Дочь моего друга
Шрифт:
— Так чего ты боишься, Арина? — Демид берет меня обеими руками за затылок и пристально вглядывается в глаза. — Давай спрошу по-другому. С чем ты точно не хочешь столкнуться в этом браке?
Он держит крепко, и я отвечаю скорее интуитивно, прежде, чем успею обдумать.
— С изменой. Я боюсь предательства. Твоего предательства, Демид. Если ты вдруг решишь, что с тебя достаточно, что ты наелся семейной жизни, что тебе хочется почувствовать себе свободным, я прошу не унижать меня изменами. Просто скажи мне об
Демид смотрит не мигая, вглядывается так, как только он умеет. Заглядывая не просто в глаза, а в подкорку. Сканируя подсознание.
— Хорошо, — отвечает медленно, — договорились.
— Обещай, — требую громким шепотом. Мы еще даже не женаты, я просто заговорила о предположительной измене, а у меня внутри уже все покрылось ледяной коркой.
— Обещаю.
Внезапно до меня доходит, что когда Демид начал этот разговор, он в первую очередь говорил о своих страхах.
— А ты? — спрашиваю его. — Чего ты боишься?
По мелькнувшему яростному блеску в черных глазах понимаю, что угадала. Затаиваю дыхание, интуитивно понимаю, как важно для меня то, что я сейчас услышу.
И шокировано замираю, когда Демид отвечает, облизав потрескавшиеся от бесконечных поцелуев губы.
— В этом браке я больше всего боюсь стать для тебя Глебом, малыш. Боюсь. И не хочу...
Не могу удержаться от изумленного возгласа. Тянусь к нему и обвиваю руками шею.
— Что ты выдумал, Демид?
— У нас большая разница в возрасте, Арина, — говорит он быстро и сухо, чуть отстранившись. — Я знаю, что иногда сильно давлю, я по другому не умею. Но если ты начнешь видеть во мне препода, то у нас все очень быстро пойдет по пизде...
Глажу ладонью щеку с уже наросшей щетиной. Кожу приятно покалывает. Меня переполняет безграничная нежность к мужчине, который так неуклюже и при этом искренне обнажает передо мной если не душу, то как минимум мысли. И еще я откуда-то знаю, что он это делает едва ли не впервые в жизни.
Мы смотрим друг другу в глаза, и я чувствую, как именно сейчас между нами тянутся невидимые нити, которые сшивают и сплетают нас в одно целое.
Перемещаюсь выше, укладываюсь сверху на Демида. Прижимаюсь так, чтобы площадь соприкосновения была максимальной.
— Значит, нам следует соблюдать баланс, — ерзаю по мускулистому мужскому телу, меня сносит от зашкаливающей концентрации тестостерона на квадратный метр спальни. — Если ты доминируешь в жизни, то я доминирую в постели. Буду твоей госпожой.
Сажусь на него верхом. Демид следит за мной с нескрываемым интересом, заложив руки за голову. Горошины сосков твердеют от одного его взгляда.
Выгибаюсь, глажу себя по груди, зажимаю пальцами. Мне хочется ему нравится, хочется его возбуждать, чтобы он хотел только меня. Меня одну.
— Я тебя сейчас заколдую, — говорю севшим голосом, — ты после меня больше ни на одну
— Заколдуй, — так же хрипло соглашается Демид. Снова выгибаюсь.
Член подо мной уже каменный. Скольжу по нему мокрой промежностью, мажу своими соками, руками упираюсь в такой же каменный пресс. Голова кружится от накатившего возбуждения, кровь по венам несется с утроенной скоростью, разнося жар по всему телу.
Демида хватает ненадолго. Он берет меня за бедра, приподнимает.
— Ладно, уболтала, госпожа. Давай, доминируй, — говорит с ухмылкой и с размаху насаживает меня на член.
***
Сегодня Демид уехал в соседний город. Скорее всего, обратно вернуться не успеет, останется ночевать.
Мы все утро занимались сексом «про запас», как выразился Демид. Но уже к обеду наша переписка приобретает серьезный накал.
«Пришли мне свой член»
«Малыш, имей совесть, у меня совещание»
«Так и скажи что слабо»
«Мне надо руководить, а у меня стоит»
«Не съезжай, Ольшанский»
«Тогда ты первая»
«У меня нет члена»
«Не умничай, пришли мою девочку»
«Ты забыл что я твоя госпожа?»
Через несколько минут мне приходит член, нарисованный ручкой на формате А4.
«По памяти рисовал?»
«Йес»
«Я хочу оригинал»
«Ну малыш, тут много народа»
«Этот маловат»
«Масштаб один к двум. Для оригинала мало места, надо А3»
И все в таком духе. Когда Демид отписывается, что совещание растягивается на второй раунд, понимаю, что он точно не успеет сегодня вернуться.
Пишу ему: «Точно как у нас»
Он отвечает: «Если будет как у нас, то я отсюда не уеду никогда»
«Пообещай, что пришлешь член»
«Обещаю. И даже подрочу онлайн. На девочку»
Улыбаюсь и целую экран с его аватаркой. Я так его люблю, что в груди даже немножко болит. Не знаю, это нормально или нет, я до него не влюблялась. Скорее, нет, потому что Демид и нормальность — взаимоисключающие понятия.
К примеру трахаемся мы точно ненормально много.
А раз сегодняшний вечер мне светит провести в одиночестве, то хотя бы выгуляю свою машинку. Заодно поужинаю в нашем с Демидом любимом ресторане.
Заруливаю на парковку. Это здесь я когда-то пряталась от Ольшанского под деревом, когда он подпер мою малышку своим танком. Когда я ему рассказала, он сначала не поверил. Мы приехали в этот ресторан, и я показала Демиду, за каким столиком сидела я, а за каким он обнимался с девицей.
Это почему-то его особенно возбудило. Он сгреб меня в охапку и промурлыкал в ухо:
— Моя малышка ревновала? Да?
— Я ей чуть волосы не выдрала, когда смотрела, как она тебя лапает, — ответила я раздраженно и отпихнула Демида. — А ты так на нее смотрел, будто хотел трахнуть ее прямо там.