Дочь Сталина
Шрифт:
(Надя) понимала многое. Когда я вернулась (в Москву), я знала, что ее друзей арестовали где-то в Сибири. Она… требовала, чтобы ей показали их дела. Так что она понимала многое… В присутствии Иосифа она казалась циркачом, который ходит по разбитому стеклу босыми ногами. Улыбаясь зрителям и пряча тайный ужас в глазах. Вот так она выглядела в присутствии Иосифа, потому что никогда не знала, что последует дальше, какой взрыв сейчас разразится — он был по-настоящему непредсказуем и жесток. Единственное существо, которое могло
Гогуа не удивилась, когда услышала слухи о самоубийстве Нади. Хотя правда о ее смерти скрывалась, Ирина утверждала, что ей стало обо всем известно через органы безопасности. Также она рассказала интересную деталь: «Надежда имела очень правильные и красивые черты лица. Но вот такой парадокс: о том, что она красива, заговорили только после ее смерти… В присутствии Иосифа она всегда была, как фокусник, — в постоянном напряжении».
Уже в 2011 году Александр Аллилуев, сын Надиного брата Павла, дополнил картину смерти Надежды одной очень важной деталью, которую узнал от родителей.
Павел был на работе, когда услышал новость о самоубийстве сестры. Он немедленно позвонил своей жене Жене, сказал ей, чтобы она оставалась на месте, он уже едет домой. Приехав, он сразу же спросил, где она спрятала пакет с бумагами, который Надя передала им.
— В белье, — ответила Женя.
— Неси сюда скорей.
Надя планировала уйти от Сталина. Она собиралась уехать в Ленинград и даже просила Сергея Кирова, главу партийной организации города, найти ей там работу. В пакете, который Надя оставила своему брату, было, предположительно, прощальное письмо для них.
Женя держала существование этого письма в секрете в течение двадцати лет и рассказала о нем своему сыну Александру только в 1954 году, после смерти Сталина. Она сказала сыну, что в этом письме Надя написала: «Я больше не могу жить со Сталиным. Вы принимаете его за совсем другого человека, но он как двуликий Янус. Он переступит через любого человека на свете, в том числе, и через вас». «Нам всем предстояло узнать, какой человек товарищ Сталин, а Надя уже знала об этом», — так прокомментировал эти слова Александр.
Женя спросила Павла, что им делать с бумагами, и он ответил, что их надо уничтожить. Из-за этого, конечно, нет никакой возможности проверить правдивость всей этой истории, как и многих историй, связанных со Сталиным.
Став взрослой, Светлана всегда считала, что Надя покончила с собой из-за того, что решила, что у нее нет выхода. Как можно было спрятаться от Сталина? Няня Светланы позже рассказала ей, что случайно услышала разговор Нади с подругой за несколько дней до самоубийства. Надя говорила, что ей «от всего скучно, она от всего устала и ничто уже не сделает ее счастливой».
— А как же дети? — недоверчиво спросила подруга.
— Все надоело, даже дети, — отмахнулась Надя.
Такая постоянная скука является признаком глубокой депрессии, но дочери было очень больно услышать такие слова матери. Ее маме было «слишком скучно». Воспоминания о матери у Светланы всегда были очень противоречивые, неясные, колебались между идеализацией и горькой злостью.
Светлана
Открытый гроб с телом Нади поставили в холле ГУМа, где в то время находился не только магазин, но и некоторые государственные учреждения. Ирина Гогуа вспоминала, что людей вокруг скопилось так много, что те, кто не знал о происходящем, интересовались, что же такое продают в магазине, что собралась такая очередь. Когда Зина, жена «дяди» Серго Орджоникидзе, взяла Светлану за руку и подвела к гробу, чтобы она поцеловала холодный лоб матери и попрощалась с ней, Светлана закричала и отпрянула назад. Вид матери, лежащей в гробу, навсегда отпечатался в памяти ребенка. Она испугалась и убежала из зала.
Существует несколько версий о том, как Сталин вел себя на похоронах. По одной из них, он всхлипывал, Василий держал его за руку и просил: «Папа, не плачь!». По другой, которая принадлежит Молотову, мужу Полины, всегда вспоминается образ Сталина, приближающегося к гробу со слезами, текущими по щекам. Он горько сказал: «Я не спас ее». Я услышал и запомнил эту фразу: «Я не спас ее». По воспоминаниям Светланы, когда Сталин «пришел прощаться на гражданскую панихиду, то, подойдя на минуту к гробу, вдруг оттолкнул его от себя руками и, повернувшись, ушел прочь, сказав только одну фразу: «Она ушла как враг». Слышала ли Светлана эти слова сама? Вполне возможно, она узнала о них позднее, поскольку этот эпизод никак не похож на наблюдения бьющейся в истерике шестилетней девочки. Скорее всего, ей рассказал об этом кто-то другой.
После гражданской панихиды гроб на задрапированном пушечном лафете, накрытом цветами, повезли на Новодевичье кладбище. Его сопровождал почетный караул. В процессии за гробом шел Сталин с Василием, Светлану на кладбище не взяли.
Светлана считала, что ее отец никогда не бывал на могиле матери. «Ни единого раза. Он не мог. Он считал, что, совершив самоубийство, мать стала его личным врагом». Тем не менее, водители Сталина рассказывали о его тайных ночных поездках на могилу, особенно во время войны.
В «Правде» напечатали очень формальное официальное сообщение о смерти Нади. Ее самоубийство было государственной тайной, хотя о нем знал весь аппарат. Детям, а также общественности, рассказали, что Надя умерла от перитонита после приступа аппендицита.
Только спустя десять лет Светлана узнала правду о самоубийстве матери. Хотя это может показаться удивительным, так было на самом деле. Ужас, который Сталин распространял вокруг себя, прежде всего коснулся тех, кто был рядом с ним. Кто решился бы сказать дочери Сталина, что ее мать покончила с собой? Многих расстреливали только за то, что они знали правду. Вскоре стало «плохим тоном» просто упоминать Надино имя.