Дочь полуночи
Шрифт:
К несчастью, на его окно тоже было совершено нападение. Порыв ветра, насыщенного дождевыми каплями, ударил меня в лицо, прорвавшись сквозь разбитую раму, когда я выталкивала Раду в коридор. Увернуться я не успела. Длинный коготь дотянулся и сбил меня с ног.
Секунду я пыталась понять, что происходит, но тут громадная птица взлетела с балкона. Затем моя нога врезалась в балконные перила, и я сумела зацепиться согнутым коленом за чугунные завитушки. Ногу едва не вырвало из сустава, когда тварь дернула, пытаясь отцепить добычу. Она хлопала крыльями, окатывала меня дождевыми брызгами и вопила от ярости. Затем вторая когтистая лапа
Мне пришлось отпустить перила, но прежде чем чудовище успело взлететь, кто-то метнул в него длинный осколок стекла, проткнувший тонкую кожу на ребрах твари. На черном теле появилась длинная багровая полоса, которую сейчас же смыл дождь. Я еще успела понять, что Раду держал меня за руку. Потом когти разжались, и я начала падать.
На полпути к земле падение неожиданно прекратилось. Боль от когтей, впившихся в лодыжку, означала, что это вовсе не чудесное спасение. Костлявая лапа крепко держала меня, и я беспомощно повисла в двенадцати футах над землей. У меня была ровно секунда на размышления о том, что же делать дальше без всякого оружия. Потом спину пронзила такая боль, словно ее прижгли каленым железом. Еще одна пара когтей вцепилась мне в плечи и впивалась все глубже. Я стиснула зубы, чтобы не закричать, когда две твари принялись тянуть меня в разные стороны. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы сообразить — еще немного, и они разрешат спор, разорвав меня пополам.
Нож с длинной рукояткой вылетел неизвестно откуда и вонзился в горло того чудища, которое тянуло меня за ноги. Увы, падая на землю, тварь не разжала когтей. Она увлекала вниз и меня, и своего товарища. Мы приземлились с зубодробительным грохотом. Я оказалась поверх умирающего чудища. Мне удалось выдернуть нож из его горла, однако даже с оружием в руках сложно сражаться с тем, кого не видишь. Когти твари глубоко вошли в мышцы плеч, и я никак не могла развернуться, чтобы разобраться со вторым противником.
К счастью, еще одна гадина решила, что мой враг так же стеснен в движениях, как и я, и обрушилась на него. Когти отпустили меня. Я развернулась и вонзила нож глубоко в ребра чудовища, нацелив острие вверх. Я почувствовала сопротивление плоти, когда лезвие рассекло сердце страшилища на две половины, услышала, как хрустнули, поддаваясь, ткани. Потом тварь содрогнулась, упала и едва не придавила меня своей тушей. Я выдернула нож и отскочила назад как раз вовремя, чтобы встретить нового врага.
«Сколько же, черт побери, здесь этих жертв эксперимента?»
Этот гибрид оказался крупнее остальных, настолько большим, что его крылья стали бесполезными отростками. Ему приходилось ждать, пока на землю сама упадет какая-нибудь добыча вроде меня. Мы медленно кружили вокруг громадной туши умирающего чудовища, грудная клетка которого вздымалась тяжелыми толчками. Нож стал таким скользким от крови и дождя, что норовил выскочить из моих пальцев. Хуже того, последняя тварь оказалась умнее всех прочих. У нее не было человеческих глаз, которые так обеспокоили меня накануне, однако она все равно наблюдала за мной, что-то высчитывая, дожидаясь, пока я совершу ошибку. У меня появилось ощущение, что одного промаха будет вполне достаточно.
Электричество снова включилось, когда перестали работать защитные экраны. Повсюду загорелись фонари. Уютный золотистый
Сверху на меня смотрело лицо Луи Сезара — бледный овал на темном фоне. Его рот выкрикивал какие-то слова, но голос терялся в шуме дождя. К тому же мне было некогда разбираться, потому что чудовище перешло в наступление.
Я будто оказалась лицом к лицу с тремя врагами вместо одного. Кожистые крылья били меня с силой заправского боксера, когти раздирали кожу, кошмарный клюв ударил в землю рядом со мной и пропахал борозду в том месте, где я стояла секунду назад. Я отбивалась, однако тварь двигалась с поразительной быстротой, со скоростью настоящего вампира. Мой нож успел отсечь только маленький обрывок крыла. Чудовище размяло лапы и длинный хвост, щелкающий как кнут, после чего из его горла вырвался пронзительный крик, вызывающий на бой.
Я быстро сообразила, что чудовище двигалось проворнее меня. Это казалось невероятным — только мастера-вампиры обычно обладали таким проворством! — но сомневаться не приходилось. Один раз мне удалось схватить тварь, однако из-за дождя и гладкой шкуры она стала скользкой, как намасленное стекло. Я не удержала ее, а уже через несколько мгновений мне пришлось отбивать атаку, потребовалось собрать все силы, чтобы меня не растоптали эти жуткие лапы и не проткнул клюв, острый как бритва.
Мое положение усугублялось тем, что когти чудовища вспахали сад Раду, некогда весьма ухоженный. Земля смешалась с дождем и сделалась предательски скользкой. Большой вес давал чудищу преимущество. Оно сохраняло равновесие лучше меня, особенно если учесть, что я была босиком. Я увернулась от когтя, несущегося на меня, поскользнулась в грязи и оказалась под брюхом твари. Ее хвост метнулся как змея и обвил мою шею кольцами, такими же непробиваемыми, как гранит.
Я использовала свой единственный шанс, ударила ножом вверх и распорола нечто податливое, весьма похожее на наполненный мех с вином — кожистую поверхность мягкого брюха. Поток крови и тягучих внутренностей выплеснулся на меня липкой тошнотворной массой. Я пыталась высвободиться, однако тварь еще не умерла. Она явно намеревалась захватить с собой на тот свет и меня. Кольца хвоста сжимались все сильнее.
Я едва не задохнулась, рубанула хвост ножом, сумела рассечь его надвое и принялась жадно глотать воздух, когда кольца упали. Пусть я освободилась, но сдвинуться с места все равно не могла. Единственный способ избегнуть встречи со смертоносным клювом состоял в том, чтобы держаться от него подальше. Сделать это было можно лишь одним способом.
Громадная туша нависала надо мной. Я расширила рану в брюхе, забралась в зияющую дыру и стала прорываться все выше. Ничего не было видно, дышать стало невозможно. Я рубила наугад. Нож двигался впереди меня, разрезая все на своем пути. Он завибрировал, когда я наткнулась на кость, и рывком ушел вверх. Ребра треснули, плоть распалась. Тварь рухнула. От ее предсмертных конвульсий меня замотало из стороны в сторону, но крики монстра заглушались его же плотными мышцами.
Наконец движения чудовища замедлились. Однако я где-то потеряла нож и принялась разрывать плоть вокруг себя голыми руками. Время было на исходе.