Догнать сирену
Шрифт:
– Сирена не сможет от тебя отказаться, - предостерегла Кале, но блондин резко ее остановил:
– Вы так и будете чинить препятствия к отречению Эдны или, может, продолжим в более располагающей обстановке?
– Оденься, метаморф!
– брезгливо поморщилась Кале, а я была готова спорить, что за мгновение до этого, когда Барс отвлекался на всхлип Эдны, она жадно разглядывала свободное от ткани тело!
– Меня вполне устраивает вид Барса, - наконец подала голос тетя, и ирбис приблизился к ней, ободряюще обхватывая за плечи.
Эдна дернулась от неосознанного проявления ласки со стороны блондина. На ней лица не было, и я понимала, что тетя держится из последних сил, потрясенная одновременно и подлостью со стороны Кале, и поступком Барса. Но, даже зная характер старшей представительницы рода Брок, я сейчас не взялась бы судить о том, как впоследствии поведет себя Эдна, осмысливая готовность Барса принять ее клятву.
Не обратив внимания на нервозность теперь уже невесты, ирбис обнял девушку сильнее, возвращая внимание к ящерице.
– Следуйте за мной, - чуть слышно проговорила Верховная, покидая помещение с отсветами пламени по стенам.
Барс, поддерживающий Эдну, направился следом. Мы с Лидией, решив быть молчаливыми свидетелями, решили последовать его примеру.
Соседнее с тем, откуда мы только что переместились, помещение было гораздо меньше по размеру, и я узнала его. Это была именно та купальня с водами источника, в которой каждая сирена проходила свое последнее посвящение. Только вот для обряда отречения требовалось зайти в воды по колено, чтобы на щиколотках появились ритуальные татуировки. Я видела у мамы и папы такие и как-то поинтересовалась, что они значат. На что мама только загадочно улыбнулась и сказала, что это очень долгая история, которая, как она надеется, произойдет и со мной.
А я смотрела в посеревшее лицо Эдны и понимала, что не хочу, чтобы у нас с Дорианом произошло подобное. Дело было не в том, что любовь нуждалась в проверке, а в том, как именно преподносилось самое главное в жизни молодой сирены событие. Ведь отречение от зова - это, по сути, не что иное, как заключение брака по традициям Крылатой Богини. И это светлое событие должно происходить под зорким контролем женщины, которая на чувства в принципе неспособна? Никогда! Никогда я на такое не подпишусь...
Эдна, тем временем освободившись от объятий Барса, подходит к кромке воды, делая судорожный вздох. Она боится повторения истории, но мне, находящейся от них на небольшом расстоянии, прекрасно виден блеск в глазах блондина, который трактуется однозначно: он пойдет до конца. Не знаю, что послужило тому причиной: зарождающиеся чувства к моей строптивой тете или просто забота об одной непутевой молодой сирене, - но я не испытываю ни капли сомнения по поводу того, что ритуал пройдет по всем правилам до конца. Хотя, пожалуй, помянув про правила, я немного погорячилась...
Сделав шаг вперед и опустившись на широкую ступеньку, погруженную в воды источника, Эдна начинает дрожать еще сильнее. Она по колено в воде и готова к произнесению клятвы верности. Но по щекам тети катятся слезы, и Барс, видя это, следует за ней в купель, чем вызывает недовольное шипение Кале:
– Ритуал нарушен! Как ты можешь следовать за сиреной раньше времени?!
И вновь негодующий выпад натолкнулся на спокойный взгляд Барса.
Глава 9. Ты видишь неверный свет
И вновь негодующий выпад натолкнулся на спокойный взгляд Барса.
– Если ритуал способен довести до нервной истерики, вам стоит начать думать о подобных правилах в прошедшем времени. Это явно недостаток развития цивилизации сирен. И я не позволю своей женщине проходить подобные испытания в одиночку.
Он особой интонацией выделил слова "своей женщине", так что даже Эдна впечатлилась, бросив в его сторону короткий недоверчивый взгляд, однако позволяя блондину обхватить себя за талию, к большому недовольству Верховной ящерицы.
Однако Кале все же решила сохранить лицо и невозмутимо продолжила:
– Будь по-вашему. Если Богиня не одобрит этого поступка, она не даст ритуалу завершиться. Эдна Брок, - голос жрицы обрел прежнюю твердость и невозмутимость, - искренне ли твое желание произнести клятву отречения Зову?
Тетя колеблется. Это видно по ее плотно сжатым губам и бледному лицу. Возможно, она даже никогда не задумывалась над тем, что в ближайшем будущем Барс станет ее гипотетическим мужем. А теперь, когда реальность обрушивается подобно ушату холодной воды, она боится. Наверное, если бы ритуал подразумевал наличие отрицательного ответа на первый вопрос, она бы, не задумываясь, произнесла его. Но это невозможно, и она просто молчит.
Рука Барса перемещается с талии Эдны выше, к шее, и отводит распущенные волосы, открывая доступ к уху. Метаморф выше на полголовы, ему приходится немного наклониться, чтобы произнесенные шепотом слова не стали достоянием общественности. И по мере того, как Барс сообщает женщине информацию не для чужих ушей, ее тело медленно расслабляется, а щеки начинают пылать огнем. Кажется, я понимаю, почему это стоило услышать только Эдне: это именно те слова, которые Дориан говорит мне наедине, чтобы я могла сохранить в своем сердце его истинное ко мне отношение. И в поведении Барса я сейчас отчетливо вижу восхищение несгибаемый характером Эдны и обещание быть рядом всю жизнь и ценить ее желания превыше собственных, если она только согласится.
А ирбис тем временем заканчивает, возвращая руку на исходную позицию, и в затянувшейся тишине раздается спокойный ответ Эдны:
– Искренне.
Вот так... Барс, похоже, не только защитник потомства, но еще и прирожденный психолог. Хотя я начинаю сомневаться, что он делает все это только из благородства. Очень уж непохожи его оберегающие объятия на одно лишь желание помочь страждущему. Тут, похоже, затесалось решение извечной проблемы метаморфов с поиском истинной половины... Удивительно, как быстро принял для себя подобный исход блондин, тем более что раньше явно гордился тем, как убегал от семейных уз. Может быть, прав тот, кто сказал, что браки заключаются на небесах, может быть, именно он оградил Эдну от роковой ошибки, чуть не совершенной пятьдесят лет назад. И именно он все это время берег для нее Барса...