Дочь лесника

Казьмин Михаил Иванович

Слышать за собой тяжелую поступь и фырканье лошади было, прямо скажу, некомфортно. Все-таки, как и большинство современных горожан, я лошадей несколько побаивался. Чтобы отвлечься от этого дискомфорта, я принялся размышлять о произошедшей с нами перемене и о том, чего от этого ждать.

По всему выходило, что никакими неприятностями встреча с хозяйкой местного леса (ну ладно, пусть не хозяйкой, есть ведь кто-то и постарше) нам не грозила. Имея многозарядную винтовку с неплохой скорострельностью и ручную рысь, барышня могла без проблем устроить нам неприятности, и очень большие, сразу же. Однако никакого вреда нам не причинила и ведет нас к человеческому жилью. То есть спать мы сегодня в любом

случае будем в лучших, по сравнению с прошлой ночью, условиях. Кстати, ведет нас всадница, судя по всему, не в плен. Хоть они с рысью явно нас конвоируют, но как-то не очень вязался с взятием в плен показанный нам приветственный жест. Конечно, хитрость и коварство тоже никто и ни в каком мире не отменял, но хотелось верить, что юный возраст и добрая улыбка девушки с коварством сочетаться не могут. Да точно не могут! Не должны, это уж в любом случае.

Когда рысь свернула с тропинки, Николай понял все правильно и свернул вслед за ней. Алина, умничка, повернула за Николаем, ну и так далее. Идти без тропинки пришлось совсем недолго, уже через минуты три мы опять переставляли ноги по протоптанной дорожке, куда более широкой, чем это было до того, но перестраиваться не стали. То есть Сергей с Алиной все-таки пошли парой, благо, ширина тропинки позволяла, но Николай по-прежнему двигался впереди, а я сзади.

Я еще успел подумать, почему местные отпускают одну (лошадь и даже рысь не считаем) столь молоденькую девчонку - то ли у них тут совсем безопасно, то ли народу просто не хватает. Все же, скорее всего, не хватает народу - наличие у барышни ружья вкупе с явным умением с ним обращаться на мысли о полной безопасности не наводили. Так вот, успел я на эту тему подумать и даже выводы сделать, как появился совсем иной повод для размышлений. Мы, похоже, пришли.

Глава 4

Да уж, пришли. На большой поляне, как раз на берегу ручья (видимо, того самого, вдоль которого мы шли, но уж очень хитро запетлявшего) стоял... стояла... в общем, стояло весьма интересное сооружение. Чем-то оно напоминало древнерусскую деревянную крепость, только сильно уменьшенную и весьма изобретательно усовершенствованную. Сразу удивило, что высокий земляной вал с бревенчатой крытой галереей по верху был в нижней части обнесен двумя рядами спирали Бруно. Когда именно изобрели колючую проволоку в нашем мире, я не помнил, но вроде бы позже этих винчестеров, а уж спираль Бруно вообще никак не раньше Первой мировой. А здесь она соседствует с архаичными винтовками. Интересно...

Девушка обогнала нас, остановила лошадь и жестом велела ждать. Кису свою оставила с нами - интересно, охранять нас или сторожить? Ох, видимо все-таки сторожить... Неужели я ошибся насчет намерений лесной красавицы? Сама она тем временем проехала в открытые ворота, тоже неплохо приспособленные к обороне - к ним вел прорытый в земляном валу проход, такой же узкий, как и сами ворота: конные могли проехать только по одному, пешие прошли бы по двое. Галереи по обе стороны выступали за ворота и имели узкие бойницы, из которых можно было с двух сторон стрелять в бок тем, кто попытается ворота ломать. Да, интересная тут у них жизнь. Насыщенная, сразу видно.

– Это мы где?
– робко поинтересовалась Алина. Нет, девочка умная. Заговорила лишь сейчас, да и вообще держалась неплохо, хоть и видно было, что боится.

– Это мы, Алинка, попали, - ответил ей Николай.
– Куда - не спрашивай, сам пока не знаю.

– Куда-куда...
– оживился Сергей, - в прошлое, куда же еще?!

– Может, и в прошлое, а может, и нет, - знакомить спутников

с результатами моих рассуждений времени, как я понимал, сейчас не было.
– В данный момент куда важнее, как нас тут примут.

– А почему...
– Сергей явно вознамерился поспорить, но не вышло. Наша местная лесная фея вышла из ворот, уже пешком, и направилась к нам.

Присев на корточки, девушка почесала рысь за ухом, погладила по голове, что-то ласково ей шепча. Кошка, хоть она обычная домашняя мурка, хоть рысь, и есть кошка. Зажмурившись, рысь блаженно заурчала, поворачивая голову так и сяк, чтобы хозяйке было удобнее ее гладить. Когда девчонка натешилась общением со зверушкой и выпрямилась, рысь блаженно потянулась, потом неспешно и деловито потрусила к воротам, а ее хозяйка повернулась к нам и сделала приглашающий жест, добавив к нему широкую добрую улыбку. Что ж, раз зовут, пойдем...

Внутри крепостица оказалась еще интереснее, чем снаружи. Низкие бревенчатые постройки явно хозяйственного назначения были частично врыты во внутреннюю сторону земляного вала, так что оставался свободным небольшой двор, а слева от ворот высился аж трехэтажный дом, совершенно очевидно жилой. Строго говоря, полноценных этажей было два, а третий представлял собой мансарду, если кому не нравится слово 'чердак'. Впрочем, все это я успел разглядеть мельком, без особых подробностей, потому как на крыльце этого дома стоял целый комитет по встрече. Раз уж нас сюда не просто привели, а привели и позвали, стоило проявить к хозяевам уважение и не отвлекаться на особенности местной архитектуры. Что-то мне подсказывало, что насмотреться еще успеем.

Кто тут главный, бросалось в глаза сразу. Не так чтобы очень уж высокий, но крепкий, плечистый и вообще широкий мужичина с грубым, однако же внушающим доверие лицом, обрамленным коротко подстриженной русой бородой, внимательно смотрел на нас, сложив руки на груди. Лет ему на вид было под пятьдесят, стало быть, в нашем земном прошлом смело можно считать, что около сорока. Оделся он почти в такую же рубаху, как и доставившая нас сюда девушка, только что покороче, такой же расцветки штаны и все того же фасона мягкие сапоги до середины бедра. Видимо, этакий 'унисекс' в местном исполнении. А что, вполне практично и пешком по лесу ходить, и верхом ездить. Отличием его одежды от женского варианта была темно-зеленая шляпа с широкими полями, украшенная витым желто-зеленым шнуром, завязанным на бантик вокруг тульи, да несколькими яркими перьями. Ну и подпоясан он был широким кожаным ремнем, на котором висел изрядных размеров кинжал в красивых, как бы даже не серебряных, ножнах.

Справа и чуть позади от него стояла статная женщина несколько моложе, причем сразу бросалось в глаза, что наша лесная амазонка - ее дочь. Лицо такое же, если сделать поправку на возраст. Вот она была одета уже по-женски - в длинную, правда, не до пят, а лишь чуть-чуть не доходящую до щиколоток, темно-бурую юбку поверх которой повязала сероватый передник, белую рубаху с закатанными рукавами, и серо-зеленый корсаж, спереди стянутый шнуровкой. Две темно-русых косы, такие же толстые, как у дочки, но подлиннее, и покрывавший голову простой чепец из неотбеленного полотна завершали картину.

По левую руку от бородатого лесного богатыря без особого успеха старался выглядеть большим и грозным долговязый парень лет двадцати (потому что выглядел на двадцать пять), худой и жилистый, с копной светло-русых волос и редкой растительностью на лице. Одет он был под стать местному патриарху, только без головного убора, кинжал у него висел в простых обтянутых кожей ножнах. Молодая женщина, стоявшая за ним и одетая примерно так же, как и мать лесной всадницы, держала на руках ребенка, закутанного в серое суконное одеяло.