Дочь кузнеца
Шрифт:
Нарил открыл перед ними калитку в воротах и отступил в сторону. С ним она попрощалась еще вчера. Занила смотрела на старого раба, на его изуродованное шрамами лицо и знала: его губы сейчас кривятся, потому что он улыбается ей вслед. Улыбка, предназначенная только ей.
Ворота закрылись за спинами ее охраны, и Занила поняла, что всего в третий раз за пять лет оказалась на улицах Догаты.
Идти было недалеко. Дом Рашида Бакура, как и можно было предположить, располагался выше по холму. Занила успела порадоваться, что ближе к вечеру жара в салевской столице немного спала. Если бы еще не пыль, за день поднятая с каменной мостовой и висящая в неподвижном воздухе. Занила запоминала дорогу. Причем не просто последовательность
Огромный трехэтажный особняк Бакура стоял в глубине не менее огромного сада. Кованные металлические ворота в сплошной каменной стене отворились, как только охранник за ними узнал рабов, сопровождавших Занилу. Рабы явно были предназначены всем своим видом демонстрировать богатство своего господина не в меньшей степени, чем сам дом или сад: высокие, крепкие в добротной кожаной одежде.
А дом был роскошным. Занила успела оценить это, пока встретившая ее женщина-рабыня вела ее в специально приготовленные покои. Мужчины-охранники остались снаружи. А рабыня, еще не пожилая, но казавшаяся старше из-за полноты, ничуть не удивилась ее появлению, а значит, ее господин уходил на торги с твердым намерением приобрести себе какую-нибудь новую игрушку.
Дом утопал в позолоте, коврах, почти скрывавших роскошную мраморную отделку пола и стен, и запахе дорогих благовоний. Вначале Занила пыталась разглядывать обстановку, следуя за своей провожатой, но где-то к третьей зале мелькание хрусталя, шелков, бархата, фарфора и вездесущей позолоты слилось в одно яркое пятно. А еще им навстречу попадались люди. Занила разглядывала их, а точнее их ошейники. У рабыни, что ее встретила, он был из тонкой белой кожи с золотой пряжкой. Милое такое украшение, хоть и со смыслом. Она кто-то вроде домоправительницы? Занила пожалела, что та не представилась. Сколько же всего в доме слуг и все ли они из рабов? Впрочем, Занила не собиралась задерживаться в доме достаточно долго, чтобы разузнать это.
Покои на втором этаже, в которые ее привели, оказались трехкомнатными. Рабыня велела ей оставаться здесь и прежде чем выйти спросили, не нужно ли ей чего-нибудь. Занила попросила поесть. А вы думали, она собиралась скромничать?! Рабыня усмехнулась, по достоинству оценив это заявление, и вышла, пообещав что-нибудь прислать, а Занила отправилась исследовать покои, в которых она оказалась. Она бы с удовольствием обследовала и весь дом: входы, выходы, коридоры с наименьшим количеством охраны. Но такое поведение новенькой рабыни может показаться подозрительным. Что ж, значит, этой ночью ей придется выбираться из дома, полагаясь только на собственное чутье.
Первой комнатой была спальня, не менее роскошная, чем весь остальной дом, и довольно просторная. Широкая низкая кровать, застеленная богатым покрывалом, гора разноцветных подушек и валиков, пушистый ковер на полу, в противоположном углу камин, по случаю жаркой погоды тщательно вычищенный и без дров, возле него низкий столик и подушки, побольше, на этот раз для сидения. На этом мебель заканчивалась, но Занила не собиралась расстраиваться по этому поводу - перед кроватью как раз оставалось достаточно свободного пространства для танца, что она собралась исполнять.
Вообще-то Занила предполагала, что в доме такого человека, как Бакур, должен быть целый гарем. Почему же тогда ее не отвели к остальным девушкам? Оставили здесь готовиться к приему господина? Что ж, это ее тоже вполне устраивало.
