Дочь палача и ведьмак
Шрифт:
Настоятель усмехнулся:
– От чего? От растений или от нашего фавна?
– Фавна? – растерянно переспросила Магдалена.
Маурус Рамбек показал на статую с рогами и копытами:
– Так раньше называли это существо римляне. Дикий лесной житель, любитель плясок и веселья. Некоторые приравнивают его к нашему дьяволу, но это, конечно же, глупости.
Он сел на скамью рядом с Магдаленой.
– Брат мой привез его сюда через Альпы и немного… скажем так, доработал. – Настоятель подмигнул ей. – Голова посредством механизма поворачивается во все стороны,
Брат Маурус поднялся и взял Магдалену за руку.
– Идемте. Я покажу вам кое-что, детям тоже должно понравиться.
Настоятель повел их по лабиринту из стен и перегородок, пока они не оказались перед небольшим гротом. Он находился в том самом месте, где сад примыкал вплотную к скалам. В полумраке пещеры Магдалена разглядела очередной пруд, на краю его выстроились с полудюжины невысоких статуй. Подобно фавну, они представляли собой странное зрелище и в монастыре казались явно лишними. Одна из фигур держала в руках трезубец, другая – молнию, а рядом стояли красивые женщины с зеркалами или копьями.
– Древнегреческие божества, – пояснил Маурус Рамбек. – Их, конечно же, не существует, но в нашем саду они служат украшением. Этот грот спроектировал Виргилиус, как и фавна, и несколько других механизмов в этом заколдованном уголке. Все по чертежам давно почившего ученого.
Он наклонился к Магдалене.
– Кое-кто утверждает, что в те времена человечество продвинулось в медицине и прочих науках гораздо дальше, чем мы теперь. Для Виргилиуса не было занятия приятнее, чем предаваться здесь, в уединении, своей страсти – созданию автоматов. Взгляните сами.
Настоятель потянул скрытый в нише рычаг, и фигуры, как по мановению волшебной палочки, закружились вокруг пруда. Одновременно заиграла тихая мелодия. Дети смеялись и показывали пальчиками на представление, но у Магдалены сжалось сердце. Она не сразу поняла, что ее так напугало.
– Эту самую мелодию я и слышала той ночью! – воскликнула она взволнованно. – Музыка эта играла, когда кто-то пытался застрелить меня возле стены!
– Застрелить? – изумился настоятель.
– Этот колдун, или кто там еще стоит за этим, он уже несколько раз пытался от меня избавиться.
Магдалена вкратце рассказала брату Маурусу о том, что ей довелось пережить за эти дни. Когда она закончила, настоятель смотрел на нее с сомнением.
– И вы в самом деле думаете, что тот же самый человек похитил моего брата?
Женщина кивнула, по-прежнему завороженная мелодией.
– Тот же самый человек, хотя мы и не знаем пока, для чего ему нужны облатки. – Она помедлила мгновение. – Или существо.
Дочь палача вспомнила сегодняшний их разговор на кладбище. Может, это и вправду голем или какой-нибудь оживший автомат бродил по монастырю.
Затем она продолжила:
– Ваш брат, значит, страстно увлекался автоматами? – Показала на кружащиеся статуи: – Это всё, да и кукла у него в мастерской, как же смотрели на это собратья?
Настоятель улыбнулся:
– Дьявола можно и потерпеть до тех пор, пока служит тебе же во благо, не так ли? Виргилиус многое сделал для монастыря. Пустил проточную воду в некоторые помещения, выстроил печь, которая топит большую часть комнат… А его колокольчики и танцующие фигуры скрашивают нам плохие дни.
Брат Маурус уставился в пустоту и пробормотал:
– В последнее время он начал увлекаться молниями. Брат Йоханнес ставил какие-то эксперименты в этой области, которые они потом обсуждали. К несчастью, именно в это время молния в очередной раз ударила в колокольню.
– Да, я знаю, – ответила Магдалена. – Действительно, нелепейшее совпадение. Жаль, что до сих пор не придумали никакой защиты от молний.
Она вспомнила, что рассказывал отец о разговоре с Непомуком, но решила об этом не говорить, чтобы не усугублять положение аптекаря.
Настоятель вздохнул.
– Виргилиус наверняка и для этого нашел бы решение.
Магдалена постаралась направить разговор в иное русло.
– А он, как часовщик, мог нажить себе каких-нибудь врагов в монастыре?
– Каких-нибудь? – Брат Маурус тихо рассмеялся. – Суеверие среди монахов – болезнь довольно распространенная, должен вам сказать. Пока находился в монастыре, я старался защитить Виргилиуса, но за спиной у него уже тогда шептались. Особенно брат Экхарт, наш нынешний келарь. Он даже башенные часы сочтет за творение дьявола… – Настоятель нахмурился. – Позднее, когда я снова уехал в Зальцбург, больше всех моему брату досаждал, как это ни странно, библиотекарь. Хотя кому, как не ему, знать обо всем этом; уж столько книг прочел брат Бенедикт за долгую свою жизнь…
Со стороны церкви донесся колокольный звон – пробило одиннадцать часов. Настоятель хлопнул себя по лбу.
– Болван! Разгуливаю тут, а меня ведь ждут собратья… Мне давно пора в ризницу, подготовиться к литургии. – Он снова попытался улыбнуться. – До тех пор пока я глава этого монастыря, все должно идти своим чередом. Пусть потом не говорят, что я был плохим настоятелем.
– А что же с облатками и дароносицей? – спросила Магдалена. – Если они не отыщутся до праздника…
– Реликвии отыщутся, – перебил ее настоятель. – Если уж не эти, так другие облатки и другая дароносица. Ведь благодаря одной лишь вере все эти вещи становятся святыми, верно? Вера, надежда, любовь – вот те христианские добродетели, которых нам всем следует держаться.
– Хотите сказать, праздник состоится послезавтра, что бы ни случилось?
Брат Маурус взглянул на нее с удивлением.
– Разумеется. Он каждый год проходит, и мы не можем разочаровать всех этих верующих. – Он вздохнул. – Хотя в этот раз службу вести буду, наверное, не я. Судья Вайльхайма ясно дал понять, что будет желательно, если впредь некоторые из обязанностей по монастырю перейдут к брату Иеремии. – Настоятель пожал плечами и развернулся. – Хотя это для меня же лучше. До тех пор пока не прояснится судьба моего брата, я все равно немного не при делах.