.
– Я говорю только за себя, леди Дэлби, – произнес он так же тихо, разглядывая ее, словно необычайно интересную змею.
Мудрый Блейксли знал, что ее нельзя недооценивать. Именно поэтому он нравился ей так сильно.
– Мужчина с самообладанием, – прошептала она, взглядом окинув его всего.
Высокий, стройный, хорошего телосложения, Блейксли оказался циничен, искушен и наблюдателен. И он сын герцога. Действительно, невозможно быть более совершенным.
– Мне это в мужчинах так нравится.
Блейксли вежливо поклонился
– Увидимся у Гайда? – снова спросила она.
Блейксли кивнул, сощурив глаза.
– Я вас пугаю, милорд? – произнесла она сквозь тихий смех.
– Давайте скажем, что, как и любой мужчина, я насторожен, когда леди София смотрит так пристально.
– Это комплимент. – Она подошла к нему, шурша юбками. – Как очаровательно.
– Это был комплимент? Не уверен. – Он едва заметно улыбнулся.
София засмеялась.
– О, вы мне нравитесь, лорд Генри, мы отлично поладим. А теперь подумайте, как лучше всего мы можем помочь друг другу.
– Могу придумать один способ, – проговорил он, взглядом блуждая по ней.
Она улыбнулась и позволила рассматривать себя. Взгляды ничего не стоили. Но она заметила, что обычно от них ее власть укреплялась.
– А мне на ум пришел другой способ, – сообщила она, усаживаясь на канапе, покрытое белым бархатом и отделанное бледно-голубой тесьмой.
– Мы с вами одного возраста, миледи.
– Но я прожила гораздо более долгую жизнь.
– Нет, вы только притворяетесь, что прожили ее.
– Притворяюсь? Вы слушали невнимательно, лорд Генри. Моя репутация основана на солидном фундаменте. Спросите кого угодно, спросите Ричборо, если сомневаетесь. Кроме того, это все лесть. Мы с вами знаем, кто подогрел ваш интерес. Мне нравится лесть, но не тогда, когда она – вульгарный вымысел.
– Леди София, в моем интересе к вам нет никакого вымысла.
– Лорд Генри, аплодирую вашему рыцарству. В будущем намерена пресекать любые слухи о вашей холодности. А теперь давайте оставим флирт и подумаем, как нам лучше помочь друг другу.
– Я внимательно слушаю, – сказал он, усаживаясь на стул напротив нее.
– Быть откровенной, да? Час поздний, и мне еще надо одеться к вечеру. Моей дочери нужно жемчужное ожерелье.
София сделала паузу. Блейксли положил ногу на ногу и откинулся на спинку стула.
– Я слушаю вас, – сказал он.
– Довольно длинное ожерелье. По сути, чем длиннее и роскошнее, тем лучше.
– В этом нет ничего необычного. Женщины обычно хотят жемчужные украшения. Вопрос в том, почему я должен дать леди Каролине это ожерелье.
– Потому, лорд Генри, что это разозлит леди Луизу.
Блейксли снял ногу с ноги и откинулся на стуле, балансируя на задних ножках и пристально глядя на Софию холодными и циничными глазами.
– А мне следует злить леди Луизу?
– Мой дорогой лорд Генри, – подчеркнуто медленно произнесла София. – Если вы спрашиваете, значит, вы действительно не осведомлены. – Она вздохнула и поудобнее устроилась на канапе. – Полагаю, мне следует также упомянуть, что лорду Даттону может не понравиться, что вы преподнесли жемчуг Каро.