Вторая комнатка, совсем маленькая, оказалась отведенной под гардероб: комод с ящичками, шкаф с полками. Все пустое, только в шкафу на аккуратных плечиках висят два костюма для танцев. Занила совсем некультурно присвистнула, прикоснувшись к ним: вышивка золотыми нитями, жемчуг, драгоценные камни. Каждый стоил не менее пяти - шести золотых. Ее собственный, что она принесла из школы, был намного проще, но это еще не значило, что она от него откажется. А вот бубен, лежавший на одной из полок, оказался очень кстати. Значит, у ее танца сегодня будет музыкальное сопровождение. С бубном Занила тоже репетировала. Ей нравился этот музыкальный инструмент, особенно за то, что его можно было в любой момент просто отбросить в сторону, освобождая руки для чего-нибудь более стоящего.
Занила развязала свой узелок и принялась доставать из него вещи. Она, конечно, не собиралась задерживаться в доме, но и большинство из этих тряпок вряд ли могли понадобиться беглой рабыне. Первым она повесила, чтобы не помялся, свой костюм для танцев. Верх его состоял из полоски шелка, сплошь расшитой звенящими золотистыми монетками: если грудь даже с большой натяжкой вряд ли можно назвать пышной, трясти приходится хотя бы монетами. Этот "шарф" завязывался на спине так, что свободными оставались довольно длинные шелковые ленты. На конце каждой были также пришиты монетки, от этого ленты очень красиво покачивались при каждом ее движении - лишняя деталь, на которой мужчина может остановить свой взгляд. Следующей частью костюма был широкий пояс, тоже весь в монетках, надевавшийся на бедра, а уже к нему крепились куски тончайшего полупрозрачного желтого шелка. Причем прикреплялись они, просто продеваясь в специальные петельки, и так же легко снимались.
Повесив костюм, Занила отправилась в третью из отведенных ей комнат: через открытую дверь она еще раньше заметила, что это ванная. В отличие от гардеробной, эта комната ничуть не уступала в своей роскоши спальне. Если не превосходила ее. Везде бело-серый мрамор, отполированный до такой степени, что по нему страшно ходить. На возвышении огромная ванная - целый маленький бассейн, а над ней блестящие позолотой краники. Занила открыла их и совершенно несерьезно взвизгнула, когда в ванную полилась горячая и холодная вода. Да, о таком чуде, как водопровод [В Догате того времени центрального водопровода не было. Водопровод в доме позволяли себе только самые состоятельные жители. Вода при этом доставлялась из горных источников по-прежнему на подводах. Ею заполнялся особый резервуар, а уже из него по системе труб с помощью насосов подавалась в ванные господ. Часть при этом нагревалась, проходя через специальные котлы. Насосы чаще всего приводились в движение мулами или лошадьми, хотя существовало мнение, что наиболее производительны все же рабы.], рабыня раньше только слышала! Да, в школе воду привозили в бочках и грели потом в чанах. А еще в ванной было зеркало. Именно такое, о каком она думала сегодня утром, - большое, идеально чистое и прозрачное.
Занила продолжила свое исследование, словно со стороны наблюдая за собой. Вот уж она не предполагала, что у нее такое любопытство вызовет богатство ее нового господина и роскошь его дома. И это его она собирается убить сегодня вечером! Впрочем, последний факт тоже нисколько не портил настроения Занилы.
Ужин съеден и унесен. Приносила его ей в комнату девочка-рабыня лет двенадцати-тринадцати на вид. Заниле, которой через пару недель должно было исполниться шестнадцать, она показалось совсем маленькой. Впрочем, дело тут, наверное, было не в возрасте. В школе ей многие девочки даже старше ее часто казались недостаточно взрослыми. Занила не заговорила с рабыней, пока ела, и та, собрав посуду на поднос, просто удалилась, вновь оставив ее одну.
Волосы снова вымыты, уже во второй раз за этот день. Кожа покрыта специальным составом, так что теперь все тело светится и мерцает в лучах масляных ламп. Костюм надет. Занила не торопилась, закрепляя на поясе шелковые платки. Двенадцать. Дюжина. Один за другим. Снимать она их будет также, пока не оставит всего пару, скрывающие ее обнаженное тело. О да, хозяину понравится ее танец! А к тринадцатой петле на поясе крепится сабля - не сразу и заметишь в волнах шелка. Никаких украшений. Золотые монетки, сияющая кожа, распущенные волосы ниже бедер - более чем достаточно. Ноги босые: не замерзнут на пушистом ковре. Бубен она положила на одну из подушек в комнате. Взять его - минутное дело. Все готово. Теперь нужно лишь дождаться господина.