Дочери дракона
Шрифт:
— Я думала, фабрика тут, в Синыйчжу, — заметила Су Хи вполголоса, — а полицейский сказал, что нас повезут на грузовике.
— Тихо там! — крикнул военный, не вставая из-за стола. — Никаких разговоров!
Мы склонили головы и стали молча ждать, пока приедет грузовик.
Через час лысый военный полицейский подошел к нам вместе с каким-то японским солдатом. У солдата были темные глаза и тяжелый подбородок.
— Этот человек отвезет вас на обувную фабрику, — сказал военный полицейский. — Идите за мной.
Я рада
Мы сбились в кучку, уставившись друг на друга испуганными глазами. Со всех сторон над нами нависали ящики и мешки. Двигатель взревел, и грузовик покатился вперед. Кто-то из девушек взвизгнул. Мы ухватились друг за друга, чтобы не упасть. Грузовик ехал по улице, и через задний борт видно было, что мы выезжаем из города. Вскоре мы уже были в сельской местности и катили мимо ферм и рисовых полей. Огни Синыйчжу погасли вдали.
— Су Хи, — спросила я, — куда мы едем?
— Не знаю, — ответила сестра, — но вряд ли на обувную фабрику в Синыйчжу.
Светлокожая девушка постарше встряхнула головой.
— Я так и знала, что мы не туда поедем, — заявила она. — Моя мама сказала, что девушек нашего возраста посылают в Сеул работать на текстильной фабрике. Я сначала не хотела ехать, но мама сказала, что придется. И еще сказала, что там легкая работа и рису дают сколько хочешь.
Я наклонилась к ней — мне не терпелось узнать побольше. Поехать в Сеул было бы просто замечательно. Мне с самого детства хотелось увидеть этот большой город на реке Ханган, про который я читала в книгах. В Сеуле даже папа никогда не был. К тому же эта девушка сказала, что работа будет легкая.
Су Хи, похоже, слова соседки не особенно заинтересовали, и она притянула меня поближе к себе, а девушка спросила, как меня зовут.
— Я Чжэ Хи, — ответила я, — а это моя старшая сестра Су Хи.
— А меня зовут Чжин Сук, — произнесла она. — Моя мама сказала, что нам просто нужно выполнять приказы японцев, вот и все. — Чжин Сук обратилась к остальным девушкам: — Лучше слушайте меня и делайте, как я скажу. — Чжин Сук выглядела старше остальных, так что все, кроме Су Хи, кивнули. Мы молча поехали дальше, а над головами у нас покачивались ящики с продуктами и мешки с рисом.
Грузовик катился по дороге, а мы сидели, прижавшись друг к другу. Снаружи было темно, в небе поблескивали звезды. От паров бензина и тряски грузовика меня потянуло в сон. Я проголодалась, замерзла и устала. Я прислонилась к Су Хи, и она обняла меня. Кто-то пустил по кругу кувшин с водой. Когда он дошел до Су Хи, она
— Выпей и мою долю, сестричка, — шепнула она. — Я обойдусь.
Я сделала два глотка и передала кувшин дальше.
В конце концов я уснула.
Мне снился странный сон, в котором за мной гнался дракон с маминого гребня, а потом я вдруг резко проснулась. Грузовик остановился, снаружи стояла полная тишина. Все было темно, тихо и неподвижно. Я потерла глаза, стараясь проснуться.
— Где мы? — спросила я по-корейски. — Что происходит?
— Тс-с, тихо, а то нас из-за тебя пристрелят, — шепотом отозвалась Чжин Сук.
Из-за боковой стороны грузовика появился луч фонаря и уткнулся в нас. В его свете мы увидели тяжелый подбородок и густые брови водителя. Его широко распахнутые глаза казались безумными. Он выглядел как сказочный злодей из китайского кукольного представления. С грохотом откинув задний борт, он произнес:
— Ты, пошли со мной.
Я испугалась, что он обращается ко мне, но он схватил за руку высокую девушку, которую кто-то из наших спутниц называл Сон Хи.
— Остальным сидеть на месте, — рявкнул водитель, — а то я вам уши отрежу.
— Куда вы меня ведете? — воскликнула Сон Хи.
— Заткнись! — скомандовал солдат, мы услышали удар и сдавленный вскрик. Луч света исчез в темноте. Я прижалась к Су Хи и дрожала. Я чувствовала, что сестра тоже дрожит.
Где-то неподалеку от грузовика Сон Хи снова вскрикнула:
— Нет! Пожалуйста, не надо!
Послышался еще один удар и звук рвущейся ткани.
— А ну заткнись! — заорал водитель. — Лучше привыкай, корейская шлюха.
Я старалась не слушать криков Сон Хи, но они врезались в уши, словно вой койота посреди ночи, когда кругом тишина и не на что переключиться. Через несколько минут Сон Хи перестала плакать, а водитель громко охнул. Потом он тяжело задышал и снова то ли охнул, то ли застонал. И наконец все стихло.
Через некоторое время в нас снова уткнулся луч фонаря. Мне было ужасно страшно. Я высматривала поверх откинутого борта грузовика, куда бежать, если водитель придет и за мной, но видела только сплошную тьму. Я плотно-плотно прижалась к Су Хи, глотая слезы. Все девушки сидели неподвижно. Водитель впихнул Сон Хи в грузовик, она упала рядом со мной и свернулась клубком, будто кошка, которая пытается защититься от холода. Платье у нее было порвано, волосы свисали спутанными прядями на лицо. По подбородку стекала струйка крови.
Водитель захлопнул задний борт и пошел вперед. Заработал двигатель, и грузовик рывком двинулся с места.
Он ехал дальше, мы сидели в темноте, и одна девушка заплакала.
— Ты же говорила, что все будет в порядке, — сказала она Чжин Сук.
Чжин Сук выглядела такой же напуганной, как мы все. Она ничего не ответила. Еще две девушки заплакали. Я тоже собиралась, но не успела: Су Хи притянула меня к себе и прошептала:
— Не плачь, Чжэ Хи. Мы должны быть сильными. Мы должны быть сильными, а не то нам конец.