Догадка Ферма
Шрифт:
— Высадили окно?
— Нет, конечно! — сухо парировал Гастон, уязвленный тем, что Луи мог предположить, будто он этого не заметит. — И повторяю: там повсюду решетки! Я осматривал место происшествия два раза. Внешне все так, будто никто не входил, однако монсеньор Чиджи утверждает, что у него похитили портфель с важными документами. Эти бумаги находились в прихожей, рядом с его спальней. Комната была заперта на ключ.
— Тогда это неизбежно слуга…
— Чиджи утверждает, что лично закрыл комнату на ключ, после того как подготовил почту для отправки. Еще до того он уложил документы в портфель.
— Просто чудеса!
— Именно это я и сказал ему, и он пришел в безумную ярость. И даже пожаловался на меня Дрё д'Обрэ!
— Ты всех допросил?
— Абсолютно всех! Никто ничего не видел и не слышал. Я осмотрел прилегающие помещения: на том же этаже находятся красиво изукрашенная часовня, музыкальный салон и картинная галерея. Повсюду, на стенах или консолях, имеются вещи большой ценности, но ни одна не пропала.
— Значит, воры взяли только эти бумаги?
— Пропал также кошелек с несколькими флоринами. По словам Чиджи, он лежал на том же столике, что и портфель.
— Не понимаю, зачем нунций заявил о краже. Нет сомнений, что важными бумагами монсеньора Чиджи решил завладеть шпион. Обычно в делах такого рода не привлекают полицию Ле Телье, которая может что-нибудь разнюхать.
— Я себе тоже задавал этот вопрос. По моему мнению, заявление о краже было сделано по двум причинам. Во-первых, нунций хочет знать, как это произошло, чтобы ничего подобного не повторилось. Во-вторых, он уже объяснил нам, что речь идет о дипломатических документах, и если портфель будет найден, мы должны вернуть бумаги, не заглядывая в них. Если бы о краже не заявили, а документы нашлись бы, мсье де Бриен пришел бы в полный восторг. Теперь же он ими воспользоваться не сможет: если это обнаружится, у Франции возникнут очень серьезные осложнения со Святым престолом. Монсеньор Чиджи назначен посредником между договаривающимися сторонами в Мюнстере, и озлоблять его перед началом конференции никак нельзя!
— Может быть, все гораздо проще и кражу совершили люди Бриена?
— Не верю, ибо тогда Дрё д'Обрэ ни за что не поручил бы мне это дело! Мой характер он знает! У меня добычу вырвать трудно, и я обещал ему найти воров.
Луи улыбнулся. Ответ друга был вполне предсказуем. Помолчав, он сказал:
— Сегодня утром я виделся с Югом де Лионом, одним из секретарей Мазарини. Он объявил, что полиция кардинала установила личность того, кто организовал нападение на меня и, несомненно, руководил шпионом Клодом Абером. Речь идет о нашем старом друге Фонтрае.
— Луи д'Астараке? Так он в Париже? Я не знал! Как же им удалось это выяснить?
— Боюсь, я оказался слишком наивен. За мной, конечно же, следили сообщники Фонтрая, однако по пятам за ними шла полиция кардинала. Фонтрай поселился во дворце Лианкур.
— У Ларошфуко? Понимаю! Там он в такой же безопасности, как в иностранном посольстве. А кто организовал убийство Мансье? Тоже его рук дело?
— Несомненно.
— Твоя поездка в Тулузу не может подождать, Луи?
— Нет, конференция в Мюнстере начинается в ближайшие дни. Новый шифр нужен как можно раньше.
— Ты едешь с Гофреди?
Луи вздохнул:
— Да, но еще надо найти кучера. Я хотел одного из братьев Бувье взять с собой, а другого отправить в Мерси следить за безопасностью замка. Однако отцу будет трудно без них, поэтому поиски кучера продолжаются.
— Мне и в самом деле очень жаль, — сказал Гастон, качая головой.
Молчаливый, как всегда, Гофреди прислонился к стене рядом с единственным окном башни. Луи повернулся к нему:
— Сейчас я хочу заглянуть к одному книготорговцу, Себастьяну Крамуази, который держит лавку на улице Сен-Жак. Времени у нас совсем мало. Я пойду пешком, а ты езжай в контору, оставь там карету, возьми лошадь и отправляйся к святому Фиакру. Постарайся найти одного или двух кучеров для путешествия. Об оплате договаривайся сам.
— Вы пойдете на улицу Сен-Жак один? — с беспокойством осведомился старый солдат.
— Сейчас риска нет, не волнуйся. Не вечно же мне расхаживать по Парижу с телохранителем!
Гофреди поморщился, желая показать свое недовольство, но вступать в препирательства не стал.
— Твой визит к этому книготорговцу имеет отношение к нашим шпионам? — спросил Гастон.
— Может быть. Пока в моей голове ничего определенного. Все очень смутно. По правде говоря, я не слишком понимаю, кто такой Шарль де Бреш. Марго Бельвиль посоветовала расспросить Себастьена Крамуази, который знает всех парижских книготорговцев. Вдруг он поведает мне что-нибудь интересное об этом человеке.
Луи обещал другу вернуться самое позднее в начале будущего года. Он зайдет к нему сразу по возвращении.
Себастьен Крамуази открыл свою лавку книготорговца-печатника на улице Сен-Жак сорок лет назад. Теперь ее держали сын и внук, но кардинал Мазарини зачастую все еще поручал старику разыскать какую-нибудь редкую книгу.
Луи никогда не встречался с Крамуази, хотя был знаком с некоторыми крупными парижскими книготорговцами, такими как Пьер Роколе, чья лавка называлась «Под эгидой Города», или Гийом Луазон, который обосновался в Большой галерее королевского дворца.
Фронсак не был уверен, что найдет Крамуази на улице Сен-Жак, поскольку Марго сказала ему, что тот вот уже три года возглавляет Королевскую печатню Лувра. Вполне возможно, что этот визит обернется ничем.
Лавка была выкрашена в зеленый цвет, а ее фасад представлял собой не что иное, как двойное окно с толстыми матовыми стеклами. Луи вошел в комнату. Все стены были закрыты дубовыми полками. Пахло здесь плесенью и старой вощеной кожей.
На самом верху лестницы, прислонившись к стеллажу, стоял человек лет пятидесяти, близоруко щурясь на посетителя. В руках он держал лупу.
Слишком молод для Себастьена Крамуази, рассудил Луи, и слишком стар для его внука.
— Мне хотелось бы увидеться с мсье Себастьеном Крамуази, — сказал он, поздоровавшись кивком головы.
— Себастьен Крамуази — это я, мсье.
— Понимаю, вы наверняка сын того, с кем я хочу повидаться.
— Действительно, меня зовут, как отца, мсье. Что вам от него нужно?
Он не спускался с лестницы, и взгляд у него стал вопрошающим, недоверчивым.
— Меня зовут Луи Фронсак. Мой отец — нотариус с улицы Катр-Фис. Я тоже был нотариусом, потом получил дворянство за услуги, оказанные короне.