Дочь Революции

Карнов Тихон

— Я слышу, как ты думаешь. — Дайомисс заговорил настолько неожиданно, что Элиот вздрогнул. — Даже если ты сможешь пересечь границу, ты там ничего не сделаешь. То, что тебе повезло выбраться из Линейной, вовсе не значит, что удача будет сопутствовать тебе и дальше. Без навыков ты будешь обузой, Элиот.

— И что ты предлагаешь? — слабеющим голосом спросил тот. — Сидеть на месте?

— А ты умеешь что-то лучше? — Дайомисс оставался непреклонным. Парень неуверенно дёрнул плечом. — Не умеешь — хотя бы не мешай. Поверь, это лучшее, на что ты сейчас способен.

Наконец

они оставили Пялицус.

— Знаешь, — внезапно возобновил разговор Дайомисс, — иногда, когда вижу мем, связанный с Красмор, жалею, что твоего отца больше нет с нами.

Удивившись подобной откровенности, Элиот спросил:

— Каким он был?

— Нормальным. Он любил вас с матерью и не хотел бы, чтобы кто-то из вас умер по глупости. — Красморовец пожал плечами. — Правда, я не сразу понял, что вас у родителей двое — думал, у меня в глазах двоится.

— Понятно… — Элиот задумался, а после нерешительно поинтересовался: — Слушай… Тогда, ну… Не мог бы ты как-нибудь ещё со мной позаниматься?

— Могу. Когда будет время, — без вопросов согласился красморовец. — Подтяни пока технику безопасности.

Элиот послушно кивнул и продолжил с завидным упрямством обновлять «Ментаксион», ещё надеясь либо на ответ сестры, либо на появления каких-либо новостей из Градемина. Ничего не появилось ни через полчаса, ни через час.

Глава десятая. Безмолвный крик

«Посмертие» и «забвение» являются эсхатологическими понятиями, плотно вошедшими в жизнь каждого человека после Восхождения Некры, Матери Смерти. Появление деми послужило катализатором для формирования человеческого образа после смерти.

Изначально оба понятия обладали нейтральной коннотацией, но впоследствии, с появлением андеров, «Посмертие» стало восприниматься с негативной окраской, поскольку всех немёртвых принято ассоциировать с посмертной формой человека. «Забвение» наоборот стало восприниматься положительно — подобным образом флатлайнеры описывают отсутствие возможности формирования посмертного образа,

— Т. Пруд, «Эсхатологические чаяния: на заре миллениума».

Эпизод первый

Карпейское Каэльтство: Градемин (Новоград)

Высшая Академия Демиборцев им. Джестерхейла Опустошённого

2-24/995

Тело: крепкое, подтянутое. С минимальным процентом жира и чётко очерченными мускулами. Всего достаточно. Всё в меру.

Тело: здоровое, лишённое физических изъянов. Лишь незначительные шрамы на плечах, груди и спине. Последние заставили Вилену улыбнуться. Разглядывать продолговатые полосы на лопатках особенно сладко.

Но это было просто тело. Форма без сути. Без содержания. Недостатки с достоинствами перестали волновать жрицу, когда она напомнила себе, что внутри уже пусто. Посетитель бала-маскарада не дожил до этого прекрасного момента… Тем лучше, убеждала себя Вейнберг. Ей бы не хотелось, чтобы её действия лишили эту плоть красоты.

— Ты не зря прожил эту жизнь, vejtereghtech, — благодарно прошептала жрица и, повернувшись, скомандовала топчущимся у выхода падальщикам: — В огонь его.

Роботарии подняли с каталки тело молодого человека и водрузили на жаровню. Башня наполнилась тревожными запахами бальзамина и соли. Могло показаться, что дух самого Понта Аксинского посетил осквернённую башню.

Жрица не причиняла вреда останкам. Не расчленяла их, не разбирала и не резала — не делала ровным счётом ничего, что можно было бы счесть как надругательство над телом. Она даже не притронулась ни к одному из трупов скальпелем. Немногочисленные повреждения, что я появились посмертно, были следствием неосторожности падальщиков.

Продолжительный контакт с Церной и отсутствие сна негативно сказались на Вилене. Перед собой Файдалом увидел не воспеваемую чернозорьскими песнями мстительную деву, но измученную женщину — человека одержимого и сломленного. Лицо жрицы осунулось, а зияющие провалами глазницы окружили тени синяков.

— Красмор поймала их на границе с очагом Воздействия, — оповестил отречённый Вейнберг. — Лайне закрыли в инсектарии, а Кемрома решили вернуть тебе…

— Это уже не имеет значения… Церна почти готова. — Пошатнувшись, Вилена медленно повернулась. — Совсем скоро… мы освободимся и тогда…

— Ты знала, что у него всё это время был демиган? — Файдалом не даь ей договорить. Брови жрицы приподнялись, когда в руках отречённого сверкнула серебристая перчатка, с игл которых ещё капала кровь. — Мне казалось, что ты внимательно следишь за своим питомцем.

Вилена рефлекторно потянулась за перчаткой, но Файдалом сжал оружие в кулак и качнул указательным пальцем. Скривившись, Вейнберг выпрямилась. Фыркнула. Украдкой глянув на жаровню, сказала:

— Я не знала. При мне он не пользовался им.

— Даже так?

Стоило Вейнберг открыть рот, как оплетающие голосовые связки Церны цепи зашлись гулким стоном. Механизмы заработали в полную силу: башня содрогнулась под нарастающим грохотом. Рот Вилены тронула улыбка, и жрица, позабыв о Файдаломе, возвратилась к жаровне. В нетерпении руки охватила дрожь — женщина спешно извлекла из поясной сумки обёрнутые тряпкой мощи. В предвкушении вдохнув их запах, Вейнберг положила останки точно поверх последнего тела, после чего в сопровождении Файдалома покинула башню.

Вилена не сомневалась, когда Церна явит свою подлинную мощь, остановить Восхождение будет уже невозможно.

Эпизод второй

Карпейское Каэльтство: Градемин (Новоград)

Высшая Академия Демиборцев им. Джестерхейла Опустошённого

2-25/995

Пробуждение Церны не осталось без внимания. Пока Российская Империя готовилась к вводу своих красморовских подразделений, Чековка заполнялась ликующими оппозиционерами. Транспаранты сменились знамёнами с нанизанными на них полотнами. Однако украшало их не лицо Монтгомери, но лик цесаревича Оскара — отречённый наследник надменно взирал на своих противников. Опьянённые счастьем люди поджигали изображение губителя почившей династии, а патрулирующие площадь охотники то ли со смирением, то ли с безразличием наблюдали за разгорающимся огнём. Пожаром больше — пожаром меньше: разве теперь это имело значение?