Дочь кузнеца
Шрифт:
В ее голосе звучало столько гнева, боли и решимости, что губы Занилы невольно тронула усмешка. В зале, освещенной лишь лунным светом, было темно, но Эзре оказалось достаточно и этого освещения, чтобы заметить, впрочем, истолковала она ее по-своему.
– Я уже почти придумала, как сбежать!
– быстро заговорила она, невольно понизив голос и для большей убедительности прикасаясь к руке Занилы.
– Я заметила.
– Что?
– Как только появилась в школе, ты осматривала забор, деревья около этого забора. Потом, очевидно, отказалась от этой идеи. И я
– Темные Боги!
– Эзра выругалась.
– А кто-нибудь еще заметил?
Пожатие плечами:
– Я старалась не попадаться на глаза, и возле тебя никого больше не видела.
Эзра положила локти на согнутые колени и вся как-то ссутулилась.
– Если надсмотрщики узнают, меня убьют!
– проговорила она.
– Верно!
– Занила только кивнула головой.
– Поэтому, если собираешься бежать, беги! Только сначала придумай, куда ты пойдешь, когда выберешься за стены школы, где возьмешь одежду, еду, деньги, как избавишься от ошейника!
– Занила дернула рукой за кожаную полоску у себя на шее. Она достаточно хорошо помнила свой собственный побег еще в княжеской столице.
– Ты пойдешь со мной?
– Эзра еще больше подалась вперед, приближая свое лицо к лицу Занилы.
– Нет.
– Почему?! Ты же не такая, как все эти тупые курицы, искренне верящее, что быть красивой рабыней для утех в доме щедрого господина - это вершина возможного в жизни счастья! Я сама не такая. Я просто не могу изо дня в день жить рядом с ними, слушать их тупые разговоры, притворяться, что мне это интересно! И ты чувствуешь то же, я же вижу!
Смех, показавшийся таким неуместным в полутемной танцевальной зале, заставил Эзру резко замолчать и отшатнуться, с недоумением уставившись на рабыню, сидящую напротив. А Занила хохотала и не могла остановиться.
– Откуда ты знаешь, - сквозь смех выдавила она, - что я не такая же, как они?
– Я вижу...
– Эзра попыталась объяснить, но Занила наконец-то отсмеялась и махнула рукой, привлекая внимание к собственным словам.
– Я открою тебе свою тайну, - ее голос после смеха звучал немного хрипло.
– Я расскажу тебе правду. Самая главная цель в моей жизни - пробраться в один знатный догатский дом. В качестве рабыни для утех или в качестве кого-то другого - не важно.
– В какой-нибудь богатый дом?
– все еще не понимая, переспросила Эзра.
– Нет! В один конкретный догатский дом!
– А в какой?
– Эзре стало интересно.
– Я еще не знаю, в какой именно, - Занила вновь прислонилась к стене и задумалась, рассматривая тень от дерева, лежащую на полу.
– Ты сумасшедшая!
– Эзра покачала головой.
– Ты знаешь об этом!?
Занила вновь перевела взгляд на нее:
– У меня нет другого пути.
Тень от дерева на полу двигалась, потому что ветер где-то за окном шевелил темно-зеленые, словно восковые листочки, и потому что луна медленно ползла над Догатой, отмеряя ночь. Две маленькие рабыни сидели в каком-нибудь метре друг от друга, но в своих мыслях были далеко. Месяца три назад на одном из уроков Заниле удалось узнать, что в столице Салевы действительно есть дом знатного северного боярин Родослава Дикого. Учитель рассказывал рабыням, что прозвище свое боярин получил из-за того, что его родовые земли располагались в совершенно диком краю, на самом севере Вольного княжества Махейн. В это Занила, правда не слишком поверила: уж она-то знала правду! А дальше учитель показал девочкам рисунок, изображавший фамильный герб боярина - на сером фоне силуэт клинка, а на нем белый отпечаток когтистой кошачьей лапы. Занила плохо помнила, что случилось с ней, когда она увидела этот герб. Кажется, она пыталась куда-то бежать... Когда она очнулась, она по-прежнему сидела в классе, вокруг шел урок, учитель, полуслепой старичок, помешанный на своей геральдике и истории, все еще бубнил что-то себе под нос, не замечая ничего вокруг. Только Райша, сидевшая рядом, крепко сжимала ее руку, до боли впиваясь ногтями ей в ладонь. Теперь Занила точно знала, что рано или поздно сумеет попасть в нужный ей дом. А для этого она может и подождать.
Эзра прикрыла глаза. Самой себе она могла признаться: она не знала, как ей сбежать. Школа была построена надежно. Но точно также она знала и другое: она родилась свободной, и ни пираты, напавшие на нее и захватившие ее в плен, ни ошейник, ни все надсмотрщики в мире не могли этого изменить! И, в отличие от Занилы, ждать она просто не могла! Каждый раз ночью, закрывая глаза, она видела свой остров. Невысокие, но отвесные скалы, изрезанные ветрами, дующими с океана. Бледно-голубое небо и быстрые облака, бегущие по нему. Она словно снова и снова стояла посреди луга, по пояс в высокой траве, подставив лицо ветру, ощущая солоноватый привкус близкого океана на губах, опустив руки в сухие и чуть колючие метелочки травы, колышущейся вокруг нее...
– Ты поможешь мне!
– голос Занилы, показавшийся очень громким в тишине ночной школы, заставил ее вздрогнуть и очнуться.
– Попасть в тот дом? Но как? Даже если мне удастся сбежать...
Занила остановила ее взмахом руки:
– В дом я проберусь сама. Ты просто научи меня танцевать!
Взгляд серо-голубых глаз с недоумением уставился на Занилу. Эзру удивило даже не то, каким образом танцы связаны с проникновением в богатый догатский дом, а... Впрочем, именно это она и высказала:
– Зачем тебе мои уроки? Ты же и так прекрасно танцуешь! Лучше, чем все эти остальные тупые курицы. Тебя даже надсмотрщица Дарина никогда не бьет!
– Если надсмотрщица Дарина не бьет - это, действительно, серьезная похвала, - усмехнулась Занила, но, заметив, что Эзра шутки не оценила, просто продолжила.
– У меня все равно не получается так, как у тебя. Я это чувствую!
– Эзра хотела что-то еще возразить, но Занила быстро продолжила.
– Я, может быть, не смогу этого объяснить словами, но ты словно не просто танцуешь. Ты будто живешь этим танцем! Когда я смотрю на тебя, я забываю, что мы рабыни, что мы в школе, и госпожа Дарина где-то рядом щелкает своим хлыстом.
На этот раз настало время улыбаться Эзре:
– Я просто танцую так, как мы танцевали у себя в Дарии. Я не делаю ничего особенного. Двигаюсь так, как привыкла с самого детства. Хотя, - она вдруг споткнулась, и горькая усмешка искривила ее губы, - возможно, госпоже Дарине скоро удастся отучить меня от этого.
Занила сразу же поняла, о чем та говорит: надсмотрщица, похоже, поставила себе целью вбить в девочку именно ту манеру двигаться, какую она сама считала единственно верной